меня — чокнутый брат, у него — странный отец», — думал Саске.

Но Минато все-таки был более искренним, чем Итачи, и менее замороченным. Саске как никто другой успел испытать его откровенную отеческую любовь: как только вспоминал, челюсть отдавалась дальней болью и вновь гудело в висках от удара — быстрого, опережающего предвидение шарингана. Пусть даже это был удар призрака.

Итачи мог. Но Минато бы не пошел на это, если бы не был уверен, что делает правильно. А как он мог знать?..

Сделать правильный выбор на нужной развилке, толкнуть историю особенным путем, могло лишь существо, обладающее даром предвидения. Итачи никогда не был ясновидящим. Он исходил лишь из примерных прогнозов и слов Сарады, а с тех пор все изменилось.

Саске вдруг осенило. Пророческая загадка, которую он так и не разгадал… «Дитя одной крови, если его существование раскроется, мир пойдет по пути спасения…» Минато был связан контрактом призыва с теми же жабами, что и Наруто, и мог получить свое пророчество.

— Это не Итачи, — проговорил он медленно. — Это не Итачи наплел тебе, Йондайме. Это опять та ясновидящая жаба, а ты уже просветил Итачи.

Минато покосился на него с легким опасением. Саске только того и надо было, чтобы утвердиться в своей теории. Странные сны… Пророческие намеки… Кто-то творил историю их реальности по своему желанию, вел свою игру. И Саске наконец понял кто.

****

Саске оступился и неуклюже вывалился из портала в гостиную. Сарада на диване испуганно сжалась с книгой на коленях.

Буйство энергетической каймы за спиной утихало. Запас чакры сильно подсел. Риннеган жрал чакры немеренно. Стоило еще привыкнуть к этой необычной манере перемещения.

Саске выпрямился, отряхнул одежду и шагнул к Сараде как ни в чем не бывало.

— П-папа…

Он погладил ее по голове. Волосы дочери были тонкими и шелковистыми. В гостиной пахло едой.

— Мама дома?

— Нет.

— А Обито?

— С Мико. Наверху.

— Не говори, что я был.

— Почему?

— Тебе все равно никто не поверит.

Саске рывком запахнул плащ и широким шагом прошелся к выходу.

— Ты скоро вернешься, папуль? — спросила Сарада.

— Да.

Саске в последний раз оглянулся на дочь, выдавил теплую улыбку напоследок и толкнул входную дверь.

Скоро. Только улажу одно дело.

Чем старше становилась Сарада, тем больше он опасался. Итачи говорил, все сдвинулось, история изменилась и ничего не будет как прежде, новая Сарада не родится. Но Саске присматривался к дочери и понемногу понимал: это не другая, это все та же Сарада.

Вспомнились недавние слова Йондайме: «История накладывается… Прерванная цепь событий снова восстанавливается…»

Конохамару был в деревне, у себя дома. Повезло. Саске прошелся по аккуратному садику с каменными клумбами и выставкой свежих бонсаев, окликнул хозяев. Из дома выбежал босой Конохамару в домашней одежде. Вырос мальчишка, стал мужчиной, джонином, но при виде него оробел, словно бога увидел.

— Саске-сан?

Он выглядел еще более удивленным, чем Сарада, а ведь к нему Саске пришел на своих двоих, а не вывалился из портала с эпической неловкостью.

— Конохамару, призови жабу, — с порога потребовал Саске.

Тот оторопел.

— Простите… Что? Призвать жабу?

Саске молча смотрел на него. Простая просьба, что тут можно переспрашивать? Конохамару пожал плечами, спрыгнул в заготовленные шлепанцы и отошел подальше от дома. Сложил печати, эффектно хлопнул по земле ладонью.

— Кучиёсе но дзюцу!

Под ним появилась здоровенная голубая жаба с рукоятями мечей за спиной, а он очутился у нее на голове. Выпендривался, не иначе. Чем больше зверь, тем выше авторитет. Саске только того и надо было. В момент перехода призывного животного из Мёбоку в Коноху риннеган засек и считал конечные координаты.

— Спасибо.

Саске развернулся и пошел к выходу.

— Рад был помочь, — растерянно выдавил Конохамару.

Жаба под ним с хлопком рассеялась. Саске шуншином слинял из усадьбы Сарутоби и перебрался к окраине, где ему не стали бы мешать случайные наблюдатели.

У него был риннеган и координаты Мёбоку. Чакра потекла к глазам. Воздух вокруг пришел в движение, волосы зашевелились от разогнавшихся воздушных потоков. Вспыхнуло пламя портала.

Его появление на Мёбоку вызвало переполох. Мелкие жабы кидались врассыпную. Самые смелые и крупные пытались атаковать. Саске не хотел причинять им вреда. Он протянул в стороны руки, и нападавших гигантов отшвырнуло прочь. Загудела земля, захрустели обламывающиеся сочные листья под мощными тушами.

До обители Оогама Сеннина было рукой подать, но тут перед ним на ступенях храма появилась Шима.

Саске остановился. Эта жаба была учителем Наруто, и он как никто другой знал, насколько она сильна. Сражаться мягко с ней бы не вышло, а калечить не хотелось.

— Учиха Саске, — сказала она с неприязнью. — Зачем ты пожаловал на Гору Мёбоку? У тебя… — Шима задохнулась, заметив новый глаз, и ее голосок сорвался на пару тонов выше: — У тебя риннеган!

— Кто там пришел? — донеслось из дверей.

— Учиха Саске!

— Кто-кто?

— Учиха Саске!!

— О-о… Саске. Пусть войдет. Я давно его ожидаю.

Шима с сомнением обернулась на двери, вероятно, подумала, что старый Мудрец совсем выжил из ума, но все-таки отошла с дороги. Саске поднялся по ступеням и вошел. Шаги эхом разлетались по гигантскому залу. На троне возлежала огромная морщинистая жаба бледно-розового цвета. Жаба приподняла веки, в щелках показались мутные глаза с горизонтальными зрачками.

— Учиха Саске… — сказал Мудрец с удовлетворением и растянул сморщенные губы в улыбке.

— У меня есть вопросы, — холодно сказал Саске.

— Раз есть, так задавай эти свои вопросы.

В отличие от остальных обитателей Мёбоку Великий Жабий Мудрец был совершенно спокоен и расслаблен, даже немного весел.

— Это ты надоумил Минато запечатать память Наруто, — с нажимом произнес Саске. — Зачем? Какое будущее ты видишь? Что ты лепишь из нашего мира?

Старый жаб ласково рассмеялся.

— История могла избрать один из многих путей, после того… — он запнулся, глотая воздух щелью рта. — После того, как вы Сараду не сумели защитить. И на каждом пути мир шиноби ожидает чудовищный кризис.

— Что за кризис?

— Ты что-нибудь знаешь о Кагуе? — сухо проскрипел Мудрец.

— Богиня-кролик… Кое-что знаю, — туманно ответил Саске, вспоминая свой бредовый сон.

— Я застал ее. Тогда я был