Повисла тишина, только костерок потрескивал, вздыхали лошади и волы да шумно, вывалив язык, дышал чутконосый – он чувствовал напряжение и тоже волновался.

– А пока Литтены узнают об этом, пока явятся, пока обуздают стража… если вообще сумеют сделать это… – Я помолчала. – И если захотят. Они всегда могут закрыть перевал со своей стороны. Без нас они не пропадут, это уж точно. Раньше же как-то жили, и неплохо. А мы…

– Говори, говори, пока слова идут! – подбодрил Чарим.

– Перевал – это как комната с тысячами дверей, – сказала я, подумав. – Одна открыта всегда – с этой стороны гор на другую, по ней может ходить кто угодно. Остальные – какие закрыты, какие заколочены, какие вовсе никогда не открывались. Чтобы попасть в тот же Тен-Аварим, нужно приказать стражу отворить нужную дверь, но с той стороны тоже должны повернуть ручку.

– У них тоже страж есть? – уточнил он.

– Конечно. А вот те, другие двери… Я не знаю, что… или кто за ними. Никто не знает. Может, прекрасные мирные края, а может, орды чудовищ из Запределья… – Я снова потерла виски. – И если они вломятся в комнату с тысячью дверей, а те будут открыты…

– Нам крышка, – заключил Вител и схватился за бороду. – Может, того ведьме и надо? Хозяин Сайтора с женой погибли, девчонка-несмышленыш тоже скоро… того… Подождать пару лет можно, ведьмам наши годы что дни, да и наблюдать забавно, наверно, все равно как нам – за тараканьими бегами!

– Похоже на то. Только зачем ей князь понадобился? Зачем такие сложности – порошок горючий, какой-то предатель! Почему б ведьме самой замок не обрушить, раз уж он ей так мешал?

– Она не могла войти в замок сама, – сказала я, неотрывно глядя в огонь. – Никто не мог без приглашения хозяина. А снаружи стены не возьмешь ни приступом, ни колдовством, не люди строили…

– А… ты не могла ее впустить? Ты же маленькой была, – неуклюже произнес Марон. – Вдруг тебя кто-нибудь обманул? Прикинулся гостьей, например?

– Нет. Нет…

Снова треснула головешка, а я вздрогнула и обхватила себя руками: несмотря на теплого зверя под боком, я все равно озябла, хотя никогда в жизни не мерзла по-настоящему. Этот холод шел изнутри.

– Погоди-ка, – Мак встал, принес одеяло и накинул мне его на плечи. – Так-то лучше будет! Ленни?..

«Так-то лучше будет», – слышу я знакомый голос, и тяжелый плащ окутывает меня с головы до ног, волочится по земле.

«А если кто заметит?» – шепотом говорю я.

«Да и пускай, ты же со мной! А гости пируют… Мы бегом, туда и обратно! Ты ведь хотела взглянуть на щенят?»

«Еще бы! Папа же мне обещал одного!»

«Ну вот, а эта глупая собака взяла да ощенилась под кустом у стены, нет бы в теплой конюшне… и не дает забрать своих сосунков, только посмотреть. Сейчас, только огонь высеку… А теперь идем скорее, Ленни!»

Я делаю шаг, и темнота захлестывает меня с головой, становится нечем дышать, и я падаю, падаю, чувствую еще, что меня несут на руках, слышу грохот в отдалении, крики, а потом – проваливаюсь в ничто…

– Это был Ривон… – прошептала я, зажмурившись. – Это он вывел меня из замка, он поджег фитиль. Он предал… но почему?! Как же так?..

Чутконосый тихо заскулил и лизнул меня в щеку, стирая слезы, и я снова схватилась за мохнатую шею.

Глава 15

– Ну и дела… – пробормотал Вител. – Самый, значит, верный слуга – и предал?

– Но тогда все сходится, – ответил Чарим. – Кто еще знал все углы и закоулки? Кто мог что угодно куда угодно пронести так, чтобы никто ничего не заподозрил? Он, поди, и горючий порошок велел привезти, дескать, хозяин приказал. Кто проверять да выспрашивать станет, зачем столько понадобилось? А если хозяин в отъезде был, так тем более… Один обоз, другой – так и накопилось.

– Но почему?! – вырвалось у меня. – Почему он это сделал?! Он же полжизни в Сайторе провел, меня с младенчества знал и любил, как отец, и…

– Э, девочка… – протянул Вител, – иногда этак вот глядишь на человека, думаешь, знаешь его как облуп-ленного, а у него за душой такое, что испугаться впору!

– А может, ведьма его околдовала? – спросил Мак, оглянувшись, будто опасался, что та подслушивает.

– Тогда бы он в замок не вошел, – помотала я головой. – Я же сказала: там стены не простые были. Чужак без позволения хозяина не войдет, это раз. И я бы не смогла впустить, я не была хозяйкой. Только отец или мама принимали гостей. А два – никто под чужой личиной или чужой властью тоже не сумел бы дальше внешнего двора пройти.

– Тоже как в сказке, – сказал Марон. – Ну почти. Там, помню, когда добрая девушка в ворота вошла, на нее золотые монеты и цветы просыпались, а когда зловредная – деготь вылился.

– Деготь – оно неприятно, конечно, только и золотом по макушке получить, поди, больно! – фыркнул Чарим, и все засмеялись, пускай и неуверенно.

– Ну да, похоже, – кивнула я. – Только, конечно, без такого вот… Просто с того, кто принял чужой облик, эта личина спадала. А зачарованный или приходил в себя, или просто не мог войти, и тогда уж им стража занималась.

– Стало быть, сделать это Ривон мог только по своей воле? – уточнил Вител, и я снова кивнула. – Интересные дела… А что ты о нем вообще знаешь, Ленни? Откуда он, семья у него была? А то, знаешь, если ведьма посулила его родню извести, если он ее приказ не выполнит, то он мог…

– То он мог пойти к моему отцу, – перебила я, – и тот бы придумал, как защитить их! Но у Ривона не было семьи, это точно. Вернее, когда-то была, конечно, но родители давно умерли, по его словам, а сам он так и не женился.

– А может, все же женился и скрывал?

– Но зачем?! И даже если так, то должен же он был отлучаться к жене, а он всегда был при отце. Ну или в замке оставался, если отец был в отъезде, или с поручениями ездил, по-разному случалось.

– Ездил, значит, – прищурился Чарим.

– Так не в одиночку же. А спутники живо бы разболтали, куда он наведывается по пути. Вернее, – подумав, добавила я, – они, бывало, заглядывали в какое-нибудь селение… хм… переночевать, обычное дело. Но и только.

– Да, тут, похоже, ловить нечего, – задумчиво произнес Вител. – Что ж ему могли посулить или чем запугать, чтобы он согласился на