class="p1">Он играл так натурально, что Шпатц почти поверил, что у анвальта смертельно болит голова. Болдер выглядел как обычно, разве что не стоял столбом, а сидел на стуле — спина прямая, взгляд строго перед собой.

— А где доктор Ледебур? — спросил Шпатц, увидев, что раненый телохранитель снова занял свой рабочий пост. Выглядел он вполне здоровым, если бы Шпатц не знал, что он был ранен, то никогда бы и не подумал даже. — Я не видел его со вчерашнего дня...

— Герр пакт Ледебур и фройляйн Лисбет попросили проводника и вчера отправились в лес, — Блазе вздохнул и глянул на Шпатца укоризненно.

— Герр Блазе, я пытался его отговорить, — Шпатц развел руками, потом вспомнил, что надо изображать похмелье, сделал страдальческую гримасу и схватился за виски. — Но, как я вам и сказал, он вовсе не мой подчиненный, и волен делать, что хочет. Даже если нам с вами это не нравится.

— Я понимаю, герр штамм Фогельзанг, — Блазе снова вздохнул. — Нужно выпить это пока горячее. Мелкими глотками, не обожгитесь.

Чашка была наполнена варевом, похожим на густой бульон. Шпатц сделал глоток и пришел к выводу, что лекарство от похмелья, которого у него нет, на вкус очень даже ничего. И он был бы не против пить его просто так, безо всякого повода. Напоминало жирный острый суп, приправленный ароматными травами.

— Давайте пройдемся, герр Крамм, — сказал Шпатц, дождавшись, когда анвальт расправится со своим десертом. — После вчерашнего нам просто необходимо подышать свежим воздухом!

— Я бы предпочел полежать, но теперь я ваш подчиненный, так что вынужден подчиниться, — Крамм со стоном поднялся со стула и медленно направился к выходу. На крыльце они синхронно потянулись за портсигарами, закурили и неспешно направились вдоль одной из улиц.

— Хочешь поговорить без лишних ушей? — Крамм понимающе усмехнулся.

— У нашего хозяина чрезвычайно тонкий слух, — Шпатц пнул камушек и махнул в сторону узкой улицы, заросшей по краям высокой травой. — И пока я не знаю, кто стоит за всеми последними событиями, я предпочту разговаривать без свидетелей.

Болдер шел следом, приотстав на несколько шагов.

— Кажется, у него здесь гораздо больше власти, чем у герра Ульфбрауна, — Крамм замедлился, чтобы рассмотреть необычный дом. Он был старый, потемневший от времени, окна были украшены искусной резьбой, а по обеим сторонам входа стояли столбы из толстенных бревен, на которых, похоже, тот же резчик изобразил страшные длинноносые рожи. — Надо же, как дом ведьмы из сказки!

— Дайте угадаю, — Шпатц бросил взгляд на страшилищ и пошел дальше. На самом деле, он знал дорогу только приблизительно, по словам Ульфбрауна, но увидев этот дом, убедился, что пока что они идут верно. — Эти страшилища по ночам оживают, приходят к спящим детям, которые дразнили противную старуху, забирают их в неизвестном направлении, а на их месте оставляют трухлявые полена?

— Хм... Герр Шпатц, а ты не думал о карьере сказочника? — Крамм отвернулся от необычного дома.

— Да ладно, я просто вспомнил сказку про ведьму и деревянных истуканов, — Шпатц стал смотреть направо, высматривая нужный поворот. — Потом там еще один резчик по дереву вырезал из такого полена мальчика, который победил ведьму, и все деревяшки стали обратно детьми. Хотя мне кажется, эту историю додумали уже позже, чтобы не пугать несчастных ребятишек, которым приходилось слушать всякие ужасы.

— В моей версии деревянных мальчиков не было, — Крамм снова потянулся за портсигаром. — И в конце ведьма сжигала поленья в печи, а они кричали детскими голосами.

— Да уж, я бы тоже кричал детским голосом, если бы мне рассказали такую сказку, — Шпатц снова свернул. Эта улица больше была похожа на широкую тропу, по которой очень редко ходили.

— Кстати, а куда ты меня ведешь? — Крамм остановился. — Мы здесь раньше никогда не были...

— Мы почти пришли, — Шпатц указал на высокий забор из потемневших от времени досок. Кое-где доски были светлые, очевидно, не так давно его чинили.

— Ты же не хочешь сказать, что это... — Крамм подозрительно посмотрел на Шпатца.

— Да, это Зигеверк, — Шпатц кивнул. — Я устал вас убеждать, что нам необходимо сюда сходить, а тут как раз подвернулся случай прогуляться и не объяснять, куда мы идем.

— Герр Шпатц, это какое-то мальчишество! — Крамм сделал шаг назад.

— Мне есть, что им предложить, герр Крамм, — Шпатц удержал анвальта за плечо. — Они нелегалы из Унии Блоссомботтон. В мои полномочия входит выдача аусвайсов беженцев. Я имею право сделать их пребывание здесь законным.

— И тебя не волнует, что ты собираешься предложить покровительство каким-то темным личностям? — Крамм криво усмехнулся.

— Ничуть, — Шпатц поморщился. — Я могу себе представить, кто это такие. Самые дремучие из унийцев практикуют только кровосмесительные браки, не принимая в свою семью никого со стороны. Это довольно мерзко, но для окружающих, в целом, безопасно.

— Они на нас напали, — напомнил Крамм.

— Во всем остальном они обычные люди, — Шпатц посмотрел в сторону забора. — Им тоже требуется еда и одежда, так что они нанимаются на разные работы. Я просто предложу Бензелю Ройсеру легальное положение взамен на имя заказчика. Не могут все здесь хотеть меня убить, герр Крамм! Если мы не найдем того, кто дирижирует всеми этими убийствами, то, боюсь, к вечеру на заброшенную фабрику забредет какой-нибудь мальчишка, поднимет крик, все опять сбегутся на площадь, тот старикашка вспомнит, что относил мне записку с просьбой о встрече... И — хоп! — мое тело болтается в петле на ветке того самого дуба, который, скорее всего, привезли сюда еще желудем первые переселенцы.

— Ладно, считай, что ты меня убедил, герр Шпатц, — Крамм подмигнул. — И твои рассуждения вполне резонны.

Ворота были сколочены не очень аккуратно, но крепко и из новых досок. Шпатц поискал колокольчик или что-то подобное, но не нашел. Очевидно, что гостей обитатели Зигеверка не ждали. Он постучал кулаком в одну из створок. Сначала никакой реакции не было, и Шпатц хотел занести кулак снова, но тут на той стороне раздались чьи-то тяжелые шаги. Скрипнула задвижка, и на уровне глаз открылось крохотное окошечко.

— Кто такие? — неприветливо спросили с той стороны густым басом.

— Мое имя Шпатц штамм Фогельзанг, — Шпатц