— Жизнь научила. Только теперь я поняла, чтолучше пусть меня любят, чем буду любить я. А ведь тот мальчик так сильно менялюбил, страдал, приходил в школу с красными, воспаленными от бессонной ночиглазами, и эта любовь меня раздражала. Она была мне неприятна. Ты толькопредставь, какой я была слепой и глухой. Меня раздражали искренние чувствалюбившего меня человека. Теперь я сама оказалась в точно такой же ситуации. Моялюбовь раздражает того, кому я ее дарю. Она ему мешает, и он ее ненавидит.

Я вновь понюхала цветы, улыбнулась и тихоспросила:

— Ничего, что я откровенничаю с первымвстречным?

— Ничего, — кивнул молодой человек. — Как тебязовут?

— Света.

— А меня — Александр, можно просто Саша. И всеже я не могу не сказать банальное: приятно познакомиться.

— Мне тоже.

— Света, я смотрю, ты сейчас переживаешь несамые лучшие дни в своей жизни.

— А по-моему, самые худшие. Хуже уже некуда.

— Ну, это ты зря. А ну-ка, подними вверхправую руку.

— Зачем?

— Подними, я тебе говорю. Подними ее повыше.

Я нехотя подняла свою руку и посмотрела намолодого человека непонимающим взглядом.

— А теперь резко опусти ее вниз и скажи: «Всебудет хорошо!»

— И ты думаешь, это поможет?

— Делай, что я сказал.

Я сделала так, как он сказал.

— Все будет хорошо!

— А теперь у тебя и в самом деле все будетхорошо.

Мы оба от души рассмеялись.

— Послушай, ты же сюда к кому-то приехал? Акак так получилось, что эту девушку уже выписали? Почему она тебя непредупредила?

Я думаю, потому, что я ей не нужен, — с едвауловимой насмешкой ответил он. — Она умница, красавица, отличница, учится винституте, коренная москвичка, а кто я? Парень, приехавший из украинскойглубинки в поисках лучшей жизни, который хватается за любую работу, только быостаться в Москве?! Мы познакомились в метро. Пару раз встретились. Сходили вкино, погуляли по Арбату, а затем ее сбила машина, когда она переходила дорогу.Слава Богу, ничего серьезного, но ее все же положили на несколько дней вбольницу. Я бегал к ней каждый день, на последние деньги покупал цветы,шоколадки, а однажды застал у нее ее маму. Когда мама со мной знакомилась, в ееглазах было столько ненависти! Она дала мне понять, что мы с ее дочерью непара.

— Она тебе так прямо и сказала?

— Ну конечно, она была не так прямолинейна:видимо, не хотела расстраивать свою дочь, но я ее прекрасно понял. После этого моядевушка стала совсем другой. Если раньше она встречала меня со счастливымлицом, то теперь встретила с раздражением. А вчера ко мне приезжала мама ипривезла мне киевский торт. У нас знаешь какие вкусные торты пекут! Не то чтоздесь: пальчики оближешь. Я принес своей подруге цветы, торт, и она сказаламне, что ей еще лежать неделю.

— Она тебя обманула, — я без труда догадалась,что было дальше.

— Точно, обманула. Оказывается, она выписаласьсегодня утром, а я, дурак, с цветами пришел. Я ей позвонил прямо из больницы, аее мать сказала, чтобы я забыл этот номер телефона и больше никогда сюда незвонил. Да и ладно, — усмехнулся Александр. — Я не гордый и все понимаю спервого раза. Если люди считают нужным вычеркнуть меня из своей жизни, то янавязываться не буду. А ты с чем лежишь?

— Хотела с собой покончить.

Саша захлопал глазами и на всякий случайспросил еще раз:

— Умереть хотела, что ли?

— Хотела.

— Вены резала?

— Нет, напилась виски и наглоталась различныхтаблеток. Как видишь, откачали. Я самоубийца, да еще и беременная.

— С мужем поругалась, что ли?

— Да нет у меня никакого мужа. Любимый человекот меня отказался. Я тоже издалека, только не с Украины, а из российскойглубинки. Приехала покорять столицу. Вот и покорила. Сначала уборщицейработала, затем мыла машины, а теперь в больницу попала после неудавшегосясамоубийства, да еще узнала, что я на третьем месяце беременности. Печальнаяистория? А ты говоришь, что все будет хорошо. Ни черта уже хорошо не будет.

— Папашка ребенка — москвич?

— Москвич.

— Тогда все понятно. Его родители воспринялитебя как провинциальную хищницу, которая приехала в поисках московского мужа.

— Мне в отличие от тебя все прямо в лицовысказали. Если бы ты знал, каких гадостей я про себя наслушалась!

— Светлана, ну уж если ты осталась жива, тыпонимаешь, что больше сдаваться нельзя. Надо бороться.

— Я попытаюсь.

Саша полез в карман и, достав оттуда листокбумаги и ручку, написал мне свой номер телефона.

— Держи: это мой номер. На всякий случай. Язнаю, как в Москве трудно. Сам это каждый день испытываю. Так что звони.Правда, я не один живу. Со мной еще двое ребят. Мы втроем квартиру снимаем: иплатить легче, и веселее.

— А ты с работой как-то определился?

— Сама знаешь, без прописки туго приходится.Но ничего. Пока вроде в одной фирме устроился, а дальше — видно будет. Ахочешь, я завтра после работы к тебе приеду?

— Зачем?

— А так просто. Ты же совсем одна. Уж я-то насвоей шкуре испытал, как в Москве тяжело одному.

— Да зачем я тебе нужна? — махнула я рукой. —Только время терять.

— Да ладно тебе. Я же к тебе не как к невестеприеду, а как к хорошей знакомой. Хочешь или нет?

— Приезжай, — немного неуверенно ответила я. —Только не траться. Цветы не вези: они дорого стоят.

— Может, яблок или апельсинов привезти?

— Дорого.

— Да что ты заладила: дорого, дорого. Тыбеременная, тебе фрукты нужны. Икры, конечно, ни черной, ни красной я тебекупить не смогу, а вот фрукты — пожалуйста.

— Сейчас и фрукты дорого стоят.