на тонкий горный карниз, торчащий над головой и выступающий словно капитанский мостик над ущельем. С трудом подтянувшись, он зацепился кончиками пальцев за карниз, и медленно, сантиметр за сантиметром пополз в сторону. Добравшись примерно до середины, Джек глянул вниз и тут же испытал легкое покалывание в пальцах ног, которые просто болтались над пропастью. Пожалуй, всё же не стоило смотреть вниз на шумящие где-то далеко на дне ущелья кроны деревьев! Подтянувшись, он с трудом перевалился через край обрыва и попытался втянуть ноги на выступ – это было непросто. Ухватившись, руками за толстый высохший корень кривой сосны, Джек влез на широкую площадку, царапая колени об острые камни. Он сильно надеялся, что оно того стоило.

Однако осмотревшись по сторонам, Стоун вдруг грустно усмехнулся своей находке:

– Я как-то даже и не удивлен, – сказал он, с шумом выдыхая и переваливаясь на спину. При этом острые камешки больно впились в его мокрую от пота рубашку, но чувство облегчения, наступившее вслед за этим, перекрыло временные неудобства. – Ты-то как здесь оказался? Только не говори, что приходишь сюда поклоняться своим богам!

– Нет, Джек, я не нуждаюсь в поклонении, – голос отца Тихона был спокойным и ровным. – Я пришел полюбоваться на твоё мужество.

– Хм, вот как? А с чего ты решил, что я проявлю именно это качество? – Стоун всё еще тяжело дышал после опасного подъема, но уже приподнялся на локтях, чтобы лучше рассмотреть лицо своего странного знакомого. Как и прежде, ему показалось очень необычным соседство седой бороды и энергичного молодого взора темных глаз.

– Человек становится мужественным лишь когда ему нечего терять. В то время как любые привязанности делают его уязвимым и порождают мирские желания. А тебе сейчас терять нечего, я прав?

– Пожалуй… Желания, мечты, фантазии – это всё не про меня, – сухо заметил Стоун. – Я в них не верю. Хотя нет, одно желание у меня, наверное всё же есть – убраться отсюда поскорее или хотя бы понять какого черта тут происходит. Но оно ведь не исполнится само по себе? Человек должен проявить волю.

– Это верно. У любого желания есть цена. И если твое желание не исполняется – значит оно еще не оплачено.

– Ох, и мудрёно ты говоришь, отец Тихон. Вот только я чувствую, что ты многое мне не договариваешь.

– Просто время для нашего разговора еще не пришло, но оно обязательно наступит.

– Один человек сказал мне сегодня, что на этом острове нет времени, – заметил Стоун.

– Это не совсем верно, Джек. Просто люди привыкли говорить о времени как о сущности, меняющей физическое состояние тел или процессов. Люди всегда представляют себе время как однонаправленный вектор, эдакую ось. Но это не так, оно многомерно. Люди живут в материальном мире, и потому для них существует лишь настоящее. Но это всё равно что смотреть на реку сквозь узкую щель, не видя прошлого и будущего. Однако время – это скорее волна, переносящая энергию, единица духовного роста, оно неразрывно связано с сознанием. Время, как и река, не просто течет мимо человека. Человек тоже может перемещаться вдоль русла реки, причем в любом направлении. Как у реки есть стремнина, а есть тихий омут почти без движения, так и на свете для всего есть своё время. В действительности время неравномерно, оно может сжиматься в камень и рассыпаться в песок. Ты видел статую на берегу?

– Вы про некое подобие человека с отломанной головой и кошачьим телом? Про сфинкса-переростка, вросшего в гору неподалеку от поселка? Ну, видел. И что?

– А то, что я говорю тебе о состоянии кошки. Для них ведь нет времени! Эти создания всё прекрасно понимают, но живут не разумом как человек, а ощущениями. И это не то же самое, что эмоции. Это другой, основанный на "интуитивном чувстве" образ жизни. Кошка как бы пребывает в потоке. Она может видеть не только прошлое, но и будущее, потому что они неразрывно связаны друг с другом, как воды в реке. В отличие от человека она смотрит на реку не сквозь щель, а созерцая сразу весь поток, не концентрируясь на чем-то одном, а наоборот полностью расслабляясь. Она чувствует добро не разумом, но душой. Кошка может чувствовать добро в людях, в предметах, в местах в доме, даже в еде. Можно считать такой образ жизни невозможным, но кошки тысячелетиями живут среди людей, доказывая обратное.

– И поэтому кошка стояла у входа во многие древние храмы? Я имею в виду всяких там сфинксов у пирамид и ягуаров у ацтеков.

– Отчасти, – уклончиво произнес Тихон. – Я ведь говорю не о монументах, а о смысле, который стоит за ними. Многие просветленные люди стремились к состоянию кошки.

– А почему тогда не собаки? Тоже милое животное, – заметил Стоун.

– Потому что собака – это совсем другое состояние разума. Собака слишком похожа на человека и живет не столько ощущениями, сколько умом, осознанием момента. Собственно именно это родство и похожесть и приводят к тому, что люди приводят их в дом и называют своим другом.

– Я смотрю собак вы не очень-то жалуете, – хмыкнул Джек. – Вам подавай созерцание и покаяние, если я правильно понял. Странная же у вас религия!

– Ты не улавливаешь пока. Я говорю о сути жизни, а вовсе не о религии. Все церковные религии построены на чувстве вины, на внушении того, что ты недостойный. На внушении первородного греха человечества. Но это обман.

– А в чем тогда смысл?

– Надо нести Свет. И помни, что сомнения – это вопрос, в то время как доверие – это ответ.

– О, ну совсем другое дело. Так стало намного яснее, – саркастически заметил Джек, которого заумная манера общения отца Тихона начала слегка напрягать. Он понимал, что отшельник говорит сплошными аллегориями, но не всегда улавливал их суть.

– Я вижу, что ты ничего не понял и злишься, хоть я и предупреждал тебя о том, что ты не готов к разговору. Но со временем всё встанет на свои места.

– Это вы так вежливо указываете мне на то, что я недостаточно умен, чтобы понять ваши мудреные фразы?!

– Нет, с твоим умом всё в порядке. Просто, чтобы найти новый путь – надо сначала уйти со старой дороги. – Тихон показал рукой на свою флягу, стоящую возле ног. – Я не могу наполнить сосуд чем-то новым пока не выброшу из него старые убеждения и привязанности.

– Ну, с тех пор как я потерял память, в моем сосуде места предостаточно.

Джек поднялся с земли и потянулся.