сражения, то те, кто нужно, в курсе нюансов с ним связанным, поскольку средств на это потрачено столько, что казна полностью опустела. Зная, сколько Его величество Менхеперра захватил ценностей в царстве Керма, планировалось после победы, все эти траты компенсировать за счёт казны Его величества. Но получилось то, что получилось. Поэтому и пытаются сейчас многие получить для себя больше преференций от Его величества Менхеперры. Остальные, не зная этого просто следуют за теми, кто знает больше.

— Какие наши дальнейшие действия? — поинтересовался я у него.

— Это сильно зависит от того, что хочет делать мой царь, — визирь повернул ко мне голову, — я бы даже сказал от этого зависит вообще всё. Как я понял, мой царь передумал вести политику невмешательства?

— Ты сам видишь, что это ни к чему хорошему не приводит. Так что для меня сейчас главное, это перевооружить войско, — ответил я с тяжёлым вздохом, — но процесс не быстрый, так что проведу какое-то время в поместье, заодно отдохну.

— А что дальше?

— Если вопрос с Хатшепсут закроется, то продолжу поход на Запад, — ответил я, — хочу забрать под себя все поставки сильфия.

— Весьма разумный подход, — согласился он, — а что мой царь подразумевает под «решением вопроса с царём Хатшепсут»?

— Я бы хотел с ней всё же договориться, — задумчиво ответил я, — пусть будет царём для красоты и выполнения всех нужных обрядов. Само собой, что всех её людей мы заменим на лояльных мне. Причём Усерамон замечу особо, лояльных мне, а не тебе.

— А такие есть, мой царь? — иронично поинтересовался он, — для поддержания работоспособности царства нужны тысячи чиновников.

Его простой вопрос заставил меня глубоко задуматься, а ведь и правда, насколько человек я могу рассчитывать? Пять? Десять? Список пока ещё был слишком коротким.

— Ну хотя бы тех, кто мне лоялен уже сейчас, я выдвину на должности выше, — проворчал я, вызвав у него лёгкую улыбку.

— Я попробую донести позицию моего царя до Его величества Хатшепсут, — склонил он голову, — только боюсь, это будет сложно сделать. Его величество Хатшепсут слишком много отдала своих сил, чтобы просто так выпустить из рук власть и лишится трона.

— Может вокруг Его величества слишком много советников? — поинтересовался я, — если их сократить, она станет более разумна?

— Трупы всегда привлекают слишком много внимания, — он отрицательно покачал головой, — точно не сейчас.

— А если тел не будет? — прищурился я.

Усерамон внимательно на меня посмотрел.

— Всегда много свидетелей, мой царь, особенно во дворце.

— Я могу сделать так, чтобы они все просто исчезли, — я пожал плечами, — для этого мне нужно подойти на расстояние руки к человеку.

Он задумался, затем осторожно спросил.

— Мы всегда в наших разговорах старались не затрагивать тему способностей Его величества, хотя очень много людей из его окружения лично видели, скажем так, не совсем человеческие проявления его личности.

Я пожал плечами и легко ответил.

— Конечно я многое потерял с момента моего перемещения в это тело, но кое-что осталось.

— Как быстро может исчезнуть человек? — поинтересовался он у меня.

— Мгновенно, — ответил я, вспомнив возможности амулета.

— Не останется ни следов, ни тела, ни крови? — уточнил он.

— Ничего.

— С учётом таких особенностей, мне нужно подумать, что можно сделать мой царь, — ответил он, — но если это действительно так, то сильно упростит дело.

— Я не тороплю тебя, — заверил я его.

— Что же, тогда нам осталось только обговорить, кого обязательно нужно будет Его величеству приблизить к себе, чтобы мы начали обрастать настоящими союзниками, — продолжил он разговор, после минуты раздумий.

— Кто эти счастливчики? — иронично поинтересовался я.

— Для начала встретимся с господином Яхмос Пен-Нехебетом и будущей супругой Его величества, — он осторожно посмотрел на меня, — ведь слово царя по отношению к ней в силе?

— Разумеется, — согласился я, — слово царя — незыблемо.

— Это знают все без исключения, — согласился он, спокойно выдохнув, — рад, что позиция Его величества в этом плане не изменилась.

— Кто дальше, Усерамон?

— Жрецы, сановники, крупные землевладельцы, если уж совсем кратко мой царь, — заверил он меня, — каждый, разумеется, хочет что-то для себя, но большинству мы дадим лишь надежду.

Услышав его слова, я рассмеялся. Визирь оказался ещё большим циником, чем я, а с учётом того, что даже будучи против меня, он этого не скрывает и говорит открыто, уважение к этому человеку только добавилось. Он и правда был достоин своей должности, хоть и был слишком неоднозначен для меня.

— Ладно устраивай всё сам, я побуду твоим болванчиком, кивая головой и со всем соглашаясь.

— Я рад что Его величество понимает важность привлечения на свою сторону большого количества сторонников, — с облегчением сказал он, — я понимаю, что это бывает утомительно, но к сожалению без этого не обойтись. Позиции Его величества не станут сильны в одночасье. Это долгий путь и чем раньше мы его начнём, тем проще будет Его величеству править.

— Прекрасно это понимаю, — отмахнулся я, — так что давай, пока не подошло войско, я в твоём распоряжении.

— Тогда это всё, о чём я хотел поговорить с Его величеством, — склонил он голову.

— В поместье что будем делать? — поинтересовался я.

— Встретимся со старыми знакомыми моего царя, — хмыкнул он, — их верноподданнические чувства становятся тем сильнее, чем ближе Его величество становится к трону.

— Не может быть, — иронично всплеснул я руками, — а я-то думал, все просто полюбят меня за то, что я такой красивый, сильный и умный.

— Это безусловно так и есть, — абсолютно серьёзно сказал визирь, — за сердце Его величества ещё до того, как он завоевал царство Керма, кипело немало страстей в девичьих покоях, сейчас же, его женой готова попасть любая. Моему царю стоит только показать пальцем.

Я покачал головой, не зная, что всё настолько серьёзно.

— Но официальной женой обязательно должна быть Сатии, — напомнил мне он, — таков был уговор с господином Яхмосом.

— Это трудно забыть Усерамон, особенно когда мне об этом напоминают каждый день.

— Скажу откровенно, мой царь, — он внимательно посмотрел на меня, — все боятся, что Его величество станет настолько силён и независим, что может легко забыть о своих обещаниях кому бы то ни было.

Я спокойно выдержал его взгляд, поскольку именно этим и собирался заниматься, когда с моими врагами будет покончено, но знать об этом визирю или ещё кому, было точно рано.

— Пусть лучше эти кто-то Усерамон, держат свои обещания, — ответил я, — и меньше беспокоятся за меня.

Он кивнул и замолчал, поскольку мы подъехали к огромной усадьбе, и нам навстречу выбежали десятки человек, встречать своего хозяина и господина.

— Если мой царь не против, то небольшой отдых