сказал Фред, не сдерживая улыбки, — мы тебя отдавали для общего развития, а получилось потом…Ты много старался!

— Ронан, мы тебя ни в чем не упрекаем. Я никак не могу привыкнуть к тому, что мой сын вырос. Сколько бы тебе не было лет, где бы ты не был, я буду переживать и беспокоиться о тебе, — призналась Кейтлин.

— Ладно, мама, я тебя понял. А вот я все никак не могу привыкнуть к неадекватному поведению в нашей семье.

Ронан уже давно был взрослым человеком со своими взглядами на жизнь. Поужинав с родителями, пообщавшись с ними на предмет переезда, он понял, что принял верное решение. Кто оставался с Ронаном в тяжёлые моменты — никто. Почему он должен думать о чужих проблемах? Он спасал всех вокруг, а про себя забывал. В глубине души, он верил, что они его любят. Ведь когда папа и мама приходили на игры, когда его команда побеждала, Ронан бежал обниматься к ним, и все понимали, почему он такой сильный. За ним стояла семья. Да, неидеальная, но семья.

А Уильям…Убедившись, что брат ушёл, Уильям ещё раз кинул взгляд на Томаса Третьего. Они будто посмотрели друг на друга с любовью, затем кудрявый ломано улыбнулся.

— Ты фальшивка, парень. Как и мой брат, — произнёс он и швырнул игрушку в стену.

Сидя в машине, Рон набрал знакомый телефонный номер, побольше воздуха в лёгкие и произнёс желанные слова:

— Терри, оформляй трансфер. Я согласен.

— Я знал, что ты умный мальчик! — сказал Терри в ответ. — Не просри шанс!

28. Я тебе не враг

Наше время.

Расставшись с Адамом, она вернулась в квартиру Ронана и с облегчением выдохнула, не увидев его. Все еще горячий чайник, аромат туалетной воды, какие-то бумаге на столе — парень недавно был дома. В тот момент просторная квартира полностью принадлежала Аннабелль. Уютная, светлая, большая — все как ей нравилось. Проведя пальцем по поверхности камина, похоже, девушка улыбнулась — домработница все же приходила. Выпив воды, Морган прошла в спальню, чтобы немного перебрать свои немногочисленные вещи.

Переезжая из дома в восемнадцать, она взяла сумки с необходимым: несколько тёплых кофт, нижнее белье, фотографии, личный дневник и что-то напоминающее косметичку. Отвязаться от прошлого — вот, что хотелось. Живя с Адамом, Морган обрастала гардеробной, и обзавелась целой шкатулкой с украшениями. Стенкой с дизайнерской обувью и сумками. После расставания с ним, она продала большую часть подарков — зачем воспоминания? В Монреаль Морган вернулась с двумя чемоданами — самым необходимым, только вот, с возрастом обязательных вещей стало больше. Пузатый альбом с открытками, толстовка с принтом в виде медвежонка, пленочный фотоаппарат, и другие штучки, о которых Морган не хотела рассказывать никому.

Повесив платья и брюки на вешалки, девушка достала из чемодана новое нижнее белье. Чёрное, из натурального шелка с кружевом, опоясывающим живот и отделанным жемчужинами поясом. Агент Провокатор*. Подарок Адама. Нашла под Рождественской елкой пару лет назад. Она почему-то так и не надела его — такое сексуальное и эротичное. Будто не видела себя в нем. С отвращением смотрела на тело — все ещё худое, с выпирающими косточками и соответственной бледностью. Достаточно сильно похудев в первый год отношений с Адамом, Аннабелль не удалось вернуться к прежнему весу. Постепенно исчезли пышные формы, а к телу прибавилась только излишняя хрупкость.

Адам целовал выпирающие ключицы, возбуждался от небольшой аккуратной груди, и вдохновлялся высокими скулами. Глядя на отражение, Аннабелль подмечала — каждый сантиметр ее тела был согласован с Адамом. Она менялась по его указке. «Похудей, подстриги волосы, не надевай это, нарасти ногти». Получилась кукла — тощая блондинка без блеска в глазах. Может быть, это была даже не Аннабелль, а какая-нибудь поддельная версия в другой вселенной. Или, наоборот, она всегда хотела видеть себя такой? Полюбить отражение не удавалось, в голове говорил Адам, год за годом. Она менялась ради него — только бы заслужить любовь, только бы он не уходил. Да, она менялась ради любви, изъедающей ее изнутри. Боль оставила отпечаток на хрупкой душе, но Аннабелль никогда не задумывалась о том, как она поменялась бы, не убежав с Клэманом. Может быть, так и осталась той девчонкой с длинными темными косичками в несуразных цветочных платьях.

В прихожей стало шумно, в замочную скважину вставили ключ. Ронан вернулся. Перевесив платья, Аннабелль достала из шкафа небольшую косметичку. Сокровищница беглой принцессы. Проверив ее содержимое, девушка закинула ее обратно и натянув улыбку, встретила мужчину.

— Ну и денёк! — возмутился Ронан. — Я забыл о партнерской встрече, пришлось бегом бежать!

Аннабелль мысленно согласилась. Денёк выдался «с сюрпризом». Опустив взгляд, девушка прокрутила в голове эпизод встречи с Клэманом. Обсуждать недоразумение с Роном она не собиралась.

— Хочешь ванную сделаю? С солью и пеной. Расслабишься, — предложила Морган.

— Спасибо, малышка! Мне нужно освежить голову, отчистить от лишних мыслей. В последнее время их много.

— И что за мысли?

Аннабелль подошла к Ронану, ласково положив ему руку на плечо. Он погладил ее по лицу, заставляя зажмуриться от удовольствия.

— Мысли идиотские. Ничего не надо брать во внимание, кроме того, что мне очень страшно тебя потерять. Ночью просыпаюсь и поворачиваюсь к тебе, спишь, так мило и забавно — губы поджимаешь.

— Ронан…Ну, что это такое, я рядом, мы в порядке. Так?

— Не знаю. Когда долго ищешь, находишь, наконец, последнее чего хочешь — потерять найденное. Наши отношения…я долго искал их. Не выпускал тебя из головы, ты всегда сидела там и…я бы в любом случае нашел тебя: такую красивую девчонку, — взъерошив волосы пятерней, кажется, раскрасневшись от смущения.

— Мне больше не семнадцать. И я не сумасшедшая. Или может, сумасшедшая, но дважды в одно дерево молния не бьет — никто никуда не убежит. Я тоже устала…

— Иди ко мне, — прошептал Ронан, улыбаясь.

Аннабелль поджала обветренные губы. Целуясь с Адамом перед квартирой Ронана, она позабыла о будущем, о Ронане, об их планах. Существовало только маленькое мгновение, дарящее ей удивительный шанс — очутиться в прошлом, в котором она жила только ради Клэмана. Теперь она стояла напротив Ронана — мужчины, кажется, которого она любила, по-настоящему любила, без изводящей зависимости и сводящей с ума ревности.

Ронан целовал ее, аккуратно избавлялся от одежды, Аннабелль снимала с его шеи галстук.

Мурашки по коже, в душе — пожар.

Она запрокинула голову от удовольствия. Высшая точка удовольствия. Закрывала глаза, представляя космос. Если он существует, то она в нем. Что-то недостижимое и невесомое. Ронан горячо целовал ей шею,