Нанять убийц?

Места знать надо. И людей. А то найдешь так – на свою голову. Опять же деньги нужны, и не медяк какой.

Можно считать, что год Вериола обживалась, приглядывалась, наблюдала, знакомилась – изучала и Далинар, и жизнь Аэлены. А уж потом…

Рошер еще раз проглядел письма, благо Вериола ставила на них даты.

Да, пожалуй, он прав. А что бы сделал он? Вот так, на месте Вериолы?

Да просто постарался бы найти подход к кому-то из слуг/служанок. Или устроить к Аэлене свою подругу/друга/любовника. И вот это хуже всего.

Потому что их не вычислить.

Рошер принялся листать письма – и убедился, что да!

Вериола ни разу не писала «я видела», «я слышала» или что-то такое, что показывало бы ее участие в событиях. Нет!

Она рассказывала не о том, чему сама была свидетелем, а о том, что ей рассказали другие. Возможно, тут даже несколько человек замешаны?

Вполне. Например, пристроить подругу на место горничной, мужа куда-нибудь к соседу охранником, а тут найти себе любовника. И – отлично!

Это реально. И сведения потекут потоком.

А вот причинить вред?

Ну, к любовнику можно забежать… по делам. К подруге – поболтать и попить чая. Слово там, два здесь… но убить-то их не заставишь!

А вот сюда отлично вписываются те два головореза, которых обезвредила Тайяна.

А несчастные случаи?

А попытка наведения порчи?

Да, в общем-то, тоже. Что Вериола могла – то она и сделала. Только вот как ее вычислишь? Надо же спрашивать, приходил кто или нет, куда, когда – это все по горячим следам. А у него из горячего – один конюх.

Эх-х-х… как же хорошо было в страже! Беги, догоняй, лови, хватай, крути, тащи!

А здесь?

Пока еще найдешь, с ума сойдешь! А как искать?

Нет в страже таких инструкций! И объяснить некому, и посоветоваться не с кем…

Наверное, впервые Рошер задумался: а правда, как быть в таких случаях? Когда надо найти убийцу, а где и как искать, не знаешь? И ведь таких много…

Убит человек, а кем?

Украдено что-то – опять же, а кто крал? Если вора застали на месте преступления – отлично. А если нет? Как искать, где искать… вот чему не учат в страже.

А зря. Интересно же!

Вот чем он хотел бы заниматься.

И Рошер уселся перечитывать письма Вериолы. Вдруг он чего-то не видит?

* * *

От важного занятия его оторвало возвращение женщин. Рошер пригляделся – и ахнул.

– Яна! Аэла! Четырехликий!

Аэлена выглядела так, что краше в гроб кладут. Бледная, растрепанная, заплаканная, с опухшим лицом и в мятом платье.

– Да что случилось?

– Диолат вконец охамел. Представляешь – он Аэлене в любви признался!

Яна почти плевалась.

– Ну, как мужчина мужчину я вполне могу его понять, – усмехнулся Рошер.

– Да неужели? – нархи-ро почти шипела. – Ты его видел?

– Видел.

– И с чего у него такая любовь вспыхнула? Раньше не любил, а теперь жить без Аэлы не может?! Не верю!

Рошер тоже не верил, но поддержать девушек хотелось.

– Прозрел. Оценил. Пожалел. Аэлена, у тебя от него внебрачного сына нет?

– Сдурел? – окрысилась на него подруга. – Я замуж девушкой выходила!

– А до брака никого не усыновляла?

– Рош… – Аэлена так сжала кулаки, что стало ясно – еще одна шуточка, и он получит по носу. Больно.

– Ты мне лучше скажи, ничего нарыть не удалось?

– Минимум. Вериола живет в городе, в бедных кварталах, в доме, где кроме нее есть еще две-три семьи. Как минимум с одной семьей она в ссоре, часто жалуется на суку Транну – это явно соседка, месяца полтора назад она у этой соседки отравила собаку.

– Та-ак…

– Да, я тоже об этом подумал. Яд – ее работа. Наверняка.

– А где можно взять яд? – заинтересовалась Яна.

– У любого аптекаря. Или лекаря. Не проблема.

– Да неужели?

– Продадут не все и не всем, – пожал плечами Рошер. – Но я точек двадцать знаю – и это только то, что я знаю.

– Ясненько. С этой стороны искать бесполезно.

– Яд она не называет.

– А конюха вашего чем травили?

– Эм-м-м… не знаю.

– А тело его сейчас где?

– Я думаю, в доме стражи.

– Может, мне сходить посмотреть? – Яна задумалась. – Он не должен пока протухнуть?

– Ледник там есть. Вот на такие случаи. Три дня будут держать тело, потом захоронят за счет города, в общей могиле.

– Я, конечно, не специалист, но чем его отравили, могу попробовать определить.

– А сходи? – Аэлена кивнула. Прядь волос выбилась из остатков прически и упала ей на глаза. – Я сейчас напишу записку Шойсу…

– Э, нет. Записка тут не поможет. – Рошер своего начальника знал. И даже знал, куда пошлют нархи-ро. – Тут нужен кто-то… Гарт?

Аэлена вздохнула.

– Думаешь?

– Фу-у-у… – скривилась Яна.

– Яна, я понимаю, что вы не ладите, – подвел итог Рошер. – Но дело сейчас важнее личного. Гарт поймет, ты тоже постарайся сдерживаться – и все будет хорошо.

Тайяна скривилась, но решила не спорить. И так сегодня день тяжелый… и есть кое-что, требующее обсуждения без Аэлены. А потому…

– Аэла, ты записку напиши, но потом либо себя в порядок приведи, либо меня спрячь. Твой деверь меня и так не любит, а если тебя такой увидит – он же меня сожрет!

Аэлена вздохнула, признавая правоту подруги.

– Ладно. Пошла я умываться и переодеваться. Рош, ты мне потом письма почитать дашь?

– Конечно.

* * *

Аэлена ушла, и Рошер воззрился на Тайяну.

– Ну?

– Рош, это ненормально.

– Что именно?

– С чего Диолат так вцепился в нашу подругу?

– А не мог? Приехал, увидел добычу, которую не поймал когда-то, ну и… заусило?

– Не мог! Я его видела! Циничная самодовольная скотина! Тварь и сволочь! Да таких, как Аэла, у него гарем с борделем! Ты сам ведь ее видишь! Она не красавица, хотя и очень миленькая…

Рошер пожал плечами, признавая правоту Тайяны.

Ну, не красавица. Нет у Аэлены ни жгуче-черных волос, ни золотых локонов. Ни громадных синих глаз, ни зеленых, ни черных. Самые заурядные, серые.