Если бы кто-то тогда сказал Дайне, что уже через несколько дней она выкинет из головы и Кендрика, и свой неудачный брак, и желание отомстить, она бы не поверила.

Дайна подошла к Валентину, и он улыбнулся и ободряюще сжал ее руку.

— Ты как-то странно на меня смотришь, — негромко заметил он. Дайна улыбнулась.

— Просто подумала о том, что тебе никогда больше не придется надевать маску, — подумала она, и Валентин улыбнулся в ответ.

Эжен улыбался. Карин выглядела настоящей принцессой в шелке и кружеве свадебного платья. Ее многочисленная родня в пышных народных костюмах — Карин исполнила свое желание, выкупив поселок на следующий день после финала отбора невест — смотрела на девушку с искренней гордостью и любовью, настолько глубокой, что сердце невольно замирало.

Дайна в очередной раз заметила: как хорошо, что у Карин и Эжена был этот год, чтобы получше узнать друг друга. Стоило только увидеть, как Эжен смотрит на свою будущую жену, как становилось ясно: их брак не просто результат отбора невест. Они нашли общий язык, подружились, и из этой дружбы и родилась любовь — та самая, настоящая.

Дайна вспомнила, как под новый год встретила Карин — раскрасневшуюся, полную странного восторга, будто бы захмелевшую. Она посмотрела на Дайну и, словно не видя ее, проговорила, прижав ладони к пунцовым от смущения щекам:

— Господи, неужели это вот так бывает?

— Да, — ответила Дайна. Не надо было объяснений, чтобы понять, что случилось между Карин и Эженом. — Да, так оно и бывает, когда ты любишь.

— Возлюбленные чада мои! — произнес священник. — Мы собрались сегодня для того, чтобы соединить священными узами брака Эжена и Карин и Валентина и Дайну. Встаньте на колени.

Дайна послушно опустилась на колени рядом с Валентином, и помощники священника проворно накрыли их белым полотном, расшитым золотыми строками из Святого писания.

Что там говорят о том, что две души становятся едиными?

Сейчас Дайна с трудом могла дышать — ее переполняло надеждой и любовью.

— Я люблю тебя, слышишь? — негромко произнес Валентин, и Дайна смогла лишь откликнуться:

— И я люблю тебя. Сильно-сильно.

Она не запомнила слов священника: просто поняла, что церемония закончена, и свидетели бросают в них цветочные лепестки и рисовые зернышки. Валентин улыбался — так, словно теперь по-настоящему вернулся к себе, словно именно сейчас закончился его долгий путь.

И душа Дайны летела высоко-высоко, к синему куполу неба, туда, где на драконьих крыльях кружило ее счастье.

Конец