Но тот определённо верил в свои слова, хоть и был до дрожи напуган.

— Вся деревня видела, как ты прострелил ему колени, и когда он не смог сопротивляться, бил прикладом по голове до тех пор, пока не расколол череп на мелкие куски!

— Чушь собачья! — закричал Гай. — Как вы могли видеть то, чего не было? Да, я избил Брюса, переломал ему ноги и, может быть, пару позвонков, но уж точно не убивал! Вы ведь отнесли его домой, живого!

— Он был мёртв! — пискнул Сайлас осипшим голосом. — От его головы не осталось ничего, кроме лужи крови, обломков черепа и раздавленных мозгов!

Потеряв всякое терпение и не желая больше наблюдать за происходящим со стороны, Йован вмешался в допрос.

— Чел, ты точно мелешь хрень. Ты видишь на Гае следы крови? Или на ружье? Он сразу же отправился искать меня, ему некогда было заметать за собой! К тому же, если он совершил убийство на глазах у всех, какой смысл ему сейчас отрицать это?

— Он психопат! — с отчаянием выкрикнул Сайлас. — А ты проклятый извращенец, которого он покрывает! Вы похитили сирот и удерживаете их здесь, думаешь, мы можем закрыть на такое глаза?

Хотя Йовану сперва было даже немного жаль трясущегося от страха человека, которому Аманда явно промыла мозги, после этих слов всё сочувствие улетучилось.

— Знаешь, Гай, раз уж все несправедливо считают тебя убийцей, можно оправдать их мнение, чтобы было не так обидно. Думаю, кое-кто заслужил пару пуль и пять-десять ударов прикладом.

Конечно, он говорил не серьёзно, но Сайлас задрожал пуще прежнего и снова расплакался, противно хлюпая носом и пуская слюни прямо на рукав Гисборна. Тот с отвращением убрал руку. Мужчина сполз по стене на пол и съёжился, прикрывая голову.

— Фигня какая-то, — пробурчал Йован. — Все жители до абсурда трусливы, действуют с эффективностью имперских штурмовиков, но за ними стоит один хренов Палпатин и всё же умудряется нам мешать. Будь это фильм, я бы закидал режиссёра тапками.

Гай рывком поднял скулящего Сайласа на ноги и встряхнул.

— Передай Аманде и остальным, что следующего, кто сюда сунется, я застрелю на месте. И плевать я хотел, шпионит он или идёт мимо. Не приближайтесь к этому дому. Ты понял?

— П-п-понял… — заикаясь пролепетал бедняга.

Гисборн пинком отправил его за дверь, оттолкнув Ганнибала, который порывался прошмыгнуть в дом.

— До чего же бесполезная псина, — с презрением буркнул он. — Как ветер подует, она надрывает глотку, а как кто-то лезет в окно — только виляет хвостом.

— Ты тоже заметил, что здесь никто не делает то, что должен? — усмехнулся Йован. — Коты не едят мышей, собаки не лают на чужих, шерифы не ловят разбойников, а разбойники не пытаются выбраться с заколдованной территории.

Гай ничего не ответил и, вытащив из кармана потрёпанный блокнот, угрюмо принялся его листать.

Когда наступило утро, которое обитатели дома не сразу заметили из-за плотно закрытых штор, хоть и дырявых, но сильно затемняющих помещения, мистер Пушистая Попка поднял такой крик, что наверняка разбудил даже Робина в глубине леса. Стоило вдове появиться на лестнице, как кот торпедой кинулся к её ногам. Йовану даже показалось, что в его вопле отчётливо слышится «Жра-а-а-а-а-ать!»

Но пройдя на кухню, старушка с ужасом обнаружила, что оставшиеся продукты доели крысы и из съедобного осталось только подпорченное яблоко.

— Это катастрофа! — воскликнула она. — Нам придётся голодать!

— Ничего, в крайнем случае будем отрезать по кусочку от Гая, — утешил её Йован.

Гисборн, судя по всему, не был согласен с таким способом выживания, поэтому вызвался сходить за едой в дом вдовы, где хранились почти драконьи запасы.

— А вдруг на нас нападут? — запротестовала старушка.

— Никто не войдёт внутрь, если вы сами его не впустите, — напомнил он.

— А если они набросятся на тебя? Ты не сможешь отбиться сам от целой толпы!

— Сам может и не смогу, а вот с ружьём — вполне, — заверил Гай, на всякий случай проверяя затвор.

— К тому же, если не накормить животных, они сожрут нас, — поддержал его Йован. — Вы только посмотрите на мистера Пушистую Попку.

Глаза взъерошенного кота светились таким безумием, будто ему была нужна не еда, а экзорцист. Взглянув на него, вдова засомневалась и в конце концов неохотно уступила.

Она смотрела из окна вслед Гисборну до тех пор, пока он не скрылся за поворотом. Но не прошло и минуты, как старушка снова отодвинула штору и выглянула наружу, будто надеясь, что он так быстро мог сходить в её дом и вернуться.

Йован хмуро наблюдал, как она то садится в кресло, то поднимается и в очередной раз ковыляет к окну, то подходит к двери и прислушивается, опасаясь, что кто-то притаился вне поля видимости.

— Вы хорошо знакомы с Сайласом? — спросил он.

Вдова наконец немного успокоилась и осталась сидеть вместо того, чтобы опять проверить улицу.

— Мы здесь все хорошо знакомы друг с другом. Вполне милый человек, только немного слабохарактерный. Сначала им помыкала мать, потом жена и двое сыновей… Он всё детство мечтал заниматься плотничеством, но родители настояли на разведении гусей. Конечно, я понимаю, что они боялись отпускать его в лес за деревом…

Она пустилась в долгий рассказ о том, какие замечательные вещи мог мастерить этот человек, что всё в его доме было сделано своими руками, но жена настояла на том, чтобы Бобби привёз современную и более удобную мебель, и что младший сын хочет стать лётчиком, а Сайлас не может его переубедить.

Йовану всё это было совсем не интересно, но он решил не прерывать вдову, чтобы та немного отвлеклась от переживаний.

— А с головой у него как? — поинтересовался он, когда старушка замолчала. — Никаких психозов или там ложных воспоминаний не бывало?

— Нет, насколько я знаю, — задумчиво проговорила вдова. — Не представляю, почему он считает Гая убийцей. Может быть, выдумал это на ходу, чтобы как-то оправдаться…

Вдруг на втором этаже раздался крик Марион. Йован подскочил от испуга, озираясь по сторонам. Никаких признаков присутствия людей Аманды не видели ни он, ни вдова, но что ещё могло случиться наверху, если не вторжение через окно? Он схватил ружьё и осторожно прокрался к лестнице. Не было ни криков, ни возни, ни какого-либо угрожающего шума, и он нерешительно замер, боясь, что его ждёт ловушка. Снова прозвучал голос Марион, взволнованный, но не панический. Йован поспешил наверх и осторожно толкнул дверь, сперва просунув в открывший проём ружьё, а только потом заглянув внутрь.

В комнате никого не было, кроме нежити, которая испуганно