мог проспать несколько дней и ни разу за все это время не встать с кровати. Астра долго привыкала к новому Илаю – после того как Дагнар вернул им воспоминания, она вспомнила, каким был ее брат. И когда Астра увидела перед собой нового, темного Илая, ее сердце сжалось от боли. Его глаза никогда не были такими равнодушными и пустыми, как в тот момент. Она помнила его яркую улыбку, которая озаряла небеса, помнила его громкий смех. Астра думала, что навсегда потеряла своего родного брата.

Но через время она поняла, что это ее Илай. Просто он изменился.

Нэш всегда любил красивые украшения, так что эта черта его характера не изменилась. Они с Аароном пережили многое в легионе Микаэля: публичные порки, наказания, издевательства и оскорбления. Но Нэш все равно любил прогуливаться по Небесному саду и охотно прыгал в кровать к красивым девушкам-ангелам. Жизнь хотела его сломить, но он не дал ей этого сделать. Хотя Астра иногда чувствовала, что Коффман просто старается сохранить свою беззаботную оболочку. Она знала, что никто из них не был прежним.

И только внутри Аарона всегда жила тьма. И только Астра видела ее в его темных глазах.

Илай всегда предупреждал, чтобы она держалась от него подальше. Раньше у Аарона и ее брата было множество стычек, пару раз они даже дрались, но продолжали дружить. Дружба бывает разной, и отношения их четверых спасали Астру даже в самые темные времена.

Но Аарона она любила не как друга.

Астра знала, что именно она пробуждала и пробуждает его тьму, именно поэтому он держится от нее подальше. Аарон не хотел срываться. Он хотел быть незаметным и спокойным, молчаливым и правильным. Хотел замолить все грехи. Но одно присутствие Астры разжигало его прежний внутренний огонь и желание разрушать.

Поэтому он ненавидел ее красную помаду и переглядки с другими Пылающими.

А Астра любила смотреть, как он сжирает себя заживо.

– Чего грустим, командир?

Она подошла к привалившемуся к стене Аарону и окинула его оценивающим взглядом. Он слегка повернул к ней голову и снова уставился на языки пламени.

– Вы когда-нибудь решитесь ответить на мои вопросы?

Он снова промолчал, но Астра заметила, как жилка на его шее дрогнула.

«Я заставлю тебя вернуться».

– Вы разбиваете мое сердце, Йоргенсен.

– Ложись спать, Аттерес, – пророкотал он любимым низким голосом, отчего по шее Астры побежали мурашки. – Иначе я скажу твоему брату, чтобы он поставил тебя патрулировать пещеру.

В голове возникли такие же слова, произнесенные другим, более мягким голосом.

* * *

– Ложись спать, Астра.

Он обнял ее своими руками и прижал к мускулистой груди. Она облегченно вздохнула и уткнулась носом в любимое место на его крепкой шее.

– Ты не уйдешь? – наивно спросила Астра.

– Нет, – тихо посмеялся он. – Буду охранять твой сон, как настоящий принц.

Астра сморщилась и провела пальцами по его белоснежным крыльям.

– Тебе совсем не идет этот цвет. Темный бы смотрелся лучше.

– Ты хочешь, чтобы ради темных крыльев я пал с небес и стал прислуживать Бездне?

Его голос был насмешливым, но она слышала в нем нотку настороженности.

– Нет, Аарон, – выдохнула она в его шею и почувствовала, как ангел слегка вздрогнул. Астра улыбнулась и прижалась к его теплому телу. – Ты мне нравишься любым.

– Нравлюсь? – промурлыкал он в ее ухо.

– Как друг.

– Как друг, говоришь. – Аарон перевернул ее на спину и накрыл тело Астры своим. – Прошлой ночью ты целовала меня не как друга.

Она прикрыла покрасневшие щеки ладонями и улыбнулась.

– Не говори так.

– Стесняешься?

Астра стала краснеть еще сильнее и почувствовала, как Аарон отодвинул с лица ее руки. Он был похож на падшего с темной душой, который скрывается за белоснежными крыльями ангела и старается сохранить свою невозмутимость. Аарон был полной ее противоположностью: грубые слова, наглые усмешки и резкие движения отражали ее нежный голос и ласковые прикосновения.

– Ты мне просто очень сильно нравишься. Как друг.

– Покажи, насколько сильно.

Астра задержала дыхание и прильнула к его жестким губам.

* * *

Теперь перед ней стоял человек, который отказался от нее. А она отказалась от него. Потому что они были совсем не теми беззаботными ангелами, которые проводили ночи в спальнях друг друга, а днем делали вид, что являются лучшими друзьями.

Теперь они не друзья. Теперь они никто.

– Итак, мои птички, – провозгласила вернувшаяся в пещеру Кира. Ее глаза сверкали, и Астра поняла, что это не к добру. – У нас с Илаем есть прекрасная идея.

= Клэр =

Столица Безымянного королевства была… золотой.

Меридиан считался сердцем их государства – он находился в его западной части и состоял из нескольких десятков аллей и широких улиц, дороги которых будто блестели на солнце. Клэр казалось, что она очутилась в совсем другом мире: если Велора была шумным и довольно простым городом, где жил обычный смертный народ, то в Меридиане чувствовалась сила Богов. Здесь соединилось прошлое и будущее: золото мерцало на массивных колоннах древних замков, которые соседствовали с небоскребами; разрушенный колизей на окраине Меридиана манил горожан позолоченными камнями, и даже белоснежные птицы, пролетающие над городом, в свете драгоценного метала казались неживыми.

Меридиан находился на возвышенности, поэтому каждый шаг к Стеклянному замку Сената давался Клэр все труднее и труднее. Центральную аллею, которая тянулась от самой окраины до сердца города и была выложена брусчаткой, украшали десятиметровые статуи Богов.

Тоже золотые.

«Золото, золото, золото».

– Это Аваддон, – прошептала ей Эстелла, указывая на одну из устрашающий статуй.

С огромной высоты на них смотрел необычной красоты мужчина с длинными волосами, заплетенными в косу. Он хмурил густые брови, а полный ненависти взгляд прожигал каждого горожанина. Клэр не знала, какого цвета его волосы на самом деле, потому что сейчас они заливали пространство золотым свечением. Эстелла чуть позже рассказала, что в книгах их изображали иссиня-черными.

– Бог разрушений и покровитель Рондды.

Аваддон сжимал в руках двуручный меч и гордо держал его над головой. Половину лица пересекал ужасный шрам, который тянулся от брови до подбородка, затрагивая глаз. Аваддон излучал неимоверную силу, и обладать ею могло лишь истинное божество.

Эстелла посмотрела на Клэр из-под черного капюшона, опущенного на глаза, и мечтательно прошептала:

– Когда-нибудь мы увидим Рондду. Клянусь. – Она бросила испепеляющий взгляд на статую Аваддона, будто могла сжечь ее в любую секунду. На самом деле так и было. – Но сначала найдем Пути и снесем голову этому мелкому божку, который возомнил себя властителем всего Эрелима.

Клэр усмехнулась и прошла к следующей статуе, отыскивая