К тому времени, как мы сели в самолет (после пережитого удовольствия от поездки на автобусе до самолета, когда мое лицо оказалось прижатым к чужой подмышке, в то время как дети пытались кувыркнуться и переломать себе носы, а Саймон стоял на другом конце автобуса и делал вид, что не знает нас), и наконец были на своих местах, все, что я могла прорычать Саймону, было: «Мы разводимся нахрен!»

– Что с тобой такое? – он спросил удивленно, пока я с пеной у рта выговаривала: «Я ненавижу тебя, ты последний мудак!»

Затем я потребовала много стаканчиков джина с тоником от стюардессы с тележкой, чтобы успокоить свои расшатанные нервы, и наконец начала приходить в себя примерно за десять минут до посадки. Тогда настал черед для следующей драмы, когда Саймон попытался первым покинуть самолет, а затем много кричал и превратил требование багажа в перформанс. Потом мы попали в очередь на прокат автомобилей. И так каждый раз, когда я путешествую с Саймоном, – не знаю, почему до сих пор удивляюсь. И напоследок, оказалось, он не заметил, что ручной тормоз не был включен в арендованной машине, поэтому когда он включил его, то начал катиться назад и чуть не убил меня, пока я пыталась пристегнуть Питера, что привело к повторным обвинениям в покушении на убийство. Пожалуй, я опущу ту часть, где Саймон пытался найти дорогу к вилле, в итоге мы ездили кругами по всему Корфу и обменивались ругательствами до тех пор, пока я не нашла ее сама.

Когда мы наконец добрались до виллы, я обомлела. Она располагалась высоко на холмах в гордом одиночестве, с видом на залив и оливковые рощи. В оливковых рощах разместились гамаки и сверкающий голубой бассейн.

Мы стали вытаскивать сумки из машины, включая несколько ящиков вина, которые мы купили в магазине по дороге из аэропорта (где поругались в очередной раз), как тут дети заметили бассейн и стали требовать отпустить их поплавать.

Я открыла рот, чтобы сказать «НЕТ! Попозже пойдете!», а потом передумала. Мы же на отдыхе. Раз уж хотят сейчас плавать, то пускай резвятся. Поэтому вместо этого я попросила Саймона пойти и присмотреть за ними. Ведь даже если мы и в отпуске, это не значит, что они не будут пытаться утопить друг друга или каким-то образом «забыть», как плавать, даже несмотря на многолетние уроки плавания.

Понедельник, 18 апреля

Как мне здесь нравится. Никаких ограничений, не то что дома, где вечно нужно куда-то бежать, торопиться, успеть завершить тысячу и одно дело, и при этом все равно опаздывать. Здесь мы куда спокойнее.

Дети целыми днями плавают и практически не дерутся. Не знаю, то ли из-за солнышка, то ли из-за физических нагрузок, то ли из-за того, что я не кричу на них. Саймон выглядит помолодевшим лет на 10, а я наконец чувствую, что мои уши не касаются плеч.

Мы просыпаемся утром и готовим кофе, а дети даже соглашаются есть фрукты и йогурт на завтрак, так что это наверняка защитит их от цинги еще на пару месяцев, а потом мы все вместе плаваем и закидываем продукты на барбекю. Питер, поначалу наотрез отказавшийся пробовать сардины, наконец попробовал кусочек и заявил, что всю жизнь их обожал, а потом слопал еще десять штук, что было обидно, потому что я и сама с удовольствием их бы съела.

В остальное время мы расслабляемся и читаем. Ну, я читаю, Саймон слушает музыку, Питер играется с картами покемонов, без которых он отказывался поехать в отпуск, а Джейн рыщет в поисках мертвых насекомых. Она была в восторге от этого места с самого первого дня, когда обнаружила на террасе мертвого богомола, которого уже окружили муравьи.

Мы продолжаем строить планы, обсуждаем, какие достопримечательности посмотреть. Но даже просто находиться на вилле так приятно, что самым большим своим достижением мы можем назвать поход в небольшую таверну, где мы попробовали местное мороженое. Все вино каким-то образом стало исчезать, и мне пришлось посылать Саймона в мир за новыми припасами, ведь я не умею водить за границей.

Саймон даже не уединялся со своим любимым ноутбуком под предлогом, что ему «просто нужно доделать кое-какой проект» или «ответить на пару электронных писем». Обычно, когда мы гостим у Сильвии с Майклом, он всегда так от нас увиливал, что, по сути, было просто поводом насладиться пятью минутами без его матери и детей, которые проводят отпуск гиперактивно – из-за сладостей, которыми их пичкает Сильвия, уверяя меня, что французский сахар не будет так действовать на детей. Возможно, Саймон также ускользает, чтобы немного успокоиться, слушая, как его жена жалуется на его мать.

Хотя на вилле есть вайфай, я даже (временно) отказалась от своей зависимости от фейсбука. Хотя я закинула туда парочку хороших фотографий, чтобы похвастаться своим отдыхом. Я об этом сразу же пожалела, потому что побудила Чарли снова написывать мне сообщения. Дело не в том, что Чарли посылает мне что-то неуместное – это просто шутливые сообщения, глупые фотографии и мемы, но их довольно много. Их очень много. Во всяком случае, я не собираюсь думать об этом. Чарли – проблема в реальной жизни, и я разберусь со всем этим, когда мы вернемся домой. Если мы поедем домой…

Я разрабатываю план, как нам остаться здесь и сделаться натуралистами в стиле Джеральда Даррелла. По правде говоря, я не совсем отказалась от интернета, потому что тайком просматривала греческие сайты недвижимости и великолепные полуразрушенные виллы, где я воображала, как хожу по каменному полу босиком, потягивая местное вино из терракотовой чашки (я не совсем уверена, приятно ли было бы пить из терракотовой чашки, но сама мысль очень даже вписывается в мою мечту), бросаю оливки детям, которые превратились в загорелых цыганчат, а потом брожу по рощам с мольбертом в поисках вдохновения для того, чтобы написать очередной шедевр.

И вряд ли мое рвение рисовать акварельные шедевры мог бы остановить комментарий учительницы рисования в моем школьном дневнике: «Искусство – сложный предмет для Эллен. У нее совершенно нет даже намека на талант. Но было бы здорово, если она хотя бы иногда сосредотачивалась на работе в классе и хотя бы притворялась, что пытается рисовать». На уроках рисования я бросалась красками в одноклассников и вела себя из ряда вон плохо. Но все равно, как только я поселюсь на своей прекрасной вилле в Корфиоте, мои скрытые художественные