– Я здесь обычно летаю, – извиняющимся тоном пробормотала она.

Мы уже начали обеспокоенно переглядываться. Миллард достал из пиджачного кармана карту и даже попробовал по ней ориентироваться, прямо на ходу.

– Так, мы сейчас наверняка здесь, – бормотал он. – А линия фронта, видимо, где-то там…

Тропинка вырвалась на открытое место и побежала вдоль обрыва. Далеко внизу нам впервые открылся… театр военных действий. Перепутанные линии траншей и колючей проволоки исчеркали поля, будто наспех наметанные швы; ландшафт был так изрыт, что напоминал поверхность луны. Посредине виднелась нейтральная полоса – развороченная яма, заваленная разбитыми танками и покореженными стволами деревьев. Надо всем густо висела дымовая завеса.

– О боже, – пробормотала позади меня Бронвин.

– Вот эта сторона, ближайшая, – англичане и французы, – объяснила мисс Ястреб. – Вон та – немцы. Вход в петлю моей сестры – там, – она махнула рукой на немецкий край. – Вон в том городишке.

– В каком еще городишке? – Нур прищурилась, пытаясь хоть что-то разглядеть сквозь дым.

Минометный снаряд прилетел на нейтральную полосу, взметнув фонтан бурой грязи.

– Видишь ту кучу щебня за германскими порядками?

– Даже если там и был город, – покачала головой Эмма, – это уже не он. Это просто дыра в земле.

– Да тут все – сплошная дыра в земле! – воскликнул Миллард.

– «Мужа за море слали: мужа взамен приемлют лишь доспехи, да пепла горсть в погребальном ковчеге», – выдал Эддисон.

– Эсхил, – обрадовался Миллард, а Эддисон важно кивнул.

– А обойти сражение никак нельзя? – спросил Гораций. – Нам что, правда нужно идти насквозь?

– Если не отрастишь крылья – нет, – отрезала мисс Ястреб. – В одну сторону линия фронта тянется до самого моря, а в другую – еще на сто миль.

– Но не предлагаете же вы нам просто взять и пройти через ничейную полосу, пешком! – возопил Гораций. – Да нас же разнесет в куски, как только мы высунем голову из окопа!

Мисс Ястреб встала как вкопанная и ткнула пальцем ему в грудь.

– Не разнесет, если будете делать, как я скажу, – она показала на траншеи внизу. – В этот самый миг и в этот день истории этот клочок земли – самое гибельное место на всем белом свете. А потому отныне и дальше вы все станете наблюдать за каждым моим действием самым пристальным образом. Повторять все, что я делаю. Ступать за мной след в след. Делайте как я, и мы переберемся на ту сторону целыми и невредимыми. В противном случае, – она медленно обвела глазами лица, чуть не обжигая их горящим взглядом, – не переберемся.

Мы наперебой уверили ее, что будем слушаться. Чистую правду сказали, ей-богу.

Тропинка ныряла с обрыва вниз, и вскоре вид на поле боя снова заслонили деревья. Мы спустились в заросшую и затянутую туманом долину и вскоре вышли на грунтовую дорогу. Вперед было видно футов на сто, не больше, но мисс Ястреб шагала так уверенно, что нам и в голову не пришло усомниться – она точно знала, куда идет.

В какой-то момент мы, судя по всему, пересекли мембрану и вышли из петли мисс Ястреб во внешнее прошлое – ну, если ее петля, конечно, не тянулась на много миль в ширину… а такого явно быть не могло. Переход случился так легко, что мы ничего не заметили – хотя, может, просто на что-то отвлеклись в тот момент. Течение времени, по которому живет имбрина, от перехода не меняется, как и ее способность предвидеть события. Просто ровно через двадцать четыре часа петля мисс Ястреб повторится, а весь остальной мир за мембраной благополучно продолжит двигаться в будущее – или в дальнейшее прошлое, называйте как хотите… если будете все еще там, чтобы ощутить это на собственной шкуре.

От этих мыслей у меня опять разболелась голова, так что я даже обрадовался, когда наша провожатая избавила меня от необходимости думать, нырнув с дороги за ближайшее дерево.

– Ждите, – она предостерегающе подняла здоровую руку.

Мы подождали.

Через нескольку секунд она озадаченно нахмурилась и вытащила часы из кармана платья. Постучала по ним, поднесла к уху…

– Что-то не так? – с готовностью встревожился Гораций.

– Чертова штука опаздывает, – проворчала она.

– Какая именно штука?

В тумане затарахтел мотор. Высунувшись из-за дерева, я с трудом различил силуэт огромного грузовика.

– Войсковой транспорт, – объяснила имбрина. – Опоздал на девять секунд.

Она неодобрительно покачала головой.

– Это что, так плохо? – поинтересовалась Нур, в основном у меня.

– Боюсь, я дала своей петле чуточку сдвинуться, – мисс Ястреб открыла корпус часов и принялась копаться в механизме (грузовик тем временем проехал мимо). – Я в последнее время не так скрупулезна с переустановкой, как раньше… Подопечные, бывает, дают мне заспаться. Но достаточно будет малюсенькой математической… компенсации… Нет, вы только посмотрите! Выбоина!

Грузовик во мгле громко грохнул, действительно угодив колесом в рытвину.

– Девять и четверть секунды!

Миллард сгреб нас в небольшую частную кучку.

– Беспокоиться совершенно не о чем. Все произойдет ровно в том же порядке, как и раньше. Просто чуточку позже, подумаешь!

Грузовик растворился в тумане. Мисс Ястреб захлопнула крышку часов.

– Так, пошли, – скомандовала она.

Ну, все как обычно. Мы опять доверили свои судьбы… личности, которую во всем нормальном мире сочли бы глубоко ненормальной.

Некоторое время мы шли по дороге, потом некоторое время бежали по тропинке. Пальба по мере приближения к фронту сделалась реже – но зато и громче. Туман начал рассеиваться.

– Сражение отсюда по большей части ушло, – сообщила нам мисс Ястреб, – но шанс лишиться головы все-таки есть. Следите. За мной. Внимательно.

Мы миновали останки недавней битвы. Пустые дощатые ящики, где были пищевые пайки и боеприпасы… Разбитый в щепу фургон… Изможденный врач сидел, уткнув голову в колени, возле накрытых брезентом тел… Через прогалину в деревьях мы разглядели взвод солдат, пытавшихся выкопать новую траншею в мерзлой земле… мрачная мысль пронеслась в голове: дом себе роют на ближайшее время. А может статься, и могилу.

То и дело мимо нас в противоположном направлении пробегал очередной солдат.

– Ведите себя так, будто имеете полное право тут находиться, и они вас не тронут, – велела нам мисс Ястреб.

Некоторые вообще-то окидывали нас любопытными взглядами, но в целом она была права: у всех тут имелись дела поважнее, чем старуха и кучка детей. Никто не обращал на нас никакого внимания – кроме одного особо въедливого сержанта. Он двинулся прямо на мисс Ястреб, так и полыхая глазами.