– Травить?! – вскидывается старый воин, опираясь о чудом уцелевший круглый стол, – Ваше Величество, я Генерал. Я дворянин. Я никого бы не приказал травить! Тем более, членов королевских семей! Поединок. Казнь. По приказу короля. Но яд?.. Яд – оружие простолюдинов.

– И драконов… – шёпотом договариваю я.

Воин осекается.

Авалон стоит в дверном проёме, на выходе из зала трактира на открытую террасу. И я вижу за спиной Ледяного Дракона толстую трактирщицу, которую он звал Риска.

Мы с Ледяным принцем всё понимаем одновременно. Но поздно.

Она бьёт его под лопатку кинжалом. И ему – как такое возможно? – не хватает скорости реакции, чтобы предотвратить удар. Но что ему кинжал? Ведь ерунда?

Тогда почему он так бледен.

Я задаюсь этим вопросом несколько мгновений. Сама не знаю, как оказываюсь очень близко к Авалону. Моя рука сама выхватывает гибкий клинок и загоняет трактирщице в горло по рукоять!

Вот так. Теперь я сделала всё правильно, как учили на тренировках.

Трактирщица рябит. И стекает на пол. Никакая это не добродушная крестьянка. Метаморф. Дорого́й убийца. Почти идеальный. Они известны на весь материк. Они – собственность лично короля Аскарда. А кинжал в спине Авалона – "Огненный василиск". Подаренный моим отцом на какой-то государственный праздник отцу Авалона. В знак высшего доверия.

Огненное оружие, способное убить Ледяного Дракона. Помню, как роптали наши Министры, когда отец решил в очередной раз прогнуться под короля Аскарда и вручить ему Огненный василиск.

А яд в десерте… теперь в моей голове всё сложилось. Особый яд призван был ослабить Ледяного Дракона. И мы бы его никогда не почувствовали. Если бы не сияние аскардского браслета. Ведь не могло же Ледяному Королю прийти в голову, что его сын возьмёт да и наденет его на руку магически ущербной принцессе покорённой Этны. А он надел. И яд не принял.

Но что толку?..

Я падаю на колени перед осевшим на пол Авалоном и без труда извлекаю из него Огненный василиск. Кинжал почти не жжётся. Даже странно. Но даже если бы он был горячим как Огненный Венец на церемонии восхождения, никто кроме меня не смог бы взяться за усеянную рубинами рукоять. Только Огненный дракон. Или метаморф. Я не Дракон. Но, кажется, моего спонтанного роста хватило.

В итоге на разрушенной некогда уютной террасе в руинах светлой деревянной мебели и кровавой ледяной крошке остались три раненых жёлтых дракона.

А ещё я. И ослабевший Авалон.

Всё происходит быстро.

Я вскакиваю с места. Одному воину я метаю кинжал-василиск в шею. Только сверкают рубины, когда нож делает один полный оборот в коротком полёте. Второй воин – всё-таки замахивается на меня мечом жёлтого золота – но я заслоняюсь левым предплечьем от удара. Вообразив, что меч деревянный. А на моей руке защита – как на тренировках. И отдача аскардского браслета заставляет нападавшего рассыпаться кровавой ледяной пылью.

На всё уходит пара мгновений. И я вновь кладу руку на спину Авалона, пытаясь остановить кровь. Удар нанесли под лопатку. У драконов здесь слабое место. И об этом… известно только другим Драконам. И профессиональным убийцам. Я осторожно касаюсь кровоточащей раны. Ледяные доспехи пробиты. И мои пальцы дрожат, когда чувствую горячую кровь сильнейшего Дракона на материке…

Теперь остаётся только раненый военачальник Жёлтых Драконов – генерал армии Беерина. Я. И привалившейся к дверному косяку Авалон. Бледный. Покрытый испариной.

Если генерал Беерина пожелает – он сейчас сможет добить Авалона. И убить меня. На такого воина мне явно не хватит сноровки. А ещё у меня нет оружия. И я очень устала,