– Его надо к магу! – солдат схватил за руку стоящего рядом человека. – Помоги! Осторожнее только: в него ножом попали. Гном! Седьмой!! Ты чего замолчал? Открой глаза! Мы тебя к магу сейчас… Слышишь?!

Металл в руках Ругерона коротко свистнул. Острие топора с треском пробило толстую кость черепа. Атакующий рев немена сменил короткий визг боли, который оборвался с ударом тела о землю. Над упавшим зверем мгновенно выросла новая тень. В свете брошенного на траву факела блеснули два больших белых глаза. Тварь, оттолкнувшись, взвилась вверх. Кто-то оттолкнул Ругерона в сторону, загораживая его щитом. Кто это был, гном разглядеть не успел. Немен, обрушившись всем весом на смельчака, похоронил того под собственной защитой. Раздался треск и вскрик боли. Тварь отпрыгнула в сторону, развернулась и кинулась под щит, стараясь добраться до добычи клыками. Рядом раздался разъяренный крик, и мимо Ругерона с копьями наперевес пронеслись двое братьев Рогвалдов. С разбега всадили наконечники в бок пронесшегося мимо зверя, швырнули его, завизжавшего, на землю и вытащили оружие. Один из братьев, размахнувшись, всадил острие копья в глазницу. Из пасти брызнула кровь, вывалился длинный черный язык. Топор в руках Ругерона описал круг над головой, опустился на спину зверя, пытающегося добраться до лежащего под щитом гнома. Тварь завизжала, валясь на бок, засучила передними лапами. Поверх нее взметнулось несколько теней с горящими глазами. Двое неменов бросились под щит. Новый крик боли захлебнулся кровью и утробным рыком вцепившихся в лицо зверей. Остальные набросились на Ругерона. Боковым зрением он успел заметить, как тварь вцепилась в бок одному из Рогвалдов, свалила его на землю и остервенело замотала головой, стараясь добраться до плоти через затрещавшие кольца живорожденной брони. В следующий миг пелена нестерпимой боли поглотила окружающую Ругерона картину…

Рядом отбивающийся двумя короткими мечами Ломсхен вертелся между четырьмя окружившими его зверьми. Подскочивший Двунгер с размаха въехал боевым багнаком в морду одному из неменов. Сломал ему нижнюю челюсть, опрокидывая тварь на землю, и дико захохотал. Развернулся, встречая атаку нового врага, вцепился в раскрытую перед ним пасть. Удар вышел сильным. Немен повалил Двунгера на спину и навис над ним, стараясь добраться до лица гнома. Тот попытался через боль в ушибленной спине и тяжесть навалившегося зверя развести руки в стороны и разорвать пасть неминуемой смерти. Неожиданно зверь дернулся, обмяк, и гном увидел выходящий из его бока окрашенный темной кровью клинок. Убивший тварь Бальт уже развернулся и, выставив вперед руку с оружием, всадил его в раскрытую пасть наскочившего на него нового зверя, судорожно сжавшего челюсти на пронзившем его голову мече. Боль разорвала сознание: в бок Бальту с утробным ревом вцепился очередной немен. Повалил. Еще один, подскочив следом, схватил огромной пастью вытянутую руку. Переломил с хрустом кольца брони. Рванул в сторону и оторвал руку. Бальт дико заверещал. Вцепившийся ему в бок зверь перехватил его, усиливая укус.

В него влетел Пятый, сшиб тварь с ног, но не удержался и тоже упал на землю. Невероятным движением успел выхватить топор. Крутанул им над собой, задел лапы подбежавшего к нему немена. С размаха всадил боевой багнак в подставленную шею. Еще раз и еще. Разорвал глотку, чувствуя, как по рукам и лицу бьет горячая соленая кровь. Оттолкнул тело врага в сторону, вскочил на ноги. И снова упал, поваленный напрыгнувшим сзади врагом. Сбоку подбежал Первый, всаживая под ребра немена острие копья. Тварь завизжала, повернула голову, стараясь зубами достать гнома. Топор Второго обрушился сверху, засел в толстой шее, прибил тварь к земле. Гном нанес новый удар, и зверь затих. Голова его повисла на лоскуте кожи.

Через мгновение место скоротечной схватки накрыла волна визжащих тварей. Поглотила островки сопротивления, раздирая на куски живую плоть…

– Ох… – выдохнул Ретар. Вставшая на мгновение перед внутренним взором картина гибели всего отряда гномов заставила мага рвануть с места к воротам крепости:

– Капитан! Их надо остановить!

Командир отряда был уже рядом с проемом ворот, успев, как и маг, верно оценить ситуацию. Он встал возле солдат, охранявших вход. Рука его метнулась к поясу, поднесла ко рту рог. Протяжный гул разнесся над крепостью, перебил хор гномов, которых через несколько мгновений с двух сторон обогнули спешащие на зов солдаты Сатонии.

– Перекрыть вход! Сомкнуть щиты! Копья на фронт!

Поздно распознавшие маневр гномы оказались перед ощетинившейся оружием стеной воинов.

– Никто из вас не выйдет отсюда до утра.

– Уйди с дороги, человек! И убери своих цепных псов!

Ответа не последовало. Выступивший вперед гном подождал несколько мгновений.

– Уйди с дороги, человек! – повторил он.

Ответа не было. Свет факелов пробегал по щитам пехотинцев, отражался на выставленных вперед копьях, терялся в черноте прорезей шлемов. И потому казалось, что оттуда на гномов взирают равнодушные, пустые глаза, в которых не осталось ничего человеческого, объединяющего с ними в долгой дороге. Еще слово – и пехота Сатонии пойдет вперед, беспощадно выдавливая гномов обратно в центр крепости, вспарывая железом броню тел, валя на землю и втаптывая их, еще дышащих, в землю сапогами и весом щитов.

– Не уйдешь? – повторил вопрос гном и, вновь не дождавшись ответа, повернулся к своим: – Они сами напросились! Вперед, ребята!

– Магистр…

– Я не магистр, – отрезала Ания. Непривычное обращение к ней Шестого, маячившего возле раненного брата, резануло по ушам.

– Прости, госпожа!

– Я не госпожа! – огрызнулась маг. – Выйди, ты только мешаешь здесь. Если думаешь, что присвоением мне незаслуженных титулов ускоришь лечение или усилишь мои старания, то ты ошибаешься, – девушка достала из поясного кошелька несколько самарантов. Подобрала принесенный нож. – Сделаю, что смогу. Не больше и не меньше. А теперь – брысь отсюда!

– Что у вас тут? – в палатку, пропустив выскочившего наружу гнома, вошел Ретар.

– Ранение, – Ания уже срезала ножом верхнюю одежду, обнажая темные кольца живорожденной брони. – Бездна! Я и забыла, что у них все по-другому! Позови Шестого обратно. – Тин высунулся наружу. Ания тем временем, схватив один драгоценный камень, зажала его в левой руке. А правую выставила раскрытой ладонью над торчащим из груди Седьмого клинком.

– Что случилось, госпо…? – внутрь палатки забежал перепуганный Шестой. Увидел закрытые глаза Ании, положение ее рук и осекся.

– Тин, нужен огонь. Шестой, как вы лечите раны под своей броней?

– Никак, госпожа. Мы просто ждем, когда она заживет. Нельзя лишить гнома живорожденной брони.

– Ясно, – в палатке стало светлее. Ания почувствовала, как рядом с ней разлилось тепло. Девушка повернула голову: в наскоро вырытой ямке кто-то разбил магический сосуд. Сила живого огня, вырвавшаяся на