– Товарищ, старший лейтенант! Разрешите обратиться! – послышался звонкий девичий голос.

Артем вздрогнул. Знакомый голос. И не знакомый. Может, это Римма. А может, и нет…

– Нас к вам в часть направили. До аэродрома не подбросите?

– Да, конечно, девчонки, садитесь! Только в кабине занято…

– Да ладно, мы привыкшие!

Лейтенанты дружно подсадили и забросили в кузов одну девчонку, затем вторую. Обе стройные, симпатичные. Но ни одна из них не была похожа на Римму. Да и на погонах у них эмблемы войск связи. А Римма – летчик. Если, конечно, закончила свое училище. Если, конечно, жива…

Лейтенанты помогли девчонкам. Но сами загрузились в машину по команде старлея. Фамилия у него веселая. Бубенчиков. И бубенчик свой он раскрыл сразу, как оказался на борту машины.

– А насчет командира, младшой… – с вычурной строгостью посмотрел он на Артема. – Возможно, я буду твоим командиром. Меня на командира эскадрильи представили, чтобы ты знал!

Было видно, что он форсит перед девчонками. Но в то же время не похоже было, что он врал.

– Давно на фронте? – спросил Артем.

– А с октября сорок второго! Сорок шесть боевых вылетов, чтоб ты знал! А три сбитых в бою самолета! Из них два «мессера»

Похоже, он не врал… Только рановато ему на эскадрилью. Впрочем, не Артему судить…

– Молодец, так держать! – обезоруживающе улыбнулся Артем.

– Посмотрим, как ты держать будешь!.. Три месяца, «чайки»… Да тебя в запасном полку надо было оставить… Учти, если в мою эскадрилью попадешь, я тебя к полетам не допущу!

– Учту, – усмехнулся Артем.

Ему надоел этот щеголь. Пора было переключать его внимания на девушек. Да и самому вдруг захотелось немного пошалить. В конце концов, он мужчина. И с Владой он давно уже не связан… Римма… Но ведь она где-то далеко. И нет у него перед ней никаких обязательств. Она ему как сестра…

– Девчонки, а вас в какую эскадрилью направили? – спросил Артем.

Так получилось, что он находился аккурат между девушками. От них от всех приятно пахло каким-то дешевым цветочным одеколоном. Видно, один флакон на всех…

– А мы не в эскадрилью, мы в роту связи! – покосилась на него девушка справа.

Темные, аккуратно уложенные под пилотку волосы. Большие красивые глаза. Милое личико. Даже под грубым сукном солдатской шинели угадывались изящные формы. На погонах две лычки. Младший сержант войск связи. Шинель и сапоги новые, и сама юная. Видать, как только семнадцать исполнилось, так в школу связистов и отправили. Хорошо, что в истребительный полк попала. Там связисты на земле. В воздух поднимаются только летчики… А направлялась она в тот же полк, что и Артем.

– И как зовут наших красивых связных?

– Не связных, а связистов, – поправила его девушка. – Чему вас только учат!

Ну сказала и сказала, зачем так заговорщицки смотреть на Бубенчикова. Мол, вы правы, товарищ старший лейтенант, этот младшой в самом деле неуч и ничего не стоит…

Сталей правильно расценил этот взгляд. И злорадно глянул на Артема. Дескать, нечего хорохориться. Девушки не глупые, знают, с кем шашни водить…

Желание заигрывать с девчонками отпало. Артем утихомирился. А что ему еще оставалось делать? Снимать с себя по холоду шинель, чтобы все видели, сколько у него орденов?

Всю дорогу Артем ехал молча. Бубенчиков бравировал перед связистками. На него посматривал снисходительно, но не задирал.

К вечеру машина прибыла в расположение полка. Артем хотел видеть самолеты. Для него это как глоток воды для жаждущего в пустыне. Но как ни старался, не смог увидеть ни одной машины. Кругом деревья, взлетная полоса напоминала большую просеку в лесу. Хорошо укатанный щебень – почти что бетонка. Видно, что инженерно-аэродромный батальон старался от души.

Бубенчиков заметил его ищущий взгляд. Усмехнулся в усы.

– Самолеты замаскированы, – пояснил он. – У нас тут организация, понял?

Прямо в лесу для каждой машины были вырублены стоянки, сверху накрытые маскировочной сетью. Нечто вроде ангара – от дождя не спасает, а от зоркого фотопулемета немецкого разведчика да.

И все хозяйство аэродрома тоже в лесу. Большие и не очень палатки также под маскировочной сетью. Воздух свежий, птички поют, вот какой-то жук над ухом прожжужал… Как будто и нет никакой войны…

Из штабной палатки пружинистой походкой вышел чернявый офицер с капитанскими погонами. Без шинели. На груди орден Красной Звезды. Бубенчиков еще до этого построил пополнение. Артем тоже был в строю. Капитан приложил руку к пилотке, набрал в легкие воздуха и громовым голосом:

– Здравствуйте, товарищи летчики!

– Здравия желаю, товарищ капитан! – хором ответили лейтенанты.

– Заместитель командира полка по политической части, капитан Зарбиев, – представился он и строго спросил: – Коммунисты есть?

Артем поднял руку. Больше никто.

– Комсомольцы?

На этот вопрос откликнулись все лейтенанты.

– Беспартийные?.. Так, один беспартийный, ладно… А кушать все хотят, и коммунисты, и комсомольцы, и беспартийные, – располагающе улыбнулся замполит. – С утра, наверное, ничего не ели… Но мы то вас ждали, товарищи офицеры! Добро пожаловать в столовую! А затем все остальное…

Это касалось всех. Даже прибывших с лейтенантами связисток.

Артему такой поворот событий понравился. Война войной, а обед по распорядку… Он еще не знал, что на этом участке фронта сосредоточено большое количество истребительной авиации, достигнуто двукратное превосходство над истребителями люфтваффе. Но догадывался, что сейчас уже нет необходимости в напряженных и до невозможности изматывающих графиках боевых вылетов, когда приходилось подниматься в небо по пять-шесть раз в день. О людях будет больше заботы…

Столовую соорудили из самолетных ящиков, заботливо выкрасили в зеленый цвет, нанесли маскировочные пятна, даже самодельные оконные рамы в прорези вставили. Во всем чувствовалась заботливая рука главного инженера. Дух серьезности, основательности. Не то что в былые времена, когда все создавалось наспех, сикось-накось. Сегодня аэродром здесь, завтра там…

В столовой все по уму. Раздаточная, два ряда столов, рукомойник, вешалка. На окнах занавески, на стенах две картины – видно, кто-то из местных умельцев постарался. Чистота, порядок. Тепло, уютно.

Столовая, как и театр, начинается с вешалки. К ней и потянулись лейтенанты. Артем присел на скамью прямо в шинели.

– А вас, товарищ младший лейтенант, не учили в столовой раздеваться? – язвительно спросил Бубенчиков.

И девчонки-связистки захихикали.

– Вообще-то, учили…

Артем поднялся, подошел к вешалке. Снял командирский ремень с портупеей, шинель. Снова перепоясался, расправил гимнастерку. И повернулся к Бубенчикову.