— Брось это, — приказала она, указывая на меч, все еще болтавшийся у меня в руке. Ее собственный клинок уже был спрятан под плащом. — Нас не должно быть рядом с мертвецами, когда их обнаружат. Пошли! — И как следует встряхнула меня за локти. — Надо оттащить вот этого поближе к его приятелю, в подворотню.

Мы не стали спорить и вместе с Биллом ухватили мертвеца за ноги. Я все время смотрел на своего друга, и на лице моем застыла глупая улыбка, несмотря на трупы вокруг. Всего несколько минут назад он был для меня мертв, как вот это тело, что мы тащили туда, где валялся Бенно, и череп стукался о камни мостовой. Там было, конечно, полно крови. Мы бросили труп на тело Бенно. Я наклонился над тем, что был с мечом, и потянул за рукоять Шаука. Мне пришлось встать ему одной ногой на грудь, чтобы извлечь клинок. Когда я выпрямился, Анна и Билл разглядывали мертвецов, словно это были кочаны капусты на рыночном прилавке.

— Если рубануть этого типа топором другого, то будет выглядеть так, словно они сами перебили друг друга, — сказал Билл таким тоном, будто мы обсуждали грамматические тонкости Посланий апостолов.

Анна кивнула. Тут послышались шаги и голоса, а где-то вверху заскрипели ржавые петли открывающихся ставней.

— Черт с ними! — Ко мне наконец вернулся голос. — Бежим отсюда! Быстрее, Бога ради, не то нас увидят!

Анна схватила меня за руку и сказала, обернувшись к Биллу:

— Ты, конечно, можешь оставаться, но лучше бежим с нами к реке, только быстро!

Билл посмотрел в сторону торопливо приближающихся голосов, и на его лице появилась волчья ухмылка, которую я отлично помнил.

— К реке? Хорошо, бежим, — сказал он и без дальнейших рассуждений двинулся вниз по улице.

Анна сунула мне свою сумку.

— И еще вот это! — прошипела она, ткнув пальцем в свою уродскую зеленую шляпу, валявшуюся рядом с мертвыми. Я сцапал ее, и мы бросились вслед за Биллом, который уже несся сломя голову. Вот он свернул на другую темную улицу, мы рванули следом. Билл, видимо, хорошо знал дорогу через путаницу городских перекрестков. Мы промчались еще тремя переулками, явно спрямляя путь. Анна бежала рядом со мной, и полы ее котты шумно бились по коленям. Вскоре я почувствовал тяжесть в груди и слабость в ногах. По болезненной гримасе на лице Анны было понятно, что она тоже выдохлась. Мы слишком долго просидели в тесноте на борту «Кормарана». Тела отвыкли от бега. А тут Билл куда-то нырнул и скрылся из виду, мы рванули следом и чуть не налетели на него. Он стоял, осторожно заглядывая за угол. Посмотрев поверх его плеча, я увидел, что мы добрались до широкой улицы, в конце которой, совсем близко, поднимались ворота, хорошо видимые на фоне светлеющего неба.

— Ворота Сент-Элуа, — прошептал Билл. — Их вот-вот откроют. И мы пройдем тихо и спокойно. Вы двое — прямо-таки лорд и леди, а я — ваш телохранитель, иду чуть позади, опустив голову пониже. Если нас окликнут, ответить надо будет, наверное, леди. — Он вежливо кивнул в сторону Анны. — А ты завернись в плащ, Пэтч, ты весь в крови.

Я не имел понятия, насколько далеко мы убежали, но звуков погони не было слышно. Тела убитых, несомненно, уже обнаружили, и первым делом ночная стража, конечно, предупредит охрану ворот. Надо проскочить через них до того, как это случится. Я оглядел себя. Димитрий, безусловно, будет ругаться, увидев, во что превратилась моя котта. Я завернулся в плащ, содрогнувшись, когда пропитанная кровью ткань коснулась кожи. Смятую шляпу Анны я все еще сжимал в руке. Потом сунул ее в сумку. Анна отнюдь не выглядела только что спасшейся бегством через сеть незнакомых переулков. Щеки горели румянцем, а когда она расправила подол туники и выпрямилась, я поразился, как запыхавшаяся несчастная беженка мгновенно превратилась в принцессу. Она развязала капюшон и откинула его. Золотая сетка блеснула на черных волосах. Вряд ли кто-нибудь поверит, что столь высокородная дама с истинно королевскими манерами могла оказаться рядом с подобной вульгарной сварой. И еще я надеялся, что сам выгляжу в достаточной мере джентльменом, чтобы сопутствовать ей. Хотя это было весьма сомнительно. А тут еще и Билл — он-то вообще смотрелся как заправский головорез. Я оглядел его повнимательнее. Капюшон с высоким острым концом, свисавшим на спину. На черной котте никаких украшений. Поверх нее — длинный кожаный доспех цвета свернувшейся крови, доходивший до колен. Грязные высокие сапоги натянуты поверх чулок из некрашеной шерсти.

— Ну, что скажешь, Пэтч? — спросил он, заметив, что я его разглядываю.

Я сцапал его за ворот котты и слегка потряс.

— Ты что, в солдаты подался?

— Точно, — ответил он. — Я теперь сержант и начальник караульной команды, во как! В отряде «Черный вепрь» сэра Эндрю Харди.

— А я думал, что ты погиб…

— Ну а я был совершенно уверен, что погиб ты. — Он потыкал меня в живот. — Да нет, самый настоящий. Когда Кервези… Впрочем, это может подождать. Я еще не представлен твоей даме, и это следует исправить. — Он повернулся к Анне и поклонился с изяществом истинного придворного, отчего кончик капюшона, мотаясь, упал ему на глаза.

Анна посмотрела на меня поверх его согнутой в поклоне спины, удивленно и озадаченно подняв брови.

— Билл, — сказал я, прежде чем он успел снова открыть рот, — это Анна Дука Комнина, принцесса королевской крови, племянница императора Византии Иоанна Дуки.

Он резко выпрямился и воззрился на Анну, потом на меня, потом снова на Анну. Вид у него был потрясенный.

— Да ладно тебе, Пэтч, да я ни за что… — забормотал он, но звуки, донесшиеся с улицы позади нас, не дали ему договорить. Оттуда слышались крики, скрип и скрежет, тупые удары.

Анна выглянула за угол и сообщила:

— Ворота открыли!

— Хорошо, — сказал я. Надо было поспешить, а то нас три раза успеют схватить и повесить, пока мы тут объясняемся друг с другом. — Анна, твой плащ. Одерни котту. Кровь на мне заметна? Ладно. Билл, держись в двух шагах позади, это будет нормально, я думаю, верно?

— Верно, верно, — согласился Билл. — Дай мне сумку, Пэтч. Ну, выше голову и, Бога ради, держись, как подобает дворянину.

Я взял Анну под руку, и мы вышли на широкую улицу. Стало уже значительно светлее, и небо прояснилось. Последние звезды еще ярко посверкивали над головой, но на востоке уже разгоралась заря. Я и впрямь задрал нос повыше и постарался выглядеть по-королевски. Анна спокойно шагала рядом. Лицо ее совершенно ничего не выражало. Позади слышались тяжелые шаги Билла.

И вот перед нами ворота, устроенные в узкой башне, составлявшей часть внешних укреплений города. Второстепенный проход, но все равно охраняемый тремя или четырьмя солдатами в шлемах и с алебардами. Сквозь него уже просачивался в город узкий людской ручеек — торговцы с тележками, мешками и тюками — те, кто стремился опередить конкурентов на рынке. А вот из города, кажется, не выходил никто. Четверо сонных стражей стояли, опираясь на свои алебарды. На торговцев они не обращали никакого внимания, но тут же заметили нас. Самый длинный из них пихнул локтем своих товарищей. У меня в ушах стояли скрип и топот наших ног по мостовой, скрип и топот. Может, нам удастся прорваться с боем… Нет, они в доспехах. Кольчужные рубахи и набедренники. Я прикусил губу и постарался принять вид настоящего лорда.