выживания. Потому что аномалии не идут туда, где Оно, — он сжал руку в кулак. Туман вокруг стал приобретать форму огромных ладоней, нацеленных на меня с раскрытыми пальцами.

Вот теперь Ардамун зарычал громко, злобно озираясь на каждую из энергетических рук.

— То, о чём ты говоришь, называется Единение. И ты должен вернуть мне его.

— Тогда этот мир никогда не восстановится. Только с помощью… Единения я обладаю достаточной силой, чтобы восстанавливать этот мир. Пусть не сразу, но я верну всё, как было.

— Не вернёшь. Это уже невозможно. Что бы ты не сделал, эта сила будет постепенно рассеиваться в пространстве, пока её не станет так мало, что она уже не сможет защитить тебя от Пустоты, что находится за пределами обитаемых миров.

— Не согласен, любезный. Если я сдамся, то этот мир совершенно точно обречён. Я не знаю, какова Ваша цель. Но едва ли она стоит того, чтобы этот мир сгинул раз и навсегда, — он выпрямил руку напротив меня. — А теперь я прошу Вас вернуться обратно. Я не желаю насилия.

Я вздохнул и покачал головой.

— Неужели ты настолько беспомощен сам по себе, что не готов вернуть то, что тебе не принадлежит по праву?

— Любезный? Вы провоцируете?

— Нет. Рассуждаю вслух. Аномалий вокруг больше нет. А вся мана вокруг подвластна тебе и так. Не похоже, что Единение участвует в этом процессе. Да и вообще, ты не мог использовать его по назначению. У тебя нет тела. А значит ты используешь Единение на малую долю его настоящих возможностей. Но и большее, как дух, ты просто не сделаешь. Создай хоть сотню тел и уплотнённой маны, — я кивнул на его «стеклянное» тело.

Шиз покачнулся и неуверенно отступил на шаг назад.

— Манипуляция — это бесчестно.

— Это честнее, чем… — «Скачок», «Скачок», мгновенно друг за другом. Шиз не успел даже отшатнуться, как я оказался рядом с ним, приставив острие копья к его груди, — Это честнее, чем уничтожить тебя. Я не хочу этого делать. Хотя, как вор, ты это заслужил. Но тогда у тебя не было выбора. А сейчас их целых два: отдаёшь Единение сам или я забираю его. В первом случае даже помогу найти замену. Как тебе?

Шиз не шевелился.

— Замены ему нет. Без Единения этот мир обречён…

— И? Тебе какое дело? Миров множество. В каком-нибудь для тебя вполне найдётся место. Не считаешь? Этот мир — уже мёртв. Ты пытаешься оживить труп.

— Но в этом мире я стану тем, кем никогда не стану ни в одном другом…

— Почему ты так решил?

— Здесь я всевластен. Никто не посмеет мне помешать!

— Здесь ты будешь медленно увядать. Столетий за десять этот мир окончательно стухнет, а с ним и ты. И не только потому что вся энергия рассеется, а потому что ты здесь один. Никто не станет тебе другом, не станет соперником. Ты застынешь в пустоте, без стимула и возможности развиваться. Если это для тебя — быть богом, то у меня для тебя дурные новости. Это путь брошенного в песочнице ребёнка, у которого есть лопатка, совок и бесконечное, как он думает, время. Но нет никакого стимула, чтобы быть лучше, чем вчера. Ведь тут ты уже лучше всех. Потому что никого и нет.

Ему не нашлось, что ответить.

Только спустя минуту я услышал голос Шиза.

— Я умру, если отдам его?

— Скорее всего — нет. Если что, я поддержу твоё существование. На самом деле, для тебя Единение не больше чем элемент питания. Твои навыки и способности только твои. Их нельзя отнять. Так что после возвращения Единения мне будет слабость какое-то время. Не больше. А там мы и замену подберём.

Шиз сжал руку в кулак. Но кивнул и выставил вперёд грудь.

А я нагнал ману в свою руку, чтобы в любой момент запитать Шиза и удержать живым.

Грудь Шиза треснула и разошлась в две стороны. Изнутри, пульсируя светом, выплыло Единение и направилось ко мне. Как только оно покинуло грудь Шиза, я мгновенно подал туда собственную ману.

Да, не лучшая мана для него. Слишком чуждая. Но ничего, если усвоит хотя бы одну пятую часть, то будет нормально.

Шиз покачнулся. Но я поддержал его, запитывая маной. Он и сам не растерялся, став втягивать в себя ману в виде тумана. Она подходила ему гораздо лучше.

А вот когда Единение вошло уже в мою грудь и совместилось с сердечным мана-ядром, я потерял возможность пошевелить даже пальцем. Послышался голос Лейтари:

— Запущен процесс подготовки тела. Анализ индивидуальной совместимости. Вероятность успеха — тридцать три… обнаружен новый фактор. Вероятность успеха — двадцать пять процен… Обнаружен новый фактор. Вероятность успеха — четырнадцать процентов.

ХА! А я недооценил эту штуковину!

— Ч-человек⁈ — Ардамун заметил моё оцепенение. Он тут же оказался рядом и гневно посмотрел на Шиза, который едва стоял на ногах. — ВЕРНИ КАК БЫЛО, С-СВОЛОТА!

— Это не я… — тихо сказал Шиз.

И это была правда.

Потому что это чёртово Единение вдруг обнаружило обе формы зверя, которые прямо сейчас стали отделяться от моего мана-ядра. Чувство было такое, будто внутри вот-вот разорвётся сердце, а в разрывы зальют кипящее масло.

Но самое поганое, что тело совершенно не слушалось! Оно застыло, будто под мощной техникой паралича…

И это был вызов. Никогда формы зверя не угрожали порвать мою энергетику изнутри!

Из такой задницы я ещё не выбирался.

До сегодняшнего дня?

Глава 26

Зубы сжались, до боли в дёснах. Хотя, какая это была боль?

Вот когда твоя энергетика рвётся на куски, вот это боль, да. И она сейчас затмевала почти всё, что я чувствовал.

Только полная концентрация и хладнокровие, обретённое мною за обе жизни, удерживало меня в адекватном состоянии. Ха! Забавно, что чем больнее, тем проще держать внимание в узде.

Мана, которая ещё слушалась меня, волнами хлынула к мана-ядру сердца.

— Обнаружены неестественные структуры, — бездушный голос Лейтари звучал в голове. — Начата процедура отделения и ликвидации.

Из моего рта вырвалось утробное рычание. Шиз отшатнулся, а Ардамун нервно взглянул на меня. В этот момент из моего тела ударил свет, а вокруг руки с печатью Велеса стало стремительно холодеть пространство.

Непроизвольная активация моих стихий.

— Ч-человек? — осторожно спросил Ардамун.

Но мне было не до ответов ему. Потому что я всеми силами удерживал свои формы зверя от того, чтобы они не отслоились к чёртовой матери, из-за этого придурковатого помощника — Лейтари.

Преодолевая чёртову боль я сформировал в голове