А он-то что! Он виноват, что начальник, сначала благословивший их на разговор с адвокатом Арбузовым, вдруг резко поменял свое мнение и запретил им даже близко подходить к его адвокатской конторе?

– Только узнаю… – угрожающе цедил он по слову и смотрел все больше теперь на Леху. – Что вы туда сунулись, все! Рапорты на увольнение на стол! Понятно излагаю?!

Они промямлили «так точно» и уселись в кабинете. И Леха тут же взялся печатать какую-то ерунду, а Артем – нагло бездельничать. У него голова не соображала ничего, если что!

– Ладно, выкладывай, – вдруг прогнусавил Леха противным голосом, что означало с трудом сдерживаемое раздражение. – Что из тебя прет-то?

– Прикинь, что мне Наташа сегодня ночью сказала!

– Что беременна?

– Чего это? – И он вдруг испугался, как пугается каждый третий в мире мужчина. И вытаращился на Леху. – Чего это сразу беременна-то?!

– Да так я, к слову. – Тот довольно ухмыльнулся. – Просто Маринка моя видела, как твоя Наташа тест на беременность в аптеке покупала. Я и подумал…

– А-а-а… – Артем взъерошил волосы на затылке, осторожно улыбнулся. Потом все шире и счастливее. – А и ладно! Я буду рад.

– Так что она тебе сказала-то? – напомнил друг, сплетая узловатые пальцы замком.

– Что мы с тобой не там ищем Романа с Дианой.

– А типа мы их искали! – фыркнул Леха. И покосился зло на дверь. – Типа нам это позволили! Нас с тобой к телу Шелестова на пушечный выстрел не подпустили. Более достойные нашлись. А что касается ребят… У Ростовского небось дома зашкерились. И трахаются с утра до ночи, пока мать Дианы тревогу не забила.

– А ты… – Артем вытаращился на друга с глупым выражением лица. – Ты знал, что ли, я не понял?!

– Знал – что?

– Что они там?!

– Да нет. Догадывался. Вчера поздно вечером проехал мимо. На окна посмотрел. Сегодня с утра перед работой опять тем же маршрутом.

– И?!

– Шторки-то немного не так висят. Немного не так, друже. Там они, братцы-кролики.

– Знал и молчал! – Артем обиженно закусил губу. – Если бы не Наташа…

– Она у тебя молодец, друже, – совершенно серьезно оборвал его Леха. – Только толку-то что? Ну, приедем, ну позвоним в дверь. Думаешь, откроют? Сильно сомневаюсь. А дверь ломать у нас с тобой полномочий нет. Рапорт на увольнение писать не хочу. Больше ни хрена не умею.

Леха выбрался из-за стола, сунул руки в карманы штанов, походил по кабинету. Встал у окна, глянул в небо.

– Рыбалка в выходные будет из рук вон, погода не та. Что делать стану, не знаю. Ты небось на дачу к теще с тестем, – поддел он ядовитым голосом.

– Нет, на рыбалку с тобой собирался. Наташа сказала, что это святое. Это наша с тобой территория. Она вторгаться не станет.

Леха как подпрыгнет.

– Да ладно! – Его сумрачное лицо озарилось мальчишеской улыбкой. – Разрешила?!

– Ну да. А что?

– Так поедем, что ли?

– Ты же сказал, что погода не та. – Артем прищурился.

– Сказал! Сказал! – Леха суетливо заметался, собирая со стола бумаги в сейф, выключая компьютер. – Я много чего сказал! Я тебе сказал, что и к Ростовскому на квартиру не пойду.

– А сам?

– А сам сейчас с тобой туда поеду, Тёма…

Они оставили машину за квартал от дома Ростовского Романа. Прошли проходным двором, чтобы не мозолить глаза соседям. Сунулись к подъезду, а там железная дверь и кодовый замок.

– Черт! – выругался Леха и полез в карман, порылся, вытащил магнитный ключ. – Как знал, что пригодится!

Артем сдержанно улыбнулся. Он не отрывал взгляда от окон Ростовских. И ему сейчас показалось, что за ними кто-то оттуда наблюдает. Может, показалось?

В дверь звонили долго и стучали. Никто не открыл.

– А я что говорил? – Леха облокотился о стену возле двери квартиры, с тоской глянул на дверной глазок. – Ведь дома ты, Рома. Знаю, что дома прячешься. А чего не открываешь? Мы-то с Артемом добрые дядьки, но придут другие, злые. И тогда вам с твоей девушкой…

Замки защелкали. Артем с Лехой переглянулись. Дверь осторожно приоткрылась. На пороге в одних трусах стоял Роман – высокий, гибкий, сильный, с заспанной мордахой и вспухшими губами.

– Здрасте, – буркнул он и отступил в сторону, впуская их. – Не отвяжетесь ведь!

– Нет, – кивнул Леха и тут же признался: – А ночью с отмычкой бы пришли, честное слово!

– Без ордера? – усомнился Роман.

– А на кой он нам? – фыркнул Леха. – Мы же не арестовывать вас пришли бы.

– А зачем?

– Спасать! – встрял Артем и заглянул в комнату Романа.

Девушка спала, свернувшись калачиком у самой стенки. И она не притворялась – сто процентов. Дыхание ровное, глубокое, рот чуть приоткрыт. Она спала крепко, даже не слышала, как они стучались.

– Идемте в гостиную, – позвал их Роман, успев натянуть шорты и яркую модную майку. – Пусть спит. Не будите!

– Не будем. – Артем плотно закрыл дверь.

Они вошли в гостиную, расселись. Роман на диване, они на стульях у стола. Уставились друг на друга.

– Новости последние слышали? – вдруг спросил Роман.

– Про Шелестова? Слышали, – кивнул Леха.

– Про какого Шелестова? Это вчерашний день! – фыркнул Роман, скривив дергающийся рот, то ли радость прятал, то ли гнев. – Про Пронина! Минут пять назад в Сети появилось.

– Про Пронина? – Друзья переглянулись. – А что про Пронина?

– Убит. Час назад. В загородном доме адвоката Арбузова.

Гоголевская сцена повторилась. Леха с Артемом замерли, открыв рты. Вопросы, которые рвались наружу, просто умерли от этой новости.

Как?! Почему они не слышали?! Из отдела уехали, когда еще по сводкам не передали? В пробке застряли, радио у Лехи вечно не работает, а поехали на его машине. Поэтому пропустили.

– Твою мать!!! – первым отмер Леха. – Подробности?

– Да какие подробности в Сети? – Роман пожал плечами. – Убит в его бассейне вроде. Плавал. Адвокат был в доме. Вернулся, а Пронин – труп. Вроде стрелял снайпер с дерева напротив дома. И винтовку вроде нашли.

Друзей поразило, с какой бесстрастностью говорит парень. Почти равнодушно. И они тут же в уме сложили время и расстояние. Где расположен был дом адвоката Арбузова, они приблизительно знали.

– Не успел бы, – покачал головой Леха.

– Не успел, – согласился Артем и еще раз сверился со временем.

– На меня намекаете? – понял сразу парень и тяжело вздохнул. – Это не я. Кто-то лучше, чем я. Я бы… Наверное, не осмелился бы, хотя и хотел. Очень хотел смерти этого иуды…