Одно я знаю точно – я хочу стать настоящим отцом для этого малыша. И для Гошки тоже. Отцом, который не пропускает важные события в жизни детей из-за того, что всё его время поглощает ненасытный бизнес. Отцом, к которому всегда можно подойти и рассказать обо всём. Отцом, которого у меня самого никогда не было.

Пока мы с Ясей почти не покидаем стены больницы, Дамир остаётся рядом с Эльвирой. Суд над её отцом назначен на ближайшее время. Сама же девушка вынуждена присматривать за младшей сестрой, потому что матери сейчас не до того. Слишком большим потрясением для неё оказался арест мужа, в чью порядочность эта женщина верила, несмотря на то что он был самым настоящим домашним тираном. Сейчас она проходит лечение у психиатра в специализированном учреждении и едва ли скоро его покинет. Наверняка Эльвире придётся стать официальным опекуном Луизы, пока их родители не способны заботиться о младшей дочери. И я уверен, что для девочки это только к лучшему.

Мы с братом разговариваем по телефону практически каждый день. Он интересуется самочувствием Гошки и обещает приехать, как только дела немного наладятся. Я расспрашиваю его, что нового выяснилось в деле Багримова, а также о том, как продвигаются их с Элей отношения. Увы, тут Дамиру пока нечем меня порадовать. Эти двое всё ещё остаются в пределах крепкой дружбы и взаимоподдержки, хотя я уверен, что эта девушка по-настоящему его любит.

Что ж, пока остаётся только ждать. И нам с Ясей, и им. Ждать, пока на нашей улице не взойдёт такое долгожданное солнце.

И однажды оно восходит. Спустя месяц после трансплантации нам сообщают, что уже можно судить, что пересаженный костный мозг прижился хорошо, и Гошка теперь в самом деле идёт на поправку. Конечно, на этом его лечение ещё не заканчивается, но уже можно выдохнуть и начать потихоньку планировать выписку.

Для нас это настоящее счастье, равного которому нет. И слёзы, которые я вижу на глазах Яси, тоже от счастья. Конечно, это ещё не конец пути, но самые главные шаги уже сделаны.

Стоя в пустом больничном коридоре, я понимаю, что сейчас снова не время и не место для таких предложений. Нет нужного антуража, и всё прочее. Даже кольца и того нет! Но история повторяется, хоть я и обещал себе, что в следующий раз всё будет иначе. И всё же, услышав от доктора хорошую новость, я не могу сдержать себя, а потому снова повторяю Ясе своё предложение. Потому что хочу, чтобы второй наш ребёнок родился в законном браке, а первый получил новое свидетельство о рождении, ведь он действительно словно бы родился заново. И потому что я люблю её.

Люблю, причём гораздо сильнее, чем тогда, когда в прошлом мы с ней встречались и планировали пожениться. Люблю не только ту чудесную ясноглазую девочку, которая одна заботилась о своём дедушке и обожала смотреть кино в кинотеатре, но и удивительную женщину, сильную, храбрую, любящую мать, в одиночку боровшуюся с недугом нашего сына. Люблю за то, что она это она, и другой такой нет и не будет. Сейчас я поверю ей, даже если мне принесут тысячу доказательств её неверности. И буду любить всегда.

Всё это я говорю Ясе, держа её руки. Целуя узкие ладони, тонкие запястья с ниточками вен. Заглядывая в её светлые глаза и безгранично желая увидеть там взаимность. Услышать от неё ответ, на который отчаянно надеюсь.

И я его слышу.

Эльвира

Суд над отцом состоялся несколько дней назад. Однако маму ещё не выписали, и неизвестно, когда это случится. То, что произошло, потрясло её и привело в состояние, далёкое от нормальности. Впрочем, её психика и до того едва ли была в порядке. Жизнь с таким человеком, как Артур Багримов, не проходит бесследно.

Я съехала со съёмной квартиры, чтобы быть с сестрой, и там, где когда-то жили вчетвером, остались только мы с Луизой. Сестрёнке тоже нелегко. В школе на неё всё ещё поглядывают косо, ведь наша фамилия и фотографии снова появились в городских новостях. Не только Эрик – многие знакомые отца, которые прежде бывали у нас в гостях, отвернулись от нашей семьи. Даже школьные подружки Лу больше не заглядывают. Должно быть, их не пускают к нам родители. Теперь нас навещает только Дамир.

Но однажды пришёл и его отец.

Я боялась встречи с Тахиром Булатовым. Казалось, он сердится на меня из-за всего, что случилось за последнее время. А тут ещё и его младший сын помогал мне, когда отца арестовали. Но во взгляде мужчины, который появился на пороге, не было осуждения. Казалось, он мне даже сочувствовал.

– Как ты поживаешь, девочка? – спросил Булатов, когда я поставила на стол перед ним свежесваренный кофе и немудрёные закуски. Готовить я умела, но, увы, не была такой же хорошей хозяйкой, как мама. – Вам с сестрой нужна помощь?

– Нет, спасибо, – отказалась я. Но на душе стало теплее, когда это услышала. – Дамир… – запнулась я под внимательным взглядом тёмных глаз собеседника, так похожих на глаза его сына.

– Что у тебя с ним? Вы вместе? Планируете… пожениться?

– Нет, – смутилась я. – Об этом рано говорить. Дамир… Я не знаю, что он на самом деле ко мне чувствует. Может быть, помогает нам только как друг, а я всё себе напридумывала…

– Лукавишь, девочка, – усмехнулся Тахир Булатов. – Всё ты знаешь. Вы не торопите события, это правильно, но так и всю жизнь прождать можно. А тут ещё все эти неприятности, которые на твою голову свалились… Понятное дело, что стало не до того. Но пора бы вам и сделать шаги друг к другу. Я бы помог, но мой сын уже взрослый, сам разберётся, а ты, я вижу, давно к нему неровно дышишь.

Должно быть, я покраснела, подумав о том, что даже со стороны заметно, что я чувствую к Дамиру. Но его отец только улыбнулся. А затем ласково погладил меня по голове.

– Я ведь тебе с детства знаю. Вот только не догадывался, что у вас на самом деле в семье происходило. Если б знал, заступился бы. Прости, девочка. Многое я в своей жизни упустил, многое сделал неправильно, а понимать это начинаю только сейчас, на старости лет. Собственного внука чуть было не проворонил, а дочь и вовсе… И вами с Арсланом, как пешками, двигал, когда к помолвке склонил, а ведь жизнь-то не шахматная партия…

Я молчала, не зная, что ему сказать. Ведь и сама тоже… запуталась. Готова была выйти замуж за старшего сына Булатова, покориться воле отца, чтобы не разозлить его ещё больше. Боялась. За себя, за маму, а больше всего за Луизу. Никто ведь в самом деле не знал, что творилось за закрытыми дверями нашего дома, когда из него уходили гости, и мы переставали быть той правильной обыкновенной семьёй, которую другие люди перед собой видели, не желая замечать, что всё совсем не так. Только Дамир заметил. Не отвернулся. Протянул мне руку и не побоялся не то, что пригрозить отцу, а привести свою угрозу в исполнение.

Теперь всё изменилось. Отец ещё не скоро окажется на свободе, Арслан Булатов счастлив с той, которую всегда любил, и скоро они снова станут родителями, а я… Я хочу поговорить с Дамиром сегодня. Его отец прав. Хватит ждать и откладывать этот разговор, мы и так потеряли достаточно времени.