Глава 23

Иина

В голове звенело. Я села, потирая ребра, тряхнула головой, разгоняя туман, и в страхе зашарила рукой по поверхности камня, нащупывая посох.

К нам шел храмовник.

Воздух вокруг его фигуры полыхал алым. Старческое лицо оплывало свечным воском. Меня передернуло — зрелище было омерзительным, словно в Верховного плеснули кислотой. Он приближался, с каждым шагом роняя на землю капли стекающей плоти. Сквозь размытые потеки проступало другое лицо. Молодое и… женское. С лицом менялась и фигура: она становилась меньше, тоньше, изящнее. Пропал красный балахон — вместо него на ветру развевались белоснежные шелка. Седые редкие волосы налились золотом, тяжелой волной, упали на плечи.

На поляне зашевелились люди. С тихим стоном они, один за другим, поднимались, словно ожившие зомби. Во взгляде каждого горело слепое почитание. На негнущихся ногах, они подтягивались к бывшему храмовнику, словно стадо баранов к пастуху. За спиной послышалось тихое позвякивание.

Я обернулась и посмотрела на братьев, кажется Арвена с Рудгардом тоже зацепило. Хотя далеко они не ушли, длина цепей не позволяла. Ну, хоть целы, а с остальным разберемся.

Наконец-то посох попал мне под руку. Я вцепилась в него, как в спасительную соломинку. Пара кайлотов, припадая на пузо, подползли ближе ко мне. Словно обычные собаки, они уткнулись под руки, помогая подняться. Я опешила, но приняла помощь. От внезапно подобревших тварей не исходило опасности, сейчас они были куда адекватней некоторых личностей, которые плотным кольцом окружали площадку.

Кайлоты замерли у моих ног. Опираясь на посох, я прикидывая, как буду наносить удар этому… этой… в общем, непонятному умертвию, которое двигалось в нашу сторону, чтобы добить его окончательно. Косясь на кайлотов, Лунг тихо сказал: «Не торопись».

А куда мне торопиться? Теперь я никого не боялась. Ни Владетеля, ни Верховного, ни какую-то Дарайю.

Потому что под маской храмовника оказалась именно она — прекрасный кукловод, который смог обыграть даже Ви Рея. Вот чувствовала, что с ней что-то нечисто.

Дарайя остановилась перед нами.

— Вы! — ее голос дрожал от злости — Вы все, — она указала на нас дрожащим пальцем и сорвалась на крик, — испортили!

Лунг встретил ее шутовским полу поклоном:

— Иина, позволь представить Ларайю — богиню любви.

Я округлила глаза. Твою мать! Эта?! Мелкая пигалица с замашками диктатора? В груди разом выгорели все чувства, оставив внутри сверкающий, холодный кристалл гнева.

Вот еще одного бога мне не хватало для полного комплекта! Так это она пытается уничтожить мир, но какого черта?! Она должна за бабочками в животе следить, песнями соловья и лютиками-цветочками заниматься, а не плодить трупы.

Лунг заметил мое изумление, хмыкнул:

— Не удивляйся, с обратной стороной любви — ненавистью, она тоже неплохо справляется, я бы сказал — виртуозно, — на его словах Ларайя самодовольно сморщила носик, — Ой, только не нужно так кривится, тетушка, злость портит цвет лица. Хотя ты и так уже безнадежно испорчена.

Ларайя сощурила глаза, став похожей на обиженного котенка. И хотя она по-прежнему была божественно красива, но сквозь красоту просвечивало черное нутро. Она брезгливо скривила пухлые губки:

— Не больше тебя. Как был мальчишкой, так и остался. Я просила только одно — принести дары. Ты не справился и разочаровал меня, за что и поплатился, Поэтому, уйди с дороги. — Ларайя встретилась взглядом со мной. — Не знаю, что пообещал тебе Лиалас, но, надеюсь, будешь умнее? Отдай их.

Богиня протянула руку. Я отодвинула посох подальше от загребущих пальчиков. Свирель, за поясом штанов, зашлась внутри головы какофонией звуков, предупреждая об опасности. Будто я сама не понимала, что отдать дары, это как вручить Ларайе ключи от мира.

Пауза затянулась. Она нетерпеливо качнула ладонью и сделала шаг. Кайлоты угрожающе зарычали на нее. Милые песики. Похоже, даже твари понимали, кто здесь настоящая тварь.

Я отрицательно махнула головой:

— Пожалуй, откажусь. Вы мне не нравитесь.

Ларайя сжала ладонь в кулак и опустила руку. Голубой взгляд богини потемнел, словно с его дна взвилось облако грязи. Где-то на задворках сознания промелькнула мысль: это же любовь, она должна править миром, а я ей мешаю. Может, уступить?

Твою мать! Какая любовь?

Если мне не изменяет память, любовь — это совокупность химических и биологических процессов, появление которых вполне объяснимо с точки зрения современной науки и не имеет к божественной стороне никакого отношения. А эта всего лишь пакостная сколопендра. Пусть могущественная и красивая, но все равно сколопендра.

Лицо Ларайи ошарашенно вытянулось, она активно затрясла головой — золото ее волос пошло волнами. Я довольно улыбнулась: еще раз полезешь в мою голову и не такое о себе узнаешь!

— Ты другая. Я никак не могла понять, почему не вижу тебя. А тут вот что. — задумчиво потянула Ларайя и, продолжая сверлить меня взглядом, обратилась к Лунгу. — Где ты нашел это чудо?

— Нравится? — Лунг гордо выпятил грудь. — Подарок.

Вот тут уже я уставилась на бывшего бога со злобным взглядом. Подарок? Это кто же такой щедрый, чтобы чужие жизни раздаривать без спроса?

Ларайя заметила мое возмущение.

— Мне кажется, она против, чтобы ее так называли, — она продолжила с интересом разглядывать меня. — Девочка, ты понимаешь, кто протянул тебе руку и от чего ты отказалась?

Конечно. Я только что нажила еще одного врага способного пустить мою жизнь под откос. Причем, второго за сегодня.

Богиня равнодушно пожала плечами:

— Не хотите отдавать дары добровольно, возьму их с ваших трупов, — затем бросила Лунгу: — Она слишком юна и неопытна, а ты слаб. Вы не сможете помешать мне. — Ларайя сочувственно посмотрела на меня, будто ей и вправду было жаль, наверное, так крокодил смотрел на своих жертв. — Я же предупреждала: вздумаешь мешать — убью.

Околдованные люди, толпой влюбленных зомби, обступили арену плотным кольцом. Я прошлась взглядом по пустым замершим лицам. Если ничего не придумаю, а толпа кинется разом, жить нам осталось минут пять.

Со сколькими справляются кайлоты? Сейчас бы силы Арвена не помешали.

— Арвен, — бросила я магу, надеясь, что от моего голоса он очнется, ведь удалось же мне как-то это раньше.

— Он не услышит, — рассмеялась Ларайя, — Теперь он пуст и не может сопротивляться. Может, раньше ты и смогла достучаться до его разума, но его сердце принадлежит мне. К тому же, бедняга, никак не мог определиться в своих чувствах к тебе. Пришлось сделать выбор за него.

Я обернулась и посмотрела на Арвена: в его глазах горела обжигающая ненависть. Он бросился вперед и попытался схватить меня. Цепь на его ноге опасно звякнула, но она же и удержала его на месте. Кайлоты, в прыжке, развернулись в его сторону.

— Спокойно, Бобики! — прикрикнула я на них, опасаясь за здоровье зачарованного мага, а затем заметила, как