И контингент у охраны был исключительно свой. Люди контролировали людей, айвы – айвов, трогганы, разумеется, – трогганов. Они старались не смешиваться и даже не вступать в диалоги, чтобы не начать случайным образом конфликт или не устроить провокацию.

Поэтому, когда мы вышли на более-менее открытый участок пространства из очередного проулка, к нам навстречу поспешили сразу две группы: люди и трогганы – в каждой по три бойца с ружьями в руках. Принцип равновесия соблюдался. Обе группы были одеты в стандартный камуфляж, но и с той и с другой стороны бойцы держались весьма неуверенно, еще не приняв до конца новые реалии. Мы со Слапомом остановились, демонстративно подняв руки вверх и показав, что у нас нет оружия.

Охранники тоже остановились в нескольких шагах от нас, направив в нашу сторону винтовки.

– Стоять! Кто такие? – внушительно поинтересовался один из людей, подтянутый усатый мужчина на вид около сорока пяти лет. Он и по статной выправке отличался от остальных членов группы в лучшую сторону.

– Стоим, не дышим. – Я продолжал держать руки поднятыми. Зачем сразу провоцировать людей на конфликт? У них работа такая – проверять всех подозрительных, а уж мы-то со Слапомом весьма подозрительные личности, это факт!

– Можешь дышать, – оценил юмор военный, – да руки тоже опусти. И твой… кхм… коллега пусть опустит.

Но тут затарахтел на трогганском невысокий ящер из второго патруля, заставив Слапома лениво бросить в ответ пару фраз. Надо сказать, фразы эти достигли неожиданного эффекта – глава патруля низко поклонился Слапому, и вся группа стремительно умчалась обратно на площадь.

– Чего это они? – подозрительно спросил усач.

– Наверное, принца наследного признали… давно потерянного… украденного цыганами в далеком детстве вместе с конем. Хотя он сам, как конь, здоровый.

– Да, – покачал головой мой собеседник. – Запомни, друг, шутки – не твой конек.

Я огорчился. Всегда мечтал выступать в стендапе, публике на потеху. Не судьба, видно. Мнению усача я доверял – он производил впечатление человека, разбирающегося во всем на свете.

– Как скажешь, друг. Расскажи лучше, где местное начальство? Мне своих поискать надо и доложить о выполненном задании как можно скорее.

– А ты, извини, кто? Фамилия, должность?

– Лейтенант Максимов, криминальная полиция. Мой непосредственный начальник – майор Шельгин или его заместители – капитан Гранин и капитан Лурье. Кто-то из них тебе знаком?

– Капитан запаса Белов, – назвал свое имя усач. – Вновь призван на службу. Там сейчас в штабе сам черт ногу сломит. Фамилию Шельгин вроде слышал, а вот остальные две – нет, извини. Но это ничего не значит, – поспешил он добавить, глядя на мой удрученный вид. – Опись населения пока никто не ведет, число выживших тоже точно так и не установили.

– А где же помощь извне? Никто не пришел?

– Ты разве ничего не знаешь? – удивился Белов. – Некому оказалось прийти. Зараза успела попасть в регион, оттуда разошлась по всей стране, и дальше – по миру. Недели хватило, чтобы большая часть территории всей планеты оказалась заражена. Ну и результат – старого мира больше нет, а новый мы только начинаем строить своими руками… ну и руками пришлых, – Белов кивнул на Слапома, – таких, как этот твой… им тоже жить негде, а у нас теперь места полно.

Новость не просто огорошила – она меня уничтожила, сбила с ног. Получается, все бесполезно? Формула, ради которой я прошел столько всего, теперь никому не нужна? Нет, формула, разумеется, поможет тем выжившим, оставшимся на земле, и тем, в будущем. Но мир я не спас. Скорее даже помог его уничтожению.

Я пошатнулся, мне не хватало воздуха. Белов поддержал меня за локоть.

– Эй, Максимов, что с тобой?

– Сейчас пройдет… – попытался улыбнуться я, но тут на меня накатила волна, схожая с той в 1943-м. Паническая атака, умноженная в несколько раз. Я побелел, меня затрясло, глаза закатились, и я рухнул бы на землю, если бы Белов не подхватил меня, не давая упасть. А тут и Слапом подоспел, их совместной помощи оказалось вполне достаточно, чтобы перенести меня на одну из лавочек поблизости.

Минут через пять я очухался. Все это мне очень не нравилось. Там, в параллельном мире, реальность отторгала меня обратно, причем меня единственного. Остальные члены отряда чувствовали себя нормально, разве что потеряли память, приобретя взамен память двойников. Но сейчас-то что случилось? Я точно в своем родном мире, сомнений быть не может. Или? Не забросило ли меня еще куда? В третью тень, к примеру?

Но это невозможно. Все тени перекрыты, некоторые схлопнуты навсегда, как родной мир Кати. Значит, это уже мой собственный мир пытается избавиться от моего присутствия? Я стал чужаком даже дома. Человек без родины. Не идентифицированный. Везде чужой.

В прошлый раз мне давали несколько суток до того момента, пока мир меня не перемелет и не уничтожит. Допустим, и сейчас у меня примерно столько же времени. Нужно действовать, пока жуткая мясорубка не запустилась. Я бодро вскочил на ноги, головокружения как не бывало. Белов удивленно посмотрел на меня, но промолчал.

– Все в порядке, спасибо за участие. Итак, как нам найти майора Шельгина?…

Капитан запаса взялся нас проводить, хотя присутствие Слапома его несколько смущало – это было заметно. Но капитан вел себя правильно, на троггана не косился, а разговоры вел исключительно со мной. Его бойцы неотступно следовали за нами, поэтому к нам больше никто не приставал по дороге.

Пока добирались до места, Белов рассказал, что тут происходило с того достопамятного дня, как диверсанты отравили воду в городе. Его рассказ практически полностью совпадал с версией старика Мухина, разве что содержал больше деталей. Белов поведал, как слух о «нечистой воде» в мгновение ока разлетелся по городу, и многие еще не успели проснуться, а им уже звонили с советами – водой не пользоваться. Поэтому и выжили. Повезло. А другим не повезло.

Жизнь – такая штука, даже в смерти кому-то может везти больше, а кому-то меньше, хотя в итоге все мы встретимся за той чертой.

Белов рассказал и про появление трогганов и айвов в самый неподходящий для этого значительного события момент. В этом версии капитана и старика расходились. По словам Белова, чужаки явились еще до того, как погибли отравленные. Так что им с ходу пришлось вступить в рукопашную схватку как с крысами, так и с людьми. Этим, кстати, они спасли множество жизней уцелевших от заразы. Иначе отравленным хватило бы времени перебить всех в городе и округе.

И так же было с големами. Они вышли из-под контроля трогганов, как и прочие приборы и устройства из далекого прошлого. Мощная техника в один момент попросту отключилась, портаторы закрылись, столп исчез или истончился до минимума. Конечно, Белов не знал о существовании столпа, но я сделал именно такой вывод из его рассказа – ведь только при неработающем столпе портаторы перестали бы функционировать. На этом преимущество трогганов над людьми окончилось. Зато айвы сумели сохранить остатки своего дара – особое обращение с флорой и фауной. Вот только сейды, прежде покорные их воле, в новых условиях одичали и больше не слушались указаний. Осталось лишь несколько особей, которые еще были послушны, остальные же бежали прочь и теперь время от времени нападали на прежних хозяев, рассматривая их исключительно в качестве пищи.