эльфийка багровела, а кончики ее ушей ходили ходуном так, будто бы собирались оторваться и улететь. В этот момент вошел граф:

— А вот, и, я! Надеюсь еще не успели соскучиться?!

Воспользовавшись этим моментом, администратор быстро передал графу ключи, забрал пару монет чаевых и ретировался.

— Вы что, сказали, что я «спутница» учителя?! — попыталась насесть на Фритцлиха Юиль.

— Да, а, что? — граф остался непроницаем для ее недовольства, словно статуя.

— Как Вы могли такое подумать?!

— Господин фон Рауштедт, — Арчибальд решил не давать девушке закипеть окончательно, — наши с Юиль отношения можно охарактеризовать как исключительно доверительные. Мы прошли через много испытаний и потерь, я уважаю ее и ценю, но мы продолжаем относиться друг к другу как учитель и ученик.

— Вот именно! — вставила эльфийка.

— Да?! — изумлению графа не было предела. — Господин Д’Энуре, Вы и сами должны знать, что, очень часто, отношения между разнополыми учителем и учеником… как бы это помягче сказать… переходят границы обычной учебы. И Вам не стоит стесняться своих чувств: мы же в Темных Землях — здесь ни Вас, ни Вашу спутницу никто не осудит. Многие из аристократов тоже проходили через такое. Даже ваш покорный слуга. Ах! Что это была за девушка! Но она оказалась достаточно глупой, чтобы бросить мне вызов.

Удивленные Арчибальд и Юиль переглянулись. Он уже знает ее уже много лет, но никогда не думал о ней, как о своей жене или любовнице, испытывая скорее отцовские чувства, чем вожделение.

— Тогда, я пока Вас оставлю, — граф направился к двери. — Моя комната напротив Вашей, так что, если захотите пропустить стаканчик или о чем-то поговорить, господин Д’Энуре — я к Вашим услугам.

— Я… мы… это… нужно вещи разобрать. Вот! — Ульз, спустя пару мгновений молчания после ухода графа, толкая сестру в спину, ретировался в свою комнату. Ольдра не сопротивлялась, понимая, что сейчас не тот момент, чтобы настаивать на своем.

— Я лягу на тахту, — предложил Арчибальд.

— Нет, — виновато потупилась Юиль, — я лягу, мне на ней комфортней будет.

— Не вредничай, а то мы действительно на супругов похожи. Пойду лучше к администратору: возможно, он сможет нам чем-то помочь. Заодно и к графу загляну.

На следующее утро, Арчибальд, плотно позавтракав, решил прогуляться по городу, перед вечерним «представлением». Равель был больше Нутрига втрое и был намного более оживленным. В городе, как и полагается любой другой столице, был квартал знати, застроенный усадьбами, со знакомым Арчибальду архитектурным стилем. Единственное, чем они отличались, так это еще более напускной яркостью и богатством убранства.

После, Арчибальд, с конвоем из молчаливой цвержки, направился в квартал победнее и набрел на зверолюдский квартал. В отличии от Нутрига, где квартал зверолюдей был представлен лишь одной небольшой улочкой и парой прилегающих переулков, квартал Равеля был большим и густонаселенным.

И хоть основным населением этого квартала все равно были люди, зверолюдей было предостаточно. Рядом с трактиром выясняли свои отношения пара вульфенов и тройка фелидов, но их разнял подоспевший патруль. О взаимной «любви» фелидов и вульфенов друг к другу было известно даже в Империи.

Следующим зверолюдом, что Арчибальд увидел, был урсид, огромной горой возвышающийся над толпой. Его шерсть была темно-бурой, одет он был в кожаную одежду, а с его головы и шеи свисали косички, амулеты и фетиши. Морда урсида пестрела седыми клочками шерсти, что говорило о его почтенном возрасте, да сам он шел, сгорбившись и похрамывая, опираясь на палку, толщиной в человеческую ногу. Зверолюд прошел мимо, слишком явно на него пялившегося Арчибальда, видимо будучи привычен к такому вниманию.

— Смотри куда прешь, растяпа! — низкий рычащий голос, раздался примерно на уровне пояса, пока Арчибальд провожал взглядом урсида.

— Прошу меня простить…

Арчибальд опустил глаза и увидел зверолюда с небольшой мордой и невысоким ростом. Его шерсть меняла свой цвет от темно-бурого, почти черного на морде, до лосняще коричневого на его спине. Ростом зверолюд был едва Д’Энуре до пояса, и будучи ни во что не одет, нес в передних лапах небольшой сверток.

— «Простите», да «извините»! Неужто глаз совсем нет?! А я думал, что я совсем слепой, но вы люди еще хужее нас видите. Вот раньше-то времена были! Тогда…

… и голос ворчащего гула, как и его силуэт, скрылся в толпе.

Арчибальд вернулся с прогулки едва после полудня. Юиль и Ульз вернулись чуть позже. И если цверг был измотан и обессилен, то эльфийка находилась в приподнятом настроении.

— Твое настроение улучшилось, как я погляжу.

— Да, учитель. здесь оказалась достаточно много новых и интересных алхимических лавок.

— И вы обошли их все?

— Почти.

Тяжелый вздох Ульза стал лишь подтверждением ее слов.

— Я рад за тебя. До приема осталось пару часов, как раз хватить пообедать, перевести дух и привести себя в порядок.

К условленному с графом сроку, Арчибальд, Юиль и Ольдра были готовы отправиться на прием. Ульз же отказался, под предлогом усталости от людских празднеств и церемониалов. Арчибальд предложил остаться и Юиль с Ольдрой, но цвержка не собиралась отпускать его одного, так как ей была поручена его охрана, а Юиль интересовало «представление», точнее, чего же такого интересного смогли изучить аристократы Темных Земель, будучи не скованными жесткими законами.

Карета была подана с точностью до мгновения, и, поднявшись над домами, она направилась в богатый квартал. Место сбора аристократов можно было увидеть за несколько сотен шагов: усадьба была самой большой и дорогой из всех в Равеле, как и устроенное над ним световое представление.

Карета плавно опустилась и двери тут же оказались открыты слугами. Своим роскошеством и антуражем сбор аристократов мало чем отличался от торжеств, проводимых в Империи. Но одно отличие сразу же бросалось в глаза — это гости. На балах Империи точно нельзя было увидеть зверолюдей, самых разных видов, заклинателей-нежить, таких как лич или зомби, и банальных смертных, будь то люди, эльфы или цверги, что были разодеты аляповато и безвкусно, создавая ощущение сюрреалистичного маскарада.

Арчибальд, волновавшийся, что его странноватая мантия будет выделяться, успокоился, ведь ни он, ни Ольдра, ни Юиль, не выглядели на этом празднике чужеродными.

— Граф фон Рауштедт! Как приятно Вас видеть, — одна из первых, увидевших элегантного Фритцлиха женщина, медленно направилась к нему. Она несла с собой бокал с напитком, который не смогла бы выпить, ведь вся левая половина ее лица была изуродована ожогом, да таким сильным, что были видны ее зубы и часть челюсти.

— Баронесса Барнэдштайн! — граф элегантно поцеловал ей руку. — Какое счастье, что Вы здесь. Скажу Вам по секрету, после того, как я