— Лилиана, если отец попытается связаться с тобой еще раз, пообещай, что немедленно мне сообщишь. Просто позови меня мысленно, и я все пойму.

— Договорились.

Гулкое урчание голодного живота лорда Даркстоуна разрушило всю романтику.

— Кажется, ты проголодался, — со смехом заметила я.

— Не представляешь насколько. Держусь из последних сил. Ты куда?

Стоило приподняться, как меня тут же обняли за талию и повалили обратно на диван.

— Пирожок и чай были давно. Возможно, древние жрицы и питались лунным светом, но мне нужно что-то посущественнее.

— Сейчас попрошу прислужника что-нибудь принести пожевать. — Кристофер замер, мысленно обратившись к своей тени. Когда же отрешенное выражение лица сделалось озадаченным, я поняла, что нам действительно пора подниматься. — Прислужника нет в замке. Странно, обычно он, пока солнце высоко, старается оставаться под крышей.

— Разве невоплощенные тени могут передвигаться под солнцем?

— Мой может. Благодаря нашей связи. А вот Амелия Крейн уже полностью самостоятельная тень. И поэтому ее так сложно отследить. — Кристофер поднялся на ноги. — Схожу в ритуальную. Надо разобраться, где носит моего прислужника.

— А я на кухню. Вдруг мадам Фалстн сможет угостить чем-нибудь вкусненьким.

Быстро наклонившись, Кристофер поцеловал меня в уголок рта.

— Мне что-нибудь оставь. Загляну, как только обнаружу своего гулену.

* * *

Я не сомневалась, что встречусь с Алдаром Корином, но не думала, что буду искать его сама. После ухода Кристофера на душе стало беспокойно. Лунные камни Даркстоуна разделяли мое состояние, их песня больше не походила на протяжную балладу. Музыка сделалась стремительнее, тревожнее…

Бесплотная тень мало похожа на привидение, но мне захотелось увидеть лицо отца, поэтому я и отправила в галерею. Там и собиралась его позвать.

Не пришлось.

Алдар Корин сам вынырнул из рамы портрета, но заговорить смог, только когда я создала для него круг из лунного света.

— Музыка, которую я сейчас слышу. Что она означает? — спросила я, внимательно следя за реакцией отца.

Ему бы удивиться или обеспокоиться, но Алдар Корин оставался невозмутимо фаталистичным:

— Лунные стражи всегда подавали сигнал хранителям этих земель, чтобы они были готовы…

Понятно. Все тлен, будущее предопределено, а раз я лунная, то и судьба у меня одна…

А если я не хочу?!

— Вы сейчас меня пугаете. Точнее, меня чуть ли не с первого дня стращают местным апокалипсисом, но у вас это как-то особенно хорошо получается.

— Апокалипсис? — Алдар Корин улыбнулся. — Я слышал это слово и знаю, что оно означает. Но ты ошибаешься, дочь, День Ночи не конец света. Это испытание…

— Да-да, для лорда замка и хранителя теневого колодца. Кристофер утверждает, что он готов. Он прошел слияние…

Алдар качнул головой.

— Кристофер Даркстоун сильный колдун, но он не истинный лорд замка.

— Зато Ванесса слабо похожа на хранительницу, ее саму нужно охранять, и от себя в том числе.

— Когда человек берется отыгрывать роли, для него непредназначенные, зачастую случается беда. Но ты, права, дочь. Ванессу нужно защищать. Мне кажется, что ты справишься с этой задачей.

— Я? Вы сошли с ума. Причем еще до того, как умерли!

— Говорят, что любовь — это безумие. Лорд Даркстоун любил свою дочь… — Алдар заговорил тише, а его фигура начала терять краски, бледнея, как выгоревший на солнце рисунок. — Лилиана, лорд Даркстоун всегда знал о происхождении Кристофера. А День Ночи — это день…

Алдар исчез, и в тот же миг рядом открылась теневая арка, из которой выбежали Кристофер и Пауль Рочестер.

— Где он? — Кристофер ухватил меня за плечи и встряхнул. — Ты обещала подать сигнал!

— Я собиралась, но не успела! Он куда-то исчез!

— Он ушел, — тихо произнес мистер Рочестер.

— Куда ушел? — не поняла я.

— Во Тьму, — пояснил Кристофер. — Без связи с колдуном тень не может долго находиться в нашем мире. Поэтому я и хотел встретиться с Алдаром, чтобы заключить соглашение. Жаль…

Кристофер поджал губы и тяжело вздохнул.

— Мне тоже жаль, — еле слышно произнесла я. — Я думала, у нас больше времени.

— Понимаю. Если бы я вдруг встретился со своим отцом, у меня бы к нему было много вопросов.

Встретился с отцом…

— Кристофер! — встрепенулась я. — Перед уходом, Алдар утверждал, что прежний лорд Даркстоун всегда знал о твоем происхождении. Он знал, что ты не его сын…

Новость Кристофер принял с аристократическим спокойствием, а, учитывая лишние уши Пауля Рочестера, ответил мысленно:

"Теперь понятно, почему отец приблизил меня к себе, только после смерти матери".

"Но это не объяснят, за что он так с Ванессой…"

"Воспитывал по своему подобию. Учил быть сильной и ни к кому не привязываться”.

“Не слишком ему это помогло!”

Не выдержав, взяла Кристофера за руку, переплела наши пальцы, а потом приподнялась на цыпочках и поцеловала в губы. И начхать, что какая-то высшая тень смотрит. Насколько я слышала, ничто человеческое мистеру Рочестеру было не чуждо.

Кристофер ответил на поцелуй. Его язык скользнул мягко по моей нижней губе, и я подалась вперед в ответ на эту ласку, приоткрыла губы, сплетая наше дыхание.

— Господа, мне жаль, вас прерывать, но напоминаю, что ни одно из намеченных дел не было завершено.

А, по-моему, этот мистер Рочестер — редкий зануда! Причем, то, что он был тенью, никакой роли не играло. Вон Амелия Крейн казалась очень даже славной юной леди. Похоже, что высшие тени обладали характерами и яркой индивидуальностью. Не потому ли моему отцу удалось сохранить личность и воспоминания?

— Жаль? — удивленно вскинула бровь я, наблюдая за реакцией Пауля.

— Я давно воплотился, мисс Корин. И прожил долгую жизнь в этом мире, пройдя путь от мальчишки до взрослого мужчины. Но, как и всякая высшая тень, я остро реагирую на чужие эмоции. Ваша сестра в ярости, лорд Кристофер.

— Ванесса очнулась?

— Я бы не спешил называть то состояние, в котором она пребывает, полноценным бодрствованием.

Час от часу не легче!

— Кристофер, ты откроешь арку?

— Только к ее комнате. Внутрь войдем через дверь.

Или вынесем ее, если хозяйка не пожелает впустить нас в гости.

Я настолько привыкла к полумраку теневого тоннеля, что шагала, как по обычному коридору, не обращая внимания на то, его стены причудливо изгибались и пузырились, как жидкое стекло. Просто старалась идти по центру, сосредоточившись на спине Кристофера, поэтому, когда из стены вылезла мохнатая лапа, растерялась и подавилась криком. Ощутимый толчок в спину оказался полнейшее неожиданностью, и я полетела в пустоту, успев прокричать мысленно, что Пауль Рочестер тот еще засранец.