Денис мучительно сморщился и резко повернулся к жене.

– Ольга, как ты… как ты можешь так говорить? – укоризненно сказал он.

– Значит, могу, если говорю.

– Не буду я переделывать поэму. Пусть он идет ко всем чертям!

– Во-первых, тише… – спокойно сказала Ольга, подходя к Денису и кладя ему руки на плечи. – А во-вторых, поэму ты переделаешь и переделаешь хорошо.

– Не буду… – повторил Денис.

– Бу-удешь… – протянула Ольга и поцеловала его. – Будешь. Ради меня, да? – шепнула она.

Через несколько дней Ольга уговорила Дениса начать переделку поэмы.

VI

Бледная, с трясущимися губами стояла Ольга перед Дмитрием. Они находились в кабинете Дениса, в подмосковном доме. За окнами, за наглухо спущенными шторами шумела метель, в сучьях деревьев тонко, противно свистел морозный ветер. На письменном столе горела настольная лампа под широким зеленым абажуром. Все кругом тонуло в полумраке.

Дмитрий стоял возле книжного шкапа, глубоко засунув руки в карманы расстегнутого черного драпового пальто, с серым волчьим воротником. Меховая шапка его, с бусинками воды на ворсе от растаявшего снега, лежала, брошенная, на кресле. Ольга тоже стояла одетая – лишь расстегнула шубку.

Кроме них, в доме никого не было. Елена Михайловна с Танечкой на два дня уехали в Тверь к каким-то родственникам Елены Михайловны. Настя со своим ухажёром – сцепщиком со станции Переделкино – была в городе: Ольга подарила ей еще неделю назад два билета в театр. Денис был в Ленинграде. Ольга приехала из города на поезде, сошла на станции Переделкино и пошла на дачу пешком. Возле самого дома, в тени густых елей, ее догнал Дмитрий, следивший за нею от самой Москвы. И Ольге ничего не оставалось, как пригласить его в дом. Оказалось, что Дмитрий точно знал, что Ольга одна в доме.

– Почему ты избрал такое опасное место для встречи? – гневно спрашивала она брата. – Почему ты выбрал наш подмосковный дом? Мы могли бы встретиться в Отважном.

– Я не знал, что ты так переменилась за это время… – грустно и тихо ответил Дмитрий. – Это – первое. Второе: я думал, что мы с тобой обсудим, наконец, как нам встретиться с Денисом.

Ольга вплотную подошла к брату и кратко и веско сказала:

– Никогда!

– Что – никогда? – не понял Дмитрий.

– Никогда я не допущу этой встречи. Тебе ясно?

Наступило невыносимо тяжелое молчание. Лишь метель шумела за окнами.

– Ясно… – тихо сказал брат и, вздохнув, достал из кожаного портсигара папиросу.

– Не кури, Дмитрий… – тихо и примирительно попросила Ольга.

– Почему?

– Я могу забыть выбросить из пепельницы и… Настя заметит окурки. Дениса дома нет. Одним словом…

Дмитрий спрятал папиросу. У Ольги сердце разрывалось от жалости к брату, но сильнее жалости была ее любовь к Денису, и эта любовь топтала и рвала на части все подряд, в том числе и жалость к брату.

Дмитрий тяжело сел в кресло и, взяв в руки шапку, тихо и задумчиво стал ее покачивать.

– Ольга, сестра, объясни мне, пожалуйста, что с тобой стало? – попросил он, и в голосе его послышались те милые нотки, которые так любила Ольга с детства. – Ты понимаешь, что ты попираешь заветы нашего отца?

– Да.

– И все-таки…

Видишь ли, Дмитрий, все это очень сложно… Пойми меня правильно: я не за себя боюсь, я боюсь за человека, который для меня стал всем на свете и жизни без которого я уже не представляю… Денис сейчас на очень скользком пути…

– Ты хочешь сказать – стал, наконец, кое-что понимать? – горько усмехнулся Дмитрий.

– Оставь!.. – сверкнула глазами Ольга.

И, подойдя к брату, вдруг переменила тон:

– Митя, родной, пойми, – тихо заговорила она. – Ты на опыте нашей несчастной семьи знаешь, что значит, когда в дом врывается кожаный сапог с Лубянки… Ты ведь очень хорошо знаешь, сколько горя приносит с собой этот сапог в дом… Я много видела горя и много перестрадала. И вот, наконец, судьба сжалилась надо мной и за все мои страдания послала мне небывалое счастье, нечеловеческое счастье… Митя, я женщина, я мать…

И вдруг, растерянно оглянувшись, она бросилась перед Дмитрием на колени, обняла его ноги и изменившимся, хриплым голосом крикнула:

– Митя!.. Уйди! Оставь нас навсегда… Уйди!..

– Ольга… Ольга… – твердил растерявшийся Дмитрий, пытаясь оторвать цепкие руки сестры.

– Уйди!.. Уйди навсегда!.. – плача, исступленно повторяла Ольга.

Внизу хлопнула входная дверь – кто-то вошел.

Ольга, мгновенно побледнев, вскочила. И, потерявшись, бессильно прислонилась к стене, закинув голову и бессмысленно глядя на Дмитрия. Дмитрий же встал, сунул руку в карман, достал маленький черный браунинг и спокойно, привычным движением переключил тихо щелкнувший предохранитель. Подошел к двери, держа браунинг в опущенной руке. По лестнице кто-то поднимался, осторожно и тяжело ступая. Когда шаги послышались у самого порога, на широких скулах Дмитрия вдруг заиграли желваки… Он подался вперед, рывком открыл настежь дверь и кратко и властно бросил, протягивая вперед тускло сверкнувший браунинг:

– Руки…

VII

Из-за метели ни Ольга, ни Дмитрий не слышали, как подъехал Денис. Поставив машину в гараж, Миша попрощался с Денисом и пошел в свой флигель, что стоял в стороне от дома. Денис взошел на крыльцо, отпер дверь, – ключ у него был. Снял в прихожей шубу. Внизу никого не было. Он решил, что Ольга в его кабинете, быть может, даже спит там, свернувшись на диване, – она любила иногда дремать в кабинете мужа. И он осторожно стал подыматься наверх.

В ту минуту, когда Дмитрий направил на него браунинг, Ольга, еще не видя Дениса, догадалась, что это мог быть только он, и бросилась к брату, и повисла у него на руке. Когда первое замешательство и испуг прошли и Ольга несколько успокоилась, Бушуев с любопытством присмотрелся к гостю. Дмитрий сразу ему понравился. «Дядя, видимо, крепкий, и телом, и душой», – подумал он.

После каких-то незначительных фраз Дмитрий вдруг заторопился и сказал, глядя в пол:

– Ну, Денис Ананьич, мне надо исчезать. Рад был познакомиться с мужем моей сестры… Простите уж, что знакомство вышло такое неловкое… Спасибо вам за деньги, я их благополучно получил, и они мне очень пригодились.

Он надел шапку, взял перчатки, избегая глядеть на Ольгу. Денису же страсть как захотелось поговорить с ним и познакомиться поближе. Но торопиться Дмитрию, в самом деле, было нужно – с минуты на минуту могла прийти из театра Настя. И Денис предложил:

– Вот что, Дмитрий Николаевич, я вас сейчас выведу на дорогу, вы идите по ней до мостика и там ждите меня. Я вас немного подвезу…

Ольга взглянула на мужа.