Гордеев надеялся быть незамеченным и спокойно приступил к ужину.

Вскоре, после краткого перерыва, появились музыканты, взяли инструменты, включили аппаратуру и, проверив микрофоны, заиграли вступление, после которого должна была петь Стелла – она, по всей видимости, еще находилась за кулисами. Однако когда вступление было сыграно, вместо Стеллы запел бас-гитарист. Сама же Рогатина на сцене не появилась.

«Экспериментируют!» – подумал Гордеев и продолжил ужин.

После семи или восьми сольных выступлений бас-гитариста Гордеев подозвал к себе официанта.

– Чего изволите? – спросил официант у Юрия и приготовился записать в блокнот новый заказ клиента.

– Скажите-ка, приятель, а что, певица сегодня петь будет?

– Стелла? – для верности уточнил официант.

– Да, Стелла! – подтвердил Гордеев.

– Должна… вроде бы.

– Или она сегодня свою работу закончила?

– По-моему, нет, – как-то неопределенно ответил официант. – Обычно они, – он указал на сцену, – заканчивают все вместе.

– А сегодня она уже пела?

– Пока нет. Но без нее не обойдется. Будет. Обязательно. Не волнуйтесь. Не вы один пришли ее послушать. Многие из наших постоянных клиентов приходят ради нее. Когда у Стеллы выходной, посетителей в зале меньше трети. Стелла для нашего ресторана – свет в конце туннеля, – улыбнулся он своему сравнению.

– Спасибо, – поблагодарил Гордеев. – Вы меня успокоили.

Официант кивнул и спросил:

– Желаете что-нибудь еще?

– Позже.

Подождав, когда официант отойдет к другому столику, и посидев для приличия какое-то время, Юрий Гордеев направился в гримерную, чтобы лично убедиться, что со Стеллой все в порядке. Он опасался, что у Рогатиной могло что-то случиться с голосом.

Однако и в гримерной певицы не было. Вместо нее Гордеев нашел там Алекса, который отвечал за так называемый текущий репертуар и воскресные шоу-программы.

Тот не находил себе места и ходил из угла в угол стремительной и нервозной походкой, время от времени взъерошивая свои длинные волосы.

Приход Гордеева Алекс заметил не сразу, но потом, сообразив, в чем дело, остановился как вкопанный в центре гримерной. Взгляд его был полон растерянности и надежды.

– Привет, Алекс! – поздоровался Юрий, улыбаясь. – А где Стелла?

Надежду в глазах Алекса сменил испуг.

– Как это… где Стерра? – скороговоркой сказал он. – Я думар, что ты, Юра, ее привез! Она ведь опоздара на работу. А это не шутки! Здесь все строго! Есри подписан контракт – его нужно выпорнять. Ири пратить штраф!..

– Ну-ну, Алекс, остынь. Может, она заболела? – предположил Гордеев, чтобы хоть как-то успокоить арт-директора «Золотой рыбки».

– Тогда она доржна быра сообщить об этом, предупредить! Этот пункт записан в контракте. Она сама настояра на нем.

– Ладно, Алекс, успокойся и расскажи… Ты куда-нибудь звонил? Узнавал?

– Да! Звонир домой – ее родитерям. Но там ее нет! Звонир к тебе на квартиру! Там ее тоже нет! Никто не ответир мне!! Может, ты, Юра, мне скажешь, где Стерра и почему она не на работе? У нас соридный ресторан, а не дом отдыха! Здесь надо работать и работать!.. Почему мистер Арекс может работать двадцать восемь часов в сутки, а другие не могут работать сторько, скорько обязаны? Почему, Юрий, почему?!

– Может быть, Стелла звонила сюда, когда тебя не было, и просила передать, что где-то задерживается? Мало ли что может случиться? Всего ведь не предвидишь.

– Сегодня Стерра сюда не звонира! Я спрашивар об этом всех.

– Всех?!

– Но я спрашивар тихо… чтобы не поднимать шума. Зачем хорошему работнику ришний шум?

– Ты прав, Алекс! Лишний шум никому не нужен, – сказал Гордеев.

Алекс вопросительно посмотрел на адвоката.

– Где Стелла, я тоже не знаю, – ответил на немой вопрос арт-директора Юрий. – Она и мне не звонила. Утром я пообещал ей, что заеду после того, как она закончит работу. Днем мы не созванивались. Значит, планы свои она менять не собиралась. Иначе бы позвонила. Предупредила. Да и я бы, Алекс, в ваш ресторан сегодня не приехал. Некогда.

Алекс, который все это время нервно перекатывался с пяток на носки, вновь нервозно забегал из угла в угол своей дерганой походкой. Гордеев же сел на стул и стал думать о том, где сейчас могла находиться Стелла и что помешало ей приехать на работу. Он перебрал множество вариантов, но ни на одном из них не остановился и потому продолжал искать новые, отгоняя от себя – подсознательно – самые худшие.

Его размышления снова прервал мобильный телефон на брючном ремне.

Алекс резко остановился и посмотрел на адвоката:

– Может, это Стерра?

– Не знаю, – с тревогой в голосе ответил Гордеев. – Но что-то мне подсказывает, что это не Стелла.

Он вытащил из кожаного футляра трубку:

– Слушаю.

В ответ услышал уже знакомый ему мягкий и вежливый голос недавнего собеседника.

– Как отдыхается, Юрий Петрович?

– Ваша забота меня очень трогает. Но я предпочитаю, чтобы вы оставили меня в покое.

– Я бы и рад это сделать… Но не могу.

– Что же вам мешает?

– Вы, Юрий Петрович. Мне нужен ваш ответ.

– Я же вам сказал: «нет»!

– Юрий Петрович, мне нужен ваш положительный ответ. А он звучит иначе.

– Другого ответа не будет.

– Могу предположить, что вы, Юрий Петрович, просто еще не успели хорошенько подумать. Ведь вы сейчас немного не в себе, не так ли? Вы раздражены или обеспокоены…

– С чего вы это взяли?

– Мне почему-то так кажется.

– Да? – удивился Гордеев.

– Ведь вы, Юрий Петрович, приехали в «Золотую рыбку» за вашей подругой? Хотели поужинать, немного расслабиться. Послушать, как поет Стелла… Я правильно назвал имя вашей девушки?

– Правильно.

– Красивое имя. И я бы даже сказал – астрономически красивое. Но вашей подружки на работе не оказалось. И вместо того чтобы сейчас получать удовольствие от ее пения, вам приходится разговаривать с нервозным пройдохой от шоу, так сказать, бизнеса, который и слова не может выговорить нормально.

– Зря вы, он неплохой парень. Просто сильно переживает за свою работу.

– Если он и переживает за что-то, так это только за свои бабки, а не за работу.

– Но эти вещи бывают взаимосвязаны.

– Не буду спорить. Это не тема нашего разговора. Меня интересуете вы, Юрий Петрович. А вас, вероятно, сейчас заботит только одно.