– А где Шэрон с ним познакомилась?

– В своей школе. Он преподает там историю.

– А не могла Шэрон сама все подстроить? – осторожно поинтересовалась Иден. – Может, ей хотелось, чтобы ты исчез из ее жизни?

– Не думаю, чтобы Шэрон и Джефф так хорошо знали друг друга тогда, да и с браком у нас все было в порядке. Вдобавок, пожелай она от меня избавиться, ни за что не стала бы использовать таким образом Блисс.

Звонок Майклу оказался не таким легким делом, как она предполагала. Что ни говори, за это время она успела привязаться к нему.

– Это летний роман или как? – спросил Майкл. – Насколько это вообще серьезно?

– Пока не знаю, – ответила Иден. – Сейчас я предпочитаю жить одним днем.

Майкл помедлил.

– Ты спала с ним? – спросил он наконец.

– Да.

У него вырвался болезненный смешок.

– Ты год красовалась со мной на публике, одаривая меня в лучшем случае дружеским поцелуем. А этого парня ты знаешь каких-то две недели… Бог ты мой!

– Мне очень жаль, Майкл, но я никогда не обманывала тебя насчет характера наших отношений.

– Верно.

– Я по-прежнему хочу, чтобы ты играл Мэттью Райли. Чем больше я узнаю его, тем яснее понимаю, как хорошо ты подходишь на эту роль. Вы даже внешне похожи.

Майкл промолчал.

– Майкл, ты же не отказываешься от роли?

– По крайней мере, до тех пор, пока ты играешь свою мать и у нас намечается ряд пикантных сцен.

Иден улыбнулась.

– Майкл, ты очень много для меня значишь. Давай и впредь останемся друзьями. И не позволяй этой… ситуации отбросить тебя назад.

Она так и представляла, как он выберется сегодня в свет, чтобы как следует поразвлечься, а заодно и зализать раны. Ей хотелось попросить его, чтобы он не рассказывал о ее летнем романе, но Иден понимала, что это будет нечестно с ее стороны.

– Нам нужно увидеться, – сказал Майкл. – У меня такое ощущение, что ты превращаешься в другого человека.

– Я и правда меняюсь, но это даже хорошо. Впервые в жизни я чувствую себя собой.

Она повесила трубку, а в ушах у нее все еще звучал голос Майкла: «Насколько это серьезно?» Новые отношения были сотканы из невозможностей, на которые она пока что пыталась закрывать глаза.

Как-то вечером она проводила Бена в комнату матери, чтобы тот мог напечатать рекомендательное письмо для своей бывшей студентки. Присев на кровать, она наблюдала за тем, как он выстукивает по клавишам ее компьютера. Бен выглядел на редкость привлекательно в своей летней рубашке, с мокрыми после душа волосами, и Иден еще раз уверилась в том, что приняла правильное решение.

– Бен?

Он отправил текст в печать и повернулся к ней.

– Я снова собираюсь принимать противозачаточные.

Она внимательно наблюдала за его реакцией.

– Ты уверена? – спросил он. – Недели две они еще не будут действовать, а ты здесь пробудешь не так уж долго.

– Может, я не захочу уезжать в конце лета.

– Иден, тебе нужно всерьез продумать свое поведение. Ты сказала мне, что встречалась с Майклом Кэрри лишь для того, чтобы люди не связывали тебя ни с кем другим. Тебе хотелось защитить свою репутацию. И в этом плане я для тебя – самый неудачный кандидат. Думаю, тебе это тоже понятно.

– Кому какое дело до того, чем я занимаюсь в этой глуши?

Бен подошел к кровати и положил руки ей на плечи.

– Я не спешу расстаться с тобой, так что не буду и спорить. Между тем, – сунув руку в карман, он вытащил оттуда презерватив, – мы могли бы пользоваться вот этим.

Иден рассмеялась:

– Ты что, все время носишь их с собой?

– Хочу быть во всеоружии. – Он наклонился, чтобы поцеловать ее, но Иден отстранилась:

– Мы не можем заниматься любовью здесь. Кайл и Лу находятся прямо под нами.

Иден с отчетливой болезненностью припомнила, как проводила парней в свою спальню в Нью-Йорке. Обычно это был Текс. Один раз – Бо. Они занимались сексом прямо на полу, чтобы не разбудить Лу и Кайла скрипом кровати.

Бен подошел к двери и тихонько прикрыл ее.

– Ты даже представить не можешь, сколько раз мне приходилось слушать, как эти двое предаются ночным утехам, – в колумбийских отелях на удивление тонкие стены. – Он присел рядом с Иден на кровать и нежно поцеловал ее.

– Мы должны вести себя очень тихо, – предупредила она.

– Мы будем бесшумны, как снежинки, – согласился Бен и встал, чтобы расстегнуть пояс.

* * *

За завтраком, после памятной игры в трампозо, Иден попросила у Кайла очередную тетрадь.

– Пожалуйста, дай мне ее прочесть. Я застряла в своей работе над сценарием, поскольку не знаю, как Мэтту удалось наконец уломать Кейт.

Кайл отнес свою тарелку к раковине, после чего встал за спиной Лу.

– К чему такая спешка? – спросил он у Иден.

– Я просто умираю от любопытства. Дай мне прочесть немножко дальше.

Кайл покачал головой:

– Прости, детка, но скоро и так все кончится. В подобной спешке нет никакой необходимости.

Его слова потрясли Иден. Это и правда была не игра, а реальная жизнь, которая стремительно близилась к концу.

– Извини, – сказала она. – Просто работа над сценарием – не мой конек. Я понятия не имею, что у меня в итоге получится.

– У тебя всегда был превосходный слог, – возразила Лу. – Даже в детстве.

– Да я ничего не писала в детстве!

Лу вопросительно глянула на Кайла, и тот кивнул.

– Пройдем-ка в спальню, дорогуша, – сказала Лу. Она покатила кресло по коридору, а Кайл и Иден последовали за ней.

Кайл исчез в прилегающей к спальне комнатушке, откуда вышел с пыльной коробкой в руках. Лу перебралась с кресла на кровать, Иден уселась рядом с ней, и Кайл водрузил коробку ей на колени. Иден приподняла крышку, и взгляд ее упал на пожелтевший листок с напечатанным заголовком: «За» и «против» легализации абортов. Иден С. Райли, 7 января 1970 г.».

– Бог ты мой, – расхохоталась она. – Я и забыла, что когда-то писала это.

Она пролистала стопку бумаги. История, литература, рецензии на книги. Кайл сохранил абсолютно все. И везде, разумеется, только пятерки – за исключением тех троек, которые были получены в старших классах.

– Поверить не могу, что ты сохранил весь этот вздор, – промолвила Иден. На дне коробки она обнаружила пожелтевшие табели, перетянутые старой резинкой. Только хорошие и отличные оценки. Так было до самого последнего класса, когда все изменилось. В тот год она умудрилась даже провалить пару предметов. Замечания учителей приобрели соответствующий характер.