было об этом задумываться? – пожал плечами Тау.

Танди закрыла глаза, вдохнула через рот и медленно выдохнула.

– Увещевающие перемещаются по темному миру на далекие точки сбора, где передают сообщения. Если бы их покровы слабели так же быстро, как у Одаренных, когда они активно используют свой дар, то Увещевающие никогда бы не смогли переместиться так далеко, чтобы встретить других Увещевающих.

Тау хмыкнул и повернулся к остальным, чтобы подготовить их к переходу.

– Значит, у ксиддинов тоже могут быть Увещевающие? – спросил Хадит.

Тау потер голову, досадуя на нескончаемую болтовню.

– Нет, – ответила Танди. – Наши Одаренные могут сохранять свои покровы невредимыми дольше, чем другие расы людей. Раньше, когда ксиддины… Одаренные рождались чаще, они не могли оставаться в Исихого столько, чтобы перемещаться на большие расстояния, даже когда не использовали энергию.

– Но если Увещевающие перемещаются по темному миру, разве они не появляются там, где они…

– Хадит… – прервал его Тау.

– Прошу прощения, – сказал Хадит. – У нас мало времени.

– Очень мало, – подтвердил Тау. Он подошел к кровати Джабари и вложил запястье в руку друга. – Если кто-то из вас не в силах сделать это снова, пусть скажет сейчас.

Ответом ему было молчание. Напряженное, но молчание. Рука Джабари, державшая запястье Тау, тоже не шелохнулась.

Тау обуревали противоречивые чувства. Он чувствовал скорбь, вспоминая Азиму с Думой. Тревожился, опасаясь, что следующим может оказаться любой из них. И переполнялся гордостью за то, что эти женщины и мужчины не сдавались, даже зная, что вступают в битву, в которой им не победить.

– Всем приготовиться, – велел он. – Встать в круг. Вперед!

Все с суровыми лицами выполнили его приказ.

– Вы не зря сомневаетесь, – сказала Танди Хадиту напоследок. – И нет, Увещевающие возвращаются в Умлабу, не привязываясь к своему месту в Исихого. – Танди вошла в центр круга и села. – Мы посылаем в темный мир только наши души, и они должны вернуться в тела.

– Закройте глаза, – скомандовал Тау. – Пора.

Они сделали еще два захода, и порядок, в котором они падали в бою, был почти одинаковым. Джабари, Яу и Темба обычно погибали первыми. Рамия как правило оказывалась следующей, после чего начиналось соперничество Асет и Удуака.

Асет была выдающимся бойцом, и Тау считал, что она не уступала многим Индлову. Сам факт ее существования привел бы Джавьеда в восторг.

– Кто обучал вас с сестрой? – спросил Тау, когда снова очутился в Умлабе, на краю кровати Джабари.

Пришлось подождать, пока Асет придет в себя и ответит.

– Мы служанки королевы, – сказала она. Она сидела на полу, обхватив голову руками, всеми силами стараясь сдержать тошноту. – Мы не первые, кто защищает монархов омехи.

– Я не видел никого похожего среди Меньших, – признался Тау.

– Вы всех считаете либо Вельможами, либо Меньшими? – спросила она, подняв голову и пристально глядя на него.

– Тогда скажите, как вам удалось стать тем, кто вы есть?

Воцарилась такая тишина, что Тау буквально услышал, как все присутствующие навострили уши.

– По необходимости, – ответил он.

– В смысле? – спросила она, не желая принимать такой неопределенный ответ.

– Асет, – одернула ее Рамия.

– Встаньте в круг, мы идем опять, – объявил Тау.

Темба покачал головой:

– Я буду сражаться, насколько меня хватит, Тау. – Его взгляд блуждал, ни на ком не фокусируясь. – Я сделаю это ради Джавьеда, ради королевы, ради каждого из нас, но я не хочу погибнуть, как Азима и Дума… Я хочу сказать, сегодня я больше не смогу. Никак.

– Я тоже, – прошептал Яу еле слышно.

Тау знал: стоит потребовать от них чересчур много – и любой сломается.

– Хорошо, на этом закончим, чтобы…

Джабари, сжимавший запястье Тау, произнес сухими потрескавшимися губами одно слово:

– Еще!

Взглянув на друга, Тау покачал головой.

– Мы не можем. Мы выдохлись, а демоны приходят слишком быстро. Они ждут нас. Мы продолжим завтра, на закате.

Джабари отпустил его запястье и отвернулся, зашипев от боли. Тау не мог сказать, что чувствует, видя реакцию друга. С одной стороны, было очевидно, что Исихого вернуло его другу смысл существования. С другой – это значило, что Джабари так ужасно страдал в Умлабе, что предпочел реальной жизни темный мир.

– Значит, нам можно идти? – спросил Темба.

– Можно, – разрешил Тау.

Темба со стоном потянулся.

– Хвала Богине за ее милосердие. Яу, ты в казарму?

Яу не ответил и просто молча вышел.

– Полагаю, так и есть, – сказал Темба и, насвистывая, пошел следом.

Тау счел этот свист хорошим знаком, пусть даже Темба по-прежнему всматривался в темные углы и крепко сжимал эфес своего меча. Тау не винил ни его, ни Яу, никого из них. То, что они уже сделали, и что им предстояло сделать, было выше человеческих возможностей.

Удуак подошел, положил тяжелую руку Тау на плечо и, приблизившись, спросил так, чтобы услышал только он:

– Кем мы станем?

– Нэ?

– Кем станем в итоге?

Тау взглянул на здоровяка.

– Не знаю, о чем ты.

– Знаешь. – Удуак смотрел на него, не моргая.

Тайна, о которой знают двое, больше не была бы тайной, но Тау не стал бы лгать Удуаку.

– Я не знаю, чем это закончится, – сказал он, – но могу точно сказать, что к чему бы все это нас ни привело, мы все будем равны.

Удуак хмыкнул.

– Там, где придется сражаться, – сказал он и ушел к Хадиту.

– Удуак позаботится о Хадите, а я, пожалуй, проведаю Келлана… перед уходом, – сказала Танди.

– Спасибо за вашу доброту, Леди Одаренная, – сказал Тау.

Она улыбнулась и поспешила в другой конец палаты, к Великому Вельможе. Тау проводил ее взглядом и повернулся к служанкам.

– Вы тоже это видели, да? Мне же не показалось? – спросил он.

Асет сделала вид, будто ничего не слышала.

– Вам нужно пойти с нами, – сказала она.

– С вами? Куда?

– К королеве, – сказала Рамия. Она всегда, обращаясь к нему, смотрела на его лоб или подбородок. В этот раз она выбрала лоб.

– Да вы шутите, – сказал Тау. Он не виделся с королевой с тех пор, как та открыла ему историю народа омехи, чтобы объяснить, что произошло с Келланом в Исихого. – Уже поздно.

– Она велела нам привести вас, когда мы закончим, – пояснила Рамия с нотками сочувствия в голосе.

– Я зайду утром, – сказал Тау, в тот же миг поняв, что встреча с королевой в столь поздний час давала ему возможность задать ей свои вопросы в отсутствие Ньи, которая несомненно заставила бы ее прикусить язык.

– Королева желает вас видеть. И увидит, – отрезала Асет.

Как скажете, – ответил Тау служанкам. Теперь ему и самому не терпелось с ней встретиться. Пришло время