– Я сама себя удивила. Но с ним я снова почувствовала себя самой собой. Я вроде как закрылась. Как собаки, над которыми проводился тот ужасный эксперимент. Приобретенная беспомощность. Готова поспорить: при первой встрече ты посчитала меня очень скучной.

Я не отвечаю, но достаточно будет сказать, что чувствую я себя дерьмово.

– Маркус все это увидел. Он снова вытащил меня настоящую.

– Это здорово. На самом деле здорово.

Я пытаюсь говорить так, словно именно это и имею в виду. Пытаюсь заставить себя радоваться за них. Мне было трудно наблюдать за тем, как внимание Маркуса переключалось на Серену. Я чувствовала себя так, будто грелась под теплыми лучами, а теперь они светят на нее. Я нехороший человек. Вините в этом мое детство.

– Мне на самом деле показалось, что Маркус пытается тебя контролировать, когда он говорил тебе, что надеть, – замечаю я. – И вот только что он пытался заставить тебя вернуться домой.

– На самом деле он не такой. Я на него наговариваю. Это несправедливо. Он хороший человек. Он хочет, чтобы я вернулась домой только из-за моей безопасности.

Я задумываюсь, не начинает ли она сомневаться в своей помолвке с Маркусом из-за того, как проводит время с товарищем-геймером Нейтом.

– Ты нравишься Нейту, – говорю я.

Она делает жест рукой, словно отмахиваясь от этого предположения, но ей не удается скрыть легкую улыбку.

Скрипит дверь, и появляется Нейт. Он полностью одет и выглядит очень воодушевленным и полным энергии.

– О, отлично, что вы уже встали! – восклицает он. – Думаю, что мне удалось найти еще одну локацию на скрытом уровне. Я почти туда попал. Осталось только взломать код. Но я думаю, что могу это сделать – только блокнот нужен.

– Почему бы тебе не поработать над этим, пока мы съездим к Лиз? – предлагает Серена. – Или тебе нужна Ева? Она же справилась с теми мужчинами.

– Я только следовала стратегии Нейта. Сама я никогда бы не додумалась, – признаюсь я.

Нейт опускается на стул, фибергласовая нога вытянута вперед.

– Если вы оставите меня с блокнотом Джозефа, то я уверен, что смогу продвинуться вперед. Вы знаете, где живет эта Лиз?

Я достаю телефон.

– Я вспомнила, что она художница. У нее есть мастерская.

Я поворачиваю телефон к ним и показываю сайт Лиз.

– Очень мило, – высказывает свое мнение Серена. – А адрес там указан?

Я киваю.

– Недалеко отсюда. Но разве тебе не нужно домой?

Серена медлит.

– Нет, – говорит она. – Маркус все поймет. Но лучше нам поехать вместе.

Глава 42

Карты Гугл предлагают нам ехать по узкой дороге, которая петляет по вересковой пустоши, удаляясь от Маршпула, пока мы не оказываемся у старого каменного домика, построенного рядом с другим зданием – отдельно стоящей мастерской с большими окнами. За ней виднеется брошенный карьер. Не думаю, что здесь бывает много посетителей, но, похоже, работы Лиз пользуются спросом, так что, возможно, люди и добираются сюда. У себя на сайте она рассказывает, что каждый день, в шесть утра, даже зимой, отправляется на прогулку к карьеру, поэтому мы надеемся, что она уже встала и готова принимать гостей.

Дорога не показалась мне крутой, но, оказавшись здесь, я понимаю, что мы забрались достаточно высоко. Воздух кажется более разреженным и холодным.

– Странное место, чтобы жить одной в ее возрасте, – высказывает свое мнение Серена.

– А мне здесь нравится. – Я всегда любила дикую местность.

Мы останавливаемся перед домиком. Он симпатичный, несмотря на унылую обстановку вокруг. Окна окрашены в серый цвет, перед домом стоят горшки с вечнозелеными растениями. Мастерская находится с другой стороны выложенного плитками двора, и ее огромные окна выходят на холмы. Тропа ведет от дома к карьеру, границы которого отмечены фонарями.

– Она говорит, что каждый день выходит на прогулку в шесть утра? – уточняет Серена. – Потому что если нет, то мы заявились неприлично рано.

– Да. Вероятно, это и есть та тропинка, которая упоминается на ее сайте. Лиз идет пешком к старому карьеру. Сейчас в нем озеро с голубой водой. Я подумала, что идти туда в темноте не очень-то весело, но эти фонари, вероятно, освещают путь.

– Странная привычка, – замечает Серена. – Но что возьмешь с этих творческих личностей? Художница.

В мастерской никого нет, и мы не видим, чтобы в доме горел свет, несмотря на пасмурную погоду, но желтая машина Лиз, на которой она приезжала на похороны Пегги, выглядывает из-за дерева.

Я смотрю на экран телефона.

– Еще только половина седьмого. Вероятно, она пока не вернулась с прогулки.

– Надеюсь, что с ней все в порядке, – говорит Серена.

Я меня нехорошее предчувствие, но дело может быть в том, что я никак не могу выкинуть из головы сцену убийства моей семьи.

– Можно прогуляться по освещенной фонарями тропинке и взглянуть. Как думаешь?

– Я еще раз проверю дом, – отвечает Серена. – Если пойдешь по тропинке, я тебя догоню.

– Хорошо. – Я направляюсь к карьеру.

Начинает моросить дождь. Создается впечатление, что он окружает тебя, а не льется с неба. Когда я приближаюсь к карьеру, мне кажется, что дождь выходит мне навстречу.

Я за что-то цепляюсь ногой, это заставляет меня резко остановиться, и я падаю вперед, на руку. Я матерюсь и сажусь, и тут понимаю, что шнурок одного ботинка зацепился за крючок второго – поэтому я и свалилась. А теперь он так прочно завязался, что мне его не развязать. Я схожу с тропы и присаживаюсь за большим камнем, где нет ветра, чтобы разобраться со своими ботинками.

У меня уходит несколько минут на развязывание шнурка, потом я снова его завязываю, но так, что теперь он больше не сможет попытаться меня убить. Наконец я встаю и практически нос к носу сталкиваюсь с мужчиной, который идет по тропе в противоположном направлении. На нем шляпа, шарф и толстый пуховик. Он отпрыгивает назад при виде меня, затем бросается бежать по отходящей в сторону тропинке в направлении болота. Мне эта реакция кажется странной и усиливает мое нехорошее предчувствие. Что-то тут не так.

Я слышу звук позади меня, поворачиваюсь и вижу, как ко мне трусцой бежит Серена.

– В доме ее нет, – сообщает она. – Что это за мужик?

– Не знаю. Думаю, что он явно не ожидал меня увидеть. – Мое дурное предчувствие становится все сильнее.

Мы приближаемся к краю карьера. Никого не видно.

– Мне это не нравится, – говорит Серена. – Не подходи близко к краю.

– Не волнуйся. Со мной все в порядке. – Я смотрю вниз.

– Осторожно!

Серена подходит ко мне, опускается на корточки