Наложнице вдруг показалось, что непроглядный мрак за спиной ребенка колыхнулся, и до нее донеслось дуновение легкого ветерка.

— Я хотел сказать тебе нечто очень важное, мама.

— Конечно, родной мой, я выслушаю тебя… — она внезапно спохватилась, словно вспомнила нечто очень важное, — но подожди! Сперва я должна рассказать тебе кое-что! Атерна… они не оставят тебя в покое! Ноир и Таасим хотят отомстить тебе, а еще…

Ирида пыталась сбивчиво пересказать все то, что ей было известно, а заодно и поделиться своими собственными соображениями. Она искренне желала донести до сына все свое беспокойство, может, оно сподвигнет его уехать куда-нибудь подальше от Махи и зажить спокойной жизнью?

— Я знаю. Я обо всем этом знаю, мама, — последовал бесстрастный ответ ребенка, поразивший мать своей невозмутимостью. Неужели за минувшие несколько лет ее малыш успел так сильно повзрослеть?

— Небесная тысяча, Данмар! — Наложница взмолилась, пытаясь хоть так достучаться до разума сына. — На тебя объявил охоту один из сильнейших аристократических родов, почему ты так спокоен?! Разве ты не понимаешь, чем это тебе может грози…

— Тс-с-с-с! — В темноте было сложно разобрать, но судя по движению руки, мальчик приложил палец к губам. И Ирида послушно замолчала, прервавшись на полуслове. — Я говорил со своим отцом.

Первейшим порывом женщины было усомниться в этом, сказать, что это невозможно, но она его в себе все-таки задавила. Ведь именно таким же сомнением ее встретил и Данмар, когда она призналась ему, что он рожден от настоящего ангела. Разве должна она возвращать своему ребенку недоверие?

— Как… как это было? — С придыханием вымолвила она, пытаясь руками нашарить какую-нибудь опору, которая позволит ей удержаться на ногах.

— Я не могу тебе сказать, мама, — последовал непреклонный ответ. — Но я хочу, чтобы ты знала одно. Я был рожден не просто так. У меня есть цель и есть предназначение.

Ирида пыталась выдавить из пересохшего горла хоть один внятный звук, но получалось лишь тихое сипение, которое сын едва ли мог услышать. Сейчас она и сама будто бы готовилась услышать откровение, которое самой ей откроет глаза на смысл своей жизни.

— Я был ниспослан роду Атерна в качестве испытания, — с не по-детски строгими нотками в голосе провозгласил Данмар, — и они его не прошли. Они пренебрегают заветами Воргана и не следуют Истинному Пути, по которому должен двигаться каждый воин. Они попрали все известные заповеди нашего бога, и этим навлекли на себя его гнев.

— Но… но ведь… — наложница не могла поверить в правдивость того, что она сейчас слышала. Но ведь объятия ангела много лет назад тоже казались ей нереальными, но все же плод их запретной любви сейчас стоял прямо перед ней. — Ворган ведь не вмешивается в дела смертных!

— Именно так, — признал мальчик, чем еще больше запутал мать. — Поэтому лишь я, сын смертной женщины, рожденный в этом мире, могу выступать орудием его правосудия.

На такой аргумент Ириде возразить было нечего. Она действительно самолично выносила и выкормила этого ребенка, и никаких сомнений в том, что это обычный человек у нее не могло быть. По крайней мере, до сегодняшнего дня…

— Атерна должны умереть, мама.

Приговор, прозвучавший из уст сына, был сказан тихо, но уверенно. Однако после этих слов остальные звуки окружающего мира словно умерли, как будто наложница вдруг оглохла.

— Ч… что? — Только и сумела она переспросить, не слыша себя.

— Они опозорили своими поступками свою честь, имя, звание воина и аристократа, — последовал категоричный ответ. — Искупить свои деяния они все смогут только в Небесных Чертогах, пред Его очами. И никак иначе.

— Но ведь… Таасим… он же…

— Да, мама. Таасим тоже. Он плоть от плоти Ноира, и ничем не лучше своего отца.

— Но он ведь и мой сын тоже!!! — Ириде хотелось возопить во весь голос, но она опасалась привлечь этим внимание хозяев дома и охраны. А потому она прорычала эту фразу громким шепотом, срывающим ее голосовые связки.

— Наверное поэтому отец и выбрал тебя, — с неизменным спокойствием ответил Данмар. Именно в этот момент мать ощутила, насколько сильно он изменился… — Ты породила его, и тебе же высшие силы даровали возможность эту ошибку исправить.

— Нет-нет-нет… только не это! Нет… — женщина схватила себя за волосы и с силой потянула, пытаясь хотя бы болью прогнать это жуткое наваждение. Это все не может быть реальным…

— Да, мама. Такова воля нашего бога. Но не волнуйся, ты не останешься наедине со своей ношей, ведь я пройду весь этот путь вместе с тобой…

Данмар с тигриной грацией спрыгнул с парапета и направился к Ириде, а она смотрела на его приближение, и не могла понять, почему стена мрака за его спиной двигается вместе с ним. И только лишь когда непроглядная тьма, способная посрамить своим черным совершенством самую беспросветную ночь сомкнулась и вокруг нее, она вдруг поняла…

— Твои крылья Данмар… — прошептала она, робко касаясь прекрасных перьев, — у твоего отца были точно такие же…

— Я знаю, мама… я знаю.

Женщина подавила в себе истовый порыв пасть на колени перед собственным сыном, но вот рвущиеся наружу слезы она остановить уже не могла…

— Ты выучил свою роль, Кавим? — Спросил я Владеющего, который молча вышагивал рядом со мной.

— Было бы чего учить, — фыркнул южанин, крутя в пальцах серебряную монетку. — А мы можем разобраться с этим делом без всякого лицедейства?

— Могли бы, — без всяких церемоний признал я, — но тогда не факт, что охота за Асталом не продолжилась бы. А нам ведь надо раз и навсегда освободить его от оков прошлого.

— Но к чему такие сложности? Мы ведь можем попросту прирезать этих ублюдков, и дело с концом!

— Не думал, что ты столь кровожаден! — Преувеличенно удивленно всплеснул я руками.

— Нет, твой план тоже хорош, не спорю, — не упустил я случая сыронизировать, — но все не так просто. На дне Махи существует целый собственный мир, живущий по своим особым законам. И чтобы эти законы сломать, нужно быть либо очень сильным, либо очень богатым. Для первого у нас сильно не хватает боевых единиц, а на второе мне попросту жалко денег. Мы можем убить одних, но на их место придут другие, и для нас ничего кардинально не изменится. Так что придется идти путем хитрости и обмана.

— Мне не нравятся твои замыслы! — Резко возразил Кавим, чем тут же напомнил мне Астала. — Это недостойно воителя!

— А спасение друга и соратника — достойно? — Спокойно возразил я, и Владеющий тут же замолк, не имея аргументов против такого вопроса. — Ни от тебя, ни от Астала не потребуется врать. Говорить буду исключительно я. Так что вы оба должны воспринимать мой план как тактическую хитрость.

— Ты очень странный ребенок, Данмар, — задумчиво изрек Владеющий спустя полминуты размышлений. — Ты всего парой слов способен обратить черное в белое, и я даже не знаю, как тебе возразить.