Девон кивает. Гидеон почти уверен, что он не догадывается, кто такой сервент.

— А ты кто? — спрашивает Молли. — Мэрилин Монро?

Девон качает головой.

— Гвен Стефани, — отвечает он. — Позднее надеюсь заняться сексом с самим собой.

Пронзительно фонит микрофон, за чем следует фраза «извините, ребята», впрочем, сказанная не слишком извиняющимся тоном. Миссис Геллер, секретарша директора, кажется, играет в диджея. Вот в чем проблема школьных вечеринок — столько подготовки, а в результате выходит, что все те же люди, которых ты видишь каждый день, собираются в одном и том же месте, плюс старая дамочка, вообразившая себя модной, ставит хит группы «Green Day». Исчерпав тему костюмов, Гид, Девон и Молли не могут найти другую. Гид оглядывается и видит, что по всему залу стоят такие же группы: ученики смущенно разглядывают друг друга, не представляя, что говорить или делать. Неловкость его соратников по «Мидвейлу» действует успокаивающе.

— У меня тут виски припасено, — говорит Девон, касаясь своей сумочки. — Думаю, сумочки изобрели для того, чтобы девчонки могли таскать с собой спиртное. Жаль, что нельзя всегда носить такую с собой. Давай сначала мы с Гидом выйдем на улицу и хлебнем, а потом вы двое?

Молли кивает и отстегивает ошейник Гида.

— Не вздумай прыгнуть за борт, — предупреждает она.

Гид отвешивает поклон.

Стоит им выйти на улицу, как Девон ныряет за куст, прикладывается к серебряной фляге с виски и передает ее Гиду. Гид пьет, а Девон тем временем говорит почти скучающим тоном:

— Думаю, тебе сегодня с ней обломится.

— Ты о чем? — невинно спрашивает Гид.

Девон делает еще глоток и кивком показывает, что им пора возвращаться. Его парик сползает набок.

— Чувак, — говорит он, перепрыгивая через две ступеньки, — она же хочет тебя.

Парик Девона сползает на макушку. Из-под него выпрыгивают рыжие кудряшки. Гид опасливо протягивает руку, и Девон наклоняется, позволяя ему убрать волосы под парик.

— Спасибо, чувак, — говорит он. — Послушай меня. Она посадила тебя на цепь. Ох, знал бы ты, как мне хочется, чтобы какая-нибудь девчонка водила меня на цепи!

Когда они заходят в зал, как раз заканчивается «Танец монстра». Один из ребят-рэперов оттаскивает миссис Геллер от диджейской кабинки, закружив ее в танце, а в это время кто-то из его друзей занимает его место. Зазвучал рэп, и куча проституток-второкурсниц заполнила танцпол.

— Как думаешь, Молли сексуальная? — Гиду не хочется признавать, что ему это важно, но все-таки он хочет знать.

Девон размышляет над ответом.

— Если бы она водила меня на цепи, пожалуй, была бы сексуальной.

Это лишь немного утешает Гида. А вот выпивка утешила бы его гораздо больше.

Гид выводит Молли на улицу с флягой и стоит на стреме, пока она, аккуратно придерживая юбки, ныряет в кусты. Когда она возвращается, глаза у нее искрятся.

— Я пьяна, — шепчет она, застегивая ошейник на шее Гида. Она подбирается к нему так близко, что ее верхняя губа касается его уха.

— Я удивлен, — отвечает Гид. — Мне казалось, что ты такая правильная.

— Как чешется, — Молли потирает то место, где воротник соприкасается с шеей. — После выпивки я уже не чувствую себя такой потной и отвратительной. — Гид представляет, как она вспотела под платьем, и возбуждается. Ему нравится сегодняшний вечер, то, что они улизнули, ее неудобное платье.

Как нарочно, мимо проходят Каллен и Николас в костюме его девственности.

— Что это они изображают? — спрашивает Молли.

— Тебе лучше не знать, — отвечает Гид и улыбается. Он пьян, но не слишком. Не до такой степени, что- бы его стошнило.

В зале Каллен и Николас оказываются звездами шоу. Каллен делает несколько шагов и замирает, пока Николас со своими вопросительными знаками принимает вокруг него разные позы. Они повторяют это представление несколько раз. Их окружают танцующие проститутки, хихикая и тыча пальцем в желтые трусы. Должно быть, Гид действительно пьян, потому что, наблюдая за происходящим, испытывает гордость и чувствует себя польщенным.

Молли дергает его за ошейник, больно сжимая кадык.

— Извини, — говорит она, — но я ужасно хочу знать, что означают костюмы Каллена и Николаса.

Николас замирает, как статуя, а Каллен тем временем выделывает вокруг него пируэты. Потом они меняются ролями. Каллен прыгает смешно и неуклюже, а Николас проворен, хотя и зажат между двумя кусками фанеры.

Внезапно это зрелище загораживает огромный черный капюшон: на Гида хмуро уставилась миссис Геллер. Теперь, когда она подошла поближе, Гид замечает, что на лице у нее бутафорская бородавка, отчего ее хмурая физиономия кажется еще страшнее.

— Что это у него на шее? — спрашивает она Молли. Гид старается дышать через нос, чтобы миссис Геллер не учуяла запах спиртного, и молча посылает Молли отчаянные сигналы, чтобы она делала то же самое.

— Не думаю, что работорговля — подходящий предмет для шуток, — заявляет миссис Геллер. Фу, какая же страшная бородавка, пусть даже и не настоящая! Ее как будто вылепили из пластилина, а потом покрасили.

— Он мой законтрактованный сервент, — объясняет Молли тем же тоном, каким раньше объясняла это Гиду. — Сервенты не были рабами. Они приехали в Америку на…

Миссис Геллер откашливается.

— Я знаю, кто такие сервенты, мисс Макгарри. Но я поговорила с другими наставниками, и мы пришли к выводу, что ваши костюмы несут в себе мощный подтекст, который мы не желаем пропагандировать. Пожалуйста, вернитесь в свои комнаты и переоденьтесь.

Молли вскакивает и оказывается лицом к лицу с миссис Геллер.

— Тут человек двадцать вырядились шлюхами, а вы выгоняете нас? Я не пропагандирую службу по контракту, а изображаю ее! Это большая разница. Господи, в этой школе одни дауны!

У Гида возникает такое чувство, что именно эти слова навлекут на них большие неприятности.

И верно, миссис Геллер бледнеет, как привидение.

— У моего сына синдром Дауна, — говорит она.

Несколько минут спустя Молли и Гид плетутся по школьному двору.

— Мы уходим, — шепчет Гид и берет ее под локоть, надеясь таким образом придать устойчивость им обоим.

Эта школа… — пыхтит Молли. Ее лицо раскраснелось, глаза расфокусированы. — Какое странное сочетание наивного идиотизма и жуткой чопорности! Представь только, Эди пишет дневник Бетси Росс в качестве домашнего задания! И эта история с костюмами — то же самое.

Действительно, обе истории одинаково глупы. Молли продолжает идти, но у памятника Джону Мидвейлу останавливается. И начинает снимать шерстяное платье. Она пытается стянуть его через голову, но ничего не выходит. Тогда она садится на мраморный уступ и принимается отчаянно дергать за платье руками.