Я схватилась за телефон и тут же отключилаего. Домашний аппарат разбит. Ладно, я правильно сейчас поняла ситуацию, нужнонемедленно ехать в Буркино и искать среди обитателей барака женщину по фамилииОпара.

Пока мой верный «коняшка», сверкая роскошнымивертящимися дисками, летел по трассе, в голове писательницы Виоловой цариласумятица. Если фамилия девушки Опара, то с какой стати Наташа подтвердила мне,что в бараке жила Квашня? Да еще наврала, что та являлась ее непутевой сестрой?Отчего Еремина наболтала небылиц? Села ко мне в машину?

Впрочем, на последний вопрос есть вполнепростой ответ: Наташе не хотелось ехать на электричке… Внезапно на ум пришловоспоминание. Вот Еремина устраивается в машине, кладет сумочку на колени, ярезко отпустила сцепление, ридикюльчик падает на пол, раскрывается, из неговываливается куча вещей: пудреница, расческа, мятные конфетки, телефонная книжка…

– Каждый раз даю себе обещание навести всумке порядок, – восклицает Наташа и наклоняется, чтобы подобратьрассыпанное.

– В моей торбе положение еще хуже, –усмехнулась я, – на днях обнаружила там солонку, до сих пор в недоумении,как она в сумочку попала.

Вот примерно такой разговор.

Высказавшись, я наклонилась и, желая помочьНаташе, взяла ключ с брелоком и подала хозяйке. Очень хорошо помню, что в этотмомент я ощутила недоумение.

И теперь, вновь прокрутив в голове сцену, ясообразила, отчего тогда сделала стойку! Ключ был один, странного вида, на егоголовке имелись кнопочки. А брелок представлял собой цепочку с кругом, а внутринего буквы «BMW». Понятно? Это был ключ от машины!

Наверное, удивись я в тот момент, спросиНаташу: «Откуда у тебя ключи? Вроде говорила, что не имеешь машины!» – женщинабы небось всплеснула руками и принялась вскрикивать: «Ой, ой! Случайноприхватила связку от джипа мужа!»

Или придумала бы другую какую-нибудь небылицу,похоже, Еремина была мастером художественного свиста! Но я перевела внимание надорогу, и Наташа решила: прокатило, дура ничего не заметила!

Но зачем она села в мои «Жигули», если имела всвоем распоряжении лучшее средство передвижения, не ржавую раздолбайку, вкоторой задыхаешься от жары, а комфортную иномарку, вероятно, с кондиционером?

Ответ ясен даже младенцу! Еремина решила спетьмне песню про «сестру». Но по какой причине? Мы встретились случайно иразошлись бы без напряга.

Проворачивая в голове ситуацию так и эдак, ядоехала до уже знакомого барака и вылезла из машины. Похоже, в Буркине не былодождя, мне стало жарко и отчего-то страшно.

Длинный коридор был пуст, основная массадверей оказалась запертой. Я подергала ручки, постучала ногой в створки,похоже, местных жителей забрали инопланетяне. В конце концов счастье мнеулыбнулось, в крохотном чуланчике у кухни обнаружилась женщина примерно сорокалет.

– Вы кто? – изумленно спросилаона. – Ищете кого-то?

– Да, да, – радостно закивалая, – Леру!

– Леру?

– Валерию, девочку, может, девушку, такуюмолодую. Не знаете, где она?

Женщина пожала плечами.

– Барак расселили примерно год назад,хотели сносить, но потом сюда переселенцев направили. Ну, беженцев всяких. Туттакой бардак начался, не передать словами! Комнату выделяют одной семье, глянь,уже пять живут, все друг другу родственники, шум, гам, ну а на прошлой неделементы заявились, народ в машины покидали и вывезли. Одна я осталась, потому чтоместная. Мне квартиры не хватило!

– Вот неприятность, – сочувственновоскликнула я, – небось тяжело в бараке, да и страшно!

Женщина усмехнулась.

– У нас тут в туалете крыса жила, в норе.Централизованной канализации в Буркине отродясь не было, пещерный век. Я одинраз в сортир пошла, а крысятина как вылетит, кинулась на меня. И чего делатьбыло? Стащила с ноги туфлю и давай дрянь по морде долбасить! Дрались мы не нажизнь, а на смерть. Колочу мерзавку, а она прыгает вверх, словно у нее не ноги,а пружины, ни за что бы не поверила, расскажи мне кто, как крысы высоко сигают!В общем, прибила я ее, и меня после той драки ничего уже не пугает и нерасстраивает. Даже хорошо, что квартира не досталась!

– Почему? – только и сумела спроситья, потрясенная услышанным.

Уж на что считаю себя сильной личностью,только схватиться один на один с обезумевшим грызуном мне слабо.

– А в администрацию съездила, –удовлетворенно пояснила тетка, – к самому губернатору пробилась ипожаловалась! Уж тут шум пошел! Наш мэр, тоже мне, прыщ на заднице, перетрухалдо болезни, сам в барак приплелся. Ой, не могу, прямо, как большой, с охранойиз двух наших местных объедков. Цирк! Умереть не встать. Вошел сюда и завел:«Лидия Сергеевна, не надо больше жаловаться, все уладим, получите личнуюплощадь в доме, который в июле принимают». Я, конечно, ногами затопала, завизжала:«Еще чего, почти год во двор на горшок бегать!» А он говорит: «Извините,виноваты. Хочу бартерную сделку предложить: вы успокаиваетесь, а я вам ключи отбесплатных двухкомнатных хором вручаю». Понимаете? Я-то одна, а комнат сколько?Вот оно как! Правильно люди говорят: не было счастья, да несчастье помогло!

– Лера Опара из местных, – перебилая Лидию Сергеевну.

– Не помню такую.

– Вроде в самой последней комнате, впротивоположном от вас конце коридора жила.

– Нет, – заулыбалась женщина, –там баба Катя мыкалась. Совесть наша.

– Кто?

Лидия Сергеевна засмеялась.

– Весь барак водку пил безостановочно,мало кто трезвым ходил, троих лишь назвать могу, включая себя. Но я и РитаМеркулова тихо сидели, а баба Катя по пятницам обход устраивала. Только народ«отдыхать» начнет, бац, бабуся на пороге, с иконой Николая-угодника в руках идавай причитать: «Хватить грешить, пост нынче, на стол колбасу поставили,ироды, злодеи анафемские! Отложите бутылки, прокляну иначе на иконе!» Ну неповеришь, у особо нервных икота начиналась. Ее у нас тут ведьмой считали.

– С иконой?

– Так и что? Белая она колдунья, хорошолюдям делала, голову умела лечить, зубы заговаривала, кости вправляла, отзаикания избавляла, травки всякие знала. Ей за знахарство все прощали.

Вон другая бабка, из двадцатой комнаты, тожерешила один раз народ припугнуть, соседи драться начали, а старуха и ворвись кним, по примеру бабы Кати, с образом в руках. Только ей и слова вымолвить недали, мигом по черепушке огребла, потом по больницам таскалась, сотрясениеглупого мозга лечила! Бабу Катю уважали и боялись, а бабку Лену чего опасаться…