справятся, потому и ядовитые, – пояснила я. – Я как-то видела в одной такой пещере скелет… не знаю, кто это был, но размером побольше вола и о шести лапах. Не представляю даже, откуда такое чудо могло забрести!

– А откуда ты столько об этом знаешь?

– Отец показывал, – пояснила я. – Потому что поди знай, куда я могла забрести с чутконосыми по тайным тропам. Так схватила бы – дети же любят яркое! – и все…

Он невольно поежился, а я добавила:

– Это еще ерунда, дядя Чарим, если многоножек не трогать, они безобидные. Но тут есть и кто похуже, и лучше бы нам с ними не сталкиваться…

– Вот тут полностью согласен! – честно сказал он. – Ну? Куда дальше?

– Веди, друг, – попросила я, и чутконосый снова побежал вперед, то и дело принюхиваясь.

* * *

Нам повезло: ничего по-настоящему опасного не встретилось. Разве что Чарим, остановившись по нужде, засмотрелся на танец теней (это не снежные призраки, тени обитают только на тропах), решил, что за поворотом кто-то маячит, и… Если бы не чутконосый, чувствительно прихвативший исследователя за лодыжку, мой спутник мог и уйти в неведомое!

– Неужто тут водятся такие паучищи? – опасливо спрашивал он, указывая на гигантские каменные паутины, слабо искрящиеся в звездном свете.

Были они самых разных форм: и колеса в разы больше тележных, и беспорядочное переплетение белых тонких нитей, и подобие люлек…

– Нет, вот те ветром выдуло или вымыло водой, – указывала я, – видишь, какие неровные? Это мягкий камень, легко истачивается. А вот те, которые на иглы похожи, сами выросли, ну, как столбы в пещере. Они твердые, но хрупкие, и осторожно с ними: обломки очень острые, игольчатые и тонкие, вопьется в руку или даже коню в ногу – мороки не оберешься.

– Да… много у нас в степи чудес, а тут, пожалуй, побольше будет, – сделал неуклюжий комплимент Чарим. – Ленни, а я никак не соображу, сколько мы уже едем? По здешним звездам ничего не поймешь, они будто вовсе не движутся!

– Скоро уже рассветет, – ответила я, глянув на чутконосого.

– Может, вздремнем часок-другой? Я-то привычный, а ты, помню, поспать любишь, но обычно-то в седле носом клюешь, а здесь так нельзя, верно ведь?

– Не стоит, – кивнула я. – Но я накануне выспалась, так что нестрашно! Скоро выберемся с тропы, тогда можно будет и передохнуть, и поесть. А здесь ни спать, ни огня разводить не нужно. Мало ли кто может мимо пройти, не мы одни этими тропами пользуемся…

Когда мы вышли на широкое плато, уже рассвело, и Чарим выдохнул с облегчением.

– Вот уж жути натерпелся, – честно сознался он, вынимая из вьюка хлеб и сыр. – Вроде и не случилось ничего, а все едино мороз по коже! Не человеческие это места, не дело людям по таким тропам ходить…

– Что же делать, если другого выхода нет? – пожала я плечами, уписывая ломоть ветчины (Чарим изрядно поживился в кладовых). – А мерзнешь ты потому, что плащ у тебя нараспашку.

– Тьфу ты, верно, – усмехнулся он. – Там-то не особенно дуло, а здесь ветерок порядочный, хоть и не такой, как в окрестностях Раве! Что, Ленни, дальше-то нам в какую сторону? Я этих мест вовсе не знаю, командуйте вы с этим мохнатым…

– Погоди, передохнем немного, а я пока быстрокрылого позову, пусть расскажет, что в округе. Тогда и будем решать.

Я прокашлялась, приложила руки ко рту и постаралась издать призывный клекот. Давно мне не приходилось этого делать, но все же получилось: едва различимая темная точка в небесах вдруг стала больше, еще больше… На скалу перед нами с хлопаньем крыльев уселся белоголовый орел, и лошади (кроме местных) шарахнулись, Чарим тоже. Немудрено: эта птица таких размеров, что может унести овцу! Предпочитает, правда, ягнят и козлят: они нежнее.

– Видал я беркутов и орлов тоже… – еле слышно проговорил Чарим. – Но они в сравнении с этим – что цыплята…

– Здравствуй, друг, – сказала я, протянув руку, и орел потерся о нее страшенным изогнутым клювом, не сводя с меня пронзительно-желтых глаз. – Расскажи, что видал из поднебесья? Что там, возле перевала?

Хищник потоптался на камне, скрежеща по нему когтями, потом несколько раз крикнул – протяжно и звонко, потом коротко и более низким тоном, переходящим в клекот.

– Вон оно что… – Я машинально почесала ему шею, и орел прикрыл глаза от удовольствия. – Спасибо, друг. Мы будем настороже. Передай – Альена Сайтор пойдет кружным путем, под горой. Пусть кто-нибудь встретит у Каменной реки, я там только единожды с отцом была, боюсь заплутать. И еще передай: это Аридор Раве предал меня.

Орел громко крикнул, широко распахнул крылья, как геральдическая фигура, и щелкнул клювом.

– Да. Он предупредил кого-то, должно быть, людей князя, – я в замке Раве. Наверно, голубя послал и поднял ветер, чтобы задержать меня.

Быстрокрылый снова хрипло крикнул, несколько раз взмахнул крыльями и резко взмыл в небо. Миг – и снова лишь темная точка видна в небе, лишь едва слышно доносится орлиный клекот. Я прищурилась: к этой точке приблизились еще несколько и закружились рядом, выписывая сложную спираль в синем осеннем небе, а потом разом разлетелись в разные стороны.

– И ты передай, – попросила я чутконосого, и он отбежал в сторону, туда, откуда, по его мнению, вой будет слышнее всего.

– Что сказала эта… птичка? – севшим голосом спросил Чарим, поковыряв пальцем в ухе: выл наш проводник пронзительно, переливчато, и скалы отзывались эхом.

– Что к замку Раве движется отряд, без штандартов, одеты обычно, никаких гербов на виду нет. И другой, побольше, выдвинулся к перевалу, но им теперь устроят теплую встречу. Сам же помнишь, какая там узкая дорога? Ну вот… завалят ее – пока те переберутся, с лошадьми-то, времени пройдет немало. А сбросить пару валунов горномогучим несложно. – Я перевела дыхание. – Но сделать это они смогут только вечером, а пока чутконосые и прочие постараются. Непривычные кони их очень пугаются.

– Поди не испугайся, когда перед тобой такая зверюга выскакивает! А уж когда они со всех сторон выть начинают, тут и вовсе немудрено дуба дать, как Вител выражается!

– А уж если горномогучий к костерку выйдет, да не один… – мечтательно улыбнулась я. – Так-то они стараются не показываться, но теперь не до скрытности. Не зря Семерка выла – беда на носу. И теперь я знаю, какая именно.

– Страж? – коротко спросил Чарим.

– Да.

– А про Раве ты орлу зачем сказала?

– Теперь никто не станет помогать ему. Быстрокрылые не прилетят на зов, не впустят и не выпустят ни одной почтовой птицы. Да и другие…