– Однако, – покачал головой ВикторАлексеевич. – И на таком пустом месте ты сделала вывод? Хорошо, что я обэтом только сейчас узнал. Когда ты звонила, у тебя голос был такой уверенный,что я не сомневался: основания для вывода у тебя достаточно крепкие.

– Но вывод-то оказался правильным, – возразилаНастя.

– Посмотрим, – усмехнулся Гордеев. – Спросиму Галла, что он по этому поводу думает.

* * *

Всю вторую половину дня полковник опять допрашивалзадержанного. Когда его увели, Виктор Алексеевич заглянул к Каменской вкабинет.

– Ну, Анастасия, с меня бутылка. Но я-то какой молодец,я-то умница какая! – сказал он, сияя всем своим круглым лицом. – Какэто я в тебе, сопливой девчонке, в свое время разглядел гениального сыщика!

– Что случилось?

Настя уже «въезжала» в другое дело и поэтому не могла взятьв толк, о чем это говорит ее начальник.

– Я, Анастасия, мужик простой и без затей. Взял да испросил у Галла про фигурки и языческого бога.

– И что Галл?

– Представь себе, подтвердил. Ты оказалась права. Хотямне и сейчас с трудом в это верится. Между прочим, Лесников необъявлялся? – круто свернул в сторону Гордеев. – В последние дни ядело Шумилина совсем из виду выпустил.

– Там все в порядке, Виктор Алексеевич. Ковалев нетолько сам умыл руки, но и Виноградова придерживает. Так что Ольшанский сЛесниковым работают вовсю.

– Ну, слава богу, – вздохнул Гордеев.

* * *

Миша Доценко и Юра Коротков с головой ушли в писанину,составляя отчет об операции. Мише не давал покоя один вопрос, и он наконецрешился его задать:

– Юра, а что было бы, если бы Галл согласился наНастино предложение?

– На какое предложение? – поднял голову Юра.

– Ну, переспать с ней, чтобы доказать, что он не измилиции. Неужели ей пришлось бы… – Миша не договорил. Все-таки он был еще оченьмолод, старший лейтенант Доценко.

– Знаешь, в нашей работе часто бывают радости. Но чтобыдо них добраться, порой приходится сначала вываляться в грязи, – уклончивоответил Коротков.

Он с нежностью подумал о Люде Семеновой. До десятого июляоставалось четыре дня.