Вандер перешел мост и направился к видневшемуся входу в ущелье. Здесь он остановился. Тропа снова раздваивалась: одна часть вела в ущелье, другая огибала невысокие скалы.

Из глубины ущелья доносились тяжелые гулкие шаги, словно кто-то колотил гигантским молотом о каменное ложе ущелья. Шаги приближались, а вместе с этим возрастала и сила их удара. Вибрировала земля. Неожиданно звук шагов стих.

Вандер вошел в ущелье, с любопытством заглянул за поворот. Там, шагах в тридцати, стояло каменное чудище. Оно было похоже на грубо слепленного неумелой детской рукой глиняного человечка, но только огромных размеров. Это был голем.

Высота этого изваяния превышала десять футов. Круглая голова, туловище и конечности. Каждая конечность состояла из двух частей, что обеспечивало голему большую свободу действий. Глаз или каких-либо других органов зрения у него не было, тем не менее каким-то непонятным образом он мог ориентироваться. Постояв с минуту, голем развернулся и загромыхал в обратном направлении.

Вандер никогда раньше не видел голема, но знал о них достаточно. Изготовление их было очень трудоемким. Сначала нужно было сделать тело каменного истукана. Для простоты обычно подбирали подходящие камни и укладывали их рядом так, чтобы создать требуемую фигуру и чтобы не было лишних сочленений.

Создавался мыслеобраз и «натягивался» на каменную форму. Этот мыслеобраз служил волевой основой будущего истукана и одновременно определял очередность его действий, был его своеобразной программой.

Затем для оживления каменной формы вызывался элементаль15, заключался в эфирный кокон и запечатывался там волевым приказом. Это искусство было подвластно только сильным магам, так как элементали подчиняются лишь в двух случаях: добровольно или превосходящей их силе.

Добровольно они подчинялись только магам, высоко стоящим в своем духовном развитии, с чистым сердцем, претворившим свои человеческие страсти в высшие устремления. Он служили им, как служат человеку его ноги, руки, пальцы, органы и составляющие их клетки.

Чернокнижники и некроманты как правило используют в создании големов духов умерших животных, растений, иногда человека, ибо искусство ментального программирования было им недоступно, и только шаманы, постигшие астра-видью, пробуют свои силы в этом.

Однако все насильники рано или поздно сталкиваются с не разрешимой для них проблемой. Стоит их воле хоть немного ослабнуть – и уже ничто не способно удержать их создания от искушения уничтожить своих создателей. Насилие, как говорится, всегда порождает ответное насилие. Особенно, когда насилие производится в сугубо эгоистических целях.

Уничтожить голема было нетрудно, если правильно определиться с выбором оружия. Мечи и стрелы, конечно, против каменного истукана бесполезны. Тут в самый раз подходит молот и разные типы катапульт. Достаточно нарушить целостность формы – и сущность, одушевляющая голема, тут же покинет свою темницу.

Вандер не стал сражаться с каменным истуканом, чтобы расчистить себе дорогу. Сделал он это не потому, что считал данный поступок ниже своего достоинства. Вовсе нет. Освободить заключенную в каменную темницу душу, может быть, было даже похвально, если, конечно, эта душа не сидела там добровольно. Просто он не хотел идти на поводу создателя голема. Ибо, создавая данную сущность и помещая ее сюда, создатель явно преследовал какую-то цель, кроме своей защиты, разумеется. Уничтожить голема – значит принять вызов его хозяина. Этого Вандеру пока не хотелось. Сначала нужно познакомиться с хозяином. То, что голема создал Сорос, Вандер не сомневался. Поэтому он оставил тропу, по которой громыхал каменный истукан, хотя она и вела прямо к башне мага, а пошел по другой, ведущей вдоль скал к озеру. Невысокие скалы шли уступами. При определенной сноровке и желании на них вполне можно было взобраться.

Дойдя до озера, Вандер осмотрелся. Башня Сороса стояла прямо над обрывистым берегом, близко к скалам. Они тесно громоздились с ее левой стороны. Вершины смыкались, образуя гребень, который был вровень с одним из выступов на башне. Эти выступы напоминали или клыки, или опущенные лепестки цветка, раскрывшегося бутона.

«Скорей всего это клыки», – думал Вандер, высматривая в скальном массиве удобное место для подъема. Вскоре он заметил узкую террасу в шести футах над головой. Выше ее еще одна терраса, далее – еще. Здесь было самое удобное место для подъема.

Вандер разжал правую ладонь. Сильный вихрь подхватил его и осторожно поднял к первой террасе. На следующую террасу он взобрался уже сам. Так он достиг скалистого гребня.

Конец треугольного выступа располагался футах в семи от места, где стоял Вандер, на высоте вытянутой руки. Недолго думая, послушник прыгнул. Вихрь подхватил его. Руки Вандера коснулись поверхности плиты. Она оказалась холодной и шершавой на ощупь.

Вандер покрепче ухватился за край выступа, подтянулся, забросил ногу на плиту, а затем влез сам. Прошел по клинообразной плите к треугольному проему в куполе башни.

Выступ расширился, перешел в ступеньку. За ним находилась круглая площадка, накрытая сверху куполом. На площадке начиналась винтовая лестница и круто уходила вниз.

Спустившись по лестнице, Вандер попал в полутемный коридор. В коридоре находилось несколько дверей. Одна была открыта, словно приглашала войти.

В библиотеке, спиной ко входу за конторкой, стоял высокий худощавый маг: сине-красная мантия, черные волосы до плеч, несмотря на почтенный возраст. Перед ним лежала какая-то книга. Казалось, он был настолько поглощен чтением, что не замечал ничего происходящего вокруг. Только в это плохо верилось. Вандер чувствовал его внимание.

Послушник постоял с минуту в немом ожидании, рассматривая сводчатый потолок, стеллажи с книгами у стен. Когда минута прошла и все осталось по-прежнему, понял, что право первого хода предоставляется ему, и деликатно кашлянул. Маг обернулся.

Глубоко посаженные глаза глянули на Вандера из-под нависших бровей. Цепкий сильный взгляд метнулся снизу вверх по его фигуре и потух. На старческом лице мага вспыхнуло легкое недоумение.

– Ты кто? Как ты сюда попал?

– Я? Вандер. А вы, должно быть, Сорос?

– Да, я Сорос, верховный маг, мастер объединенной школы. Ты зачем сюда пришел? Я никого не желаю видеть. У меня много работы и мало времени для пустых разговоров.

– Понимаю. Поэтому вы поместили в ущелье перед башней голема. Значит, чтобы вам не мешали… А я по наивности решил, что вам интересно будет узнать, что в последнее время произошло под куполом.

Глаза мага превратились в узкие щелки, большой слегка крючковатый нос заострился. Морщинистое лицо разгладилось. Он с нескрываемой ехидцей в голосе спросил: