И получи в награду иллюзию жизни.

Но не кляни потом всемогущую Судьбу за то, что тебя казнят. Быть может, даже без суда и следствия.

Что? Ты тоже человек, ты просишь пощады? А кем были убитые тобой, преданные тобой? Они ведь тоже просили у тебя пощады…

Нет, мы не убийцы, мы не уподобимся тебе. Мы просто приводим приговор в исполнение, нет, даже просто возвращаем тебя к реальности.

Ты ведь уже мертв.

Когда ты предал, убил, ты тоже умер. Мертвые не ходят и не говорят, чтобы там ни болтали некромаги, так что получай свои законные восемь дюймов стали в грудь. И радуйся – это еще слишком честная смерть для тебя.

У тебя был шанс остаться человеком, пускай ненадолго, но остаться. И ты его упустил, так что теперь нечего сожалеть.

Сожаление недостойно истинного человека.

Не сделав выбор – держись, сделав выбор – крепись.

Война – это страшная вещь, самая страшная из всех гадостей, что измыслили люди. Но это самый точный тест на определение твоей подлинной сущности.

Война – это граница, и ты точно поймешь, на какой ты стороне.

Всегда есть сторона.

Всегда есть война.

Война – это не только марширующие армии.

Это и яд лживых речей фальшивых проповедников. Это и чужие обычаи, медленно убивающие и замещающие родные, доставшиеся от предков, и многое другое.

В начале мира было Слово. В начале войны была Мысль.

Мысль, что у тебя есть право решать судьбы других, что у тебя есть право убивать. Все можно решить миром, пускай и дольше и сложней, но можно. Но ведь война – это так «просто»!..

Что значат растоптанные и сломанные судьбы людей? Что значат их никчемные жизни пред вящей славой твоего племени, государства? Что значат?..

А ведь значат.

Думаешь, у тебя есть власть над ними? Возомнил себя богом?..

Что ж, это твое право, твой выбор… Но знай, что, становясь богом, ты перестаешь быть человеком.

Но ведь ты не бог.

Бог один, и он есть любовь, мир, понимание. Бог не может нести кровь, боль, смерть, ненависть…

А значит, ты – не бог. Но и не человек. Так кто же ты?

Правильно – нежить, более гнусная и отвратительная, чем все, что создано некромагами.

А значит, помни – восемь дюймов стали уже ждут тебя.

* * *

Спустя полчаса после старта первой волны драконов адмирал Торукава отдал приказ о запуске второй волны авиации. Но на этот раз при прежнем количестве штурмовиков и пикировщиков из истребителей была поднята в воздух только половина – на каждом авианосце было оставлено лишь по девять зеленых для самообороны.

Однако удар с воздуха – это всего лишь первая фаза масштабной операции, задуманной ниаронским командованием. Вскоре к общему веселью в Нежинске должны были подтянуться еще и линкоры. Обстрел города калибром 356 и 406 миллиметров – это вам не шутка, после такого рарденцы надолго забудут, что у них здесь когда-то вообще была военная база…

Ну и город, конечно. Но это уже мелочи…

Вот что по-настоящему беспокоило адмирала, так тот факт, что их собственные помехи мешали работе радаров и связи. Но с этим приходилось мириться, ибо именно в этом был залог успеха – удар, приходящийся из ниоткуда, гораздо сложнее отразить.

Так что для корректировки огня предполагалось использовать авиацию, а для связи между кораблями – высокочастотные установки Дайсон-связи ближнего радиуса действия.

…Торукава стоял перед рядом обзорных иллюминаторов и задумчиво смотрел вдаль, поглаживая висящий на шее тяжелый морской бинокль. Адмирала терзали какие-то нехорошие предчувствия… Ничего определенного – просто чувство, что что-то не так.

Помнится, перед моделированием рейда к Нежинску Акира самолично кидал игральные кости – раз, и двух авианосцев нет. Тогда никто не поверил, что такое возможно, и поэтому решили перебросить. А вот теперь адмирал чувствовал беспокойство – а вдруг это был знак от самого Неба? Конечно же, потерять два авианосца в столкновении с горсткой кораблей противника – немыслимо, но все же…

Что-то они все же не предусмотрели, что-то пропустили…

* * *

…Вторая волна драконов уже ушла на цель, а первая так до сих пор и не вернулась, хотя за это время драконы уже должны были израсходовать свои запасы огненной смеси и возвратиться на корабли. На палубе уже стояли лекари и техперсонал, наготове были лечебные и стимулирующие выработку огнесмеси эликсиры, а в глубине корабля к приему раненых готовились операционные – как для людей, так и для драконов.

Но штурмовики с истребителями все не возвращались… Хотя нет! Вот на горизонте появилось несколько ниаронских драконов с характерными узкими телами и короткой гривой перьев в районе длинной, змееподобной шеи.

Обнаружили их визуально, потому как, плюнув на показания то и дело барахлящих радаров, адмирал приказал перейти исключительно на оптические приборы обнаружения. По крайней мере, на их работу туман вблизи ядра соединения влиял не столь сильно.

Тройка зеленых летела довольно низко и то и дело вихляла – было хорошо заметно, что звери очень устали или были ранены. Вслед за ними из густой пелены тумана начали поодиночке и мелкими группами выныривать и другие драконы. Вид у них был довольно потрепанный, а за некоторыми в воздухе тянулся тонкий кровяной шлейф. Зоркие наблюдатели насчитали уже свыше двух десятков возвратившихся драконов, и…

И все. Больше никого не было.

Тем временем первые драконы начали тяжело приземляться на авианосцы, палубы кораблей то и дело содрогались, когда многотонные звери касались покрытия лапами, а затем гасили инерцию в коротком пробеге. Некоторые из истребителей не могли сдержать равновесия при посадке и падали, так как, видимо, были слишком изранены или измождены. Только высокая выучка палубного персонала позволяла избежать случайных жертв – когда многотонная туша начинает катиться кубарем, сметая все на своем пути, сложно остаться в живых… Кстати, а почему, интересно, вернулись только истребители? Что, штурмовики слишком заняты, полны сил или у них нет раненых? Непонятно…

Семь, только семь драконов вернулись на борт «Асикаги». Да и этот авиаотряд представлял собой весьма плачевное зрелище – ни одного целого зверя не было, изранены были все. Вокруг них уже вовсю суетились лекари – драконов перевязывали, выливали на их раны целые литры лечебных эликсиров. Более-менее держаться на ногах могли только три истребителя – у них были в основном не слишком тяжелые ожоги. Еще двое опустились на все четыре лапы, кое-как подобрали крылья и тяжело дышали – их состояние было гораздо хуже, у них были тяжелые ожоги и глубокие рваные раны, оставленные чужими когтями и зубами.

А вот последняя пара была совсем плоха – раненые звери лежали прямо на палубе, в бессилии раскинув крылья. У одного из драконов была сильно обожжена вся правая сторона туловища, разорвана перепонка на крыле и поврежден глаз. Его пилота с ожогами более чем пятидесяти процентов туловища срочно доставили в лазарет. У второго дракона была в нескольких местах сломана передняя лапа так, что во все стороны торчали обломки костей, а на спине имелись глубокие рваные раны, оставленные когтями вражеского дракона.