Маркиз решил не дожидаться конца этой трогательной семейнойсцены. Он подхватил одной рукой саквояж, другой рукой Лолу и бросился вверх покаменной осыпи…

На этот раз ему повезло, он не соскользнул вниз, а ухватилсяза торчащий из стены кусок арматуры и выбрался на поверхность.

Они стояли посреди стройплощадки, переводя дыхание.

В стороне темнели массивные громады домов, тусклоотсвечивала маслянистая поверхность Екатерининского канала. После затхлоговоздуха подвалов воздух ночного города казался свежим и ароматным. Самоеглавное — они были живы, они были на свободе!

Леня поудобнее перехватил саквояж и зашагал к краю площадки,в ту сторону, где он оставил свою машину. Лола, спотыкаясь и прихрамывая, едвапоспевала за ним.

Вдруг земля у них на пути зашевелилась, и из нее,отряхиваясь и тяжело дыша, поднялась человеческая фигура. Так в фильмах ужасовподнимаются из могил ожившие мертвецы…

Леня попятился, вгляделся в этот «живой труп»… худощавое,подтянутое тело, невзрачное бледное лицо…

Перед ним была Лена Потехина, ничтожная, неприметнаяличность из театра. Дочь всесильного авторитета по кличке Фортель. Хитрый,опасный, неуловимый преступник. Скорпион.

— Поставь саквояж на землю! — произнес Скорпионхолодным, неживым голосом. — Поставь саквояж и медленно отойди в сторону,если хочешь остаться в живых!

— Лена, ты что — не узнала меня? — подала голосЛола, выглядывая из-за плеча компаньона. — Это же я, Оля…

— Не заставляйте меня повторять! — прошипел (илипрошипела) Скорпион. — Поставьте саквояж и проваливайте, тогда я ничеговам не сделаю!

— Спокойно, спокойно! — Маркиз плавно, без резкихдвижений шагнул вперед, наклонился, поставил саквояж и при этом незаметноподобрал с земли тяжелый комок глины.

— Без фокусов! — прошипел Скорпион, но его шепотбыл заглушен куда более громким звуком.

Где-то сбоку заревел мотор, и на площадку въехал бульдозер споднятым щитом.

И Леня, и Скорпион удивленно оглянулись.

В кабине бульдозера сидел старый Ленин знакомый, Кабанчик.Он смотрел на Скорпиона с ненавистью и направлял бульдозер прямо на него.

— Это тебе, сволочь, за Бритву! — выкрикнулуголовник и прибавил газу.

Скорпион отпрянул в сторону… но тут же вспомнил о саквояже ибросился обратно. Леня опередил его, схватил саквояж и отскочил перед самымбульдозером. Скорпион метнулся следом за ним…

Но в это время земля задрожала и обрушилась. Скорпион рухнулв образовавшуюся яму, бульдозер свалился на него, а сверху обрушились края ямы,похоронив под тоннами земли и бульдозер с Кабанчиком, и Скорпиона со всеми его(или ее) надеждами и амбициями.

— Пусть земля им будет пухом… — проговорил Леня,остановившись на краю ямы.

Вдруг откуда-то из темноты до него донесся тихий умоляющийголос:

— Помогите!

— Это еще кто? — проговорил Леня удивленно.

— А это, Ленечка, твоя заказчица! — ответила Лола,которая стояла над проломом в своде подвала. — Бабуля наша! Актриса спогорелого театра!

Внизу, на трехметровой глубине, виднелось запрокинутое лицоСаломеи Леонардовны… то есть Софьи Закоркиной.

— Помогите мне! — крикнула она на этот раз не спросительной, а с требовательной и приказной интонацией. — Вы на меня всееще работаете! И саквояж мой… отдайте его, если не хотите проблем!

— Вот оно как! — Леня присвистнул. — А с видутакая милая пожилая дама! Знаете, бабуля, я не люблю, когда мне угрожают! Вот ихотел помочь вам, да раздумал! Выбирайтесь сами! — Он сбросил в ямувалявшуюся рядом доску, подхватил Лолу под локоть и, больше не оглядываясь,зашагал к своей машине.

— Слушаю! — Леня держал мобильник левой рукой,потому что на правой висел сонный и тяжелый кот Аскольд.

Звонил Ухо.

— Здорово, Маркиз! А что мне делать с той коробкой,которую мы подменили мужику из зоомагазина? Завезти тебе?

— Ох ты! — Леня всполошился. — А я про неесовсем забыл… Ты ее, надеюсь, не открывал?

— Нет, конечно… Я вообще сладкое не люблю!

— Какое там сладкое! Там скорпионы…

— Ни фига себе! — Ухо заметно оживился. —Может, соседке в квартиру запустить? У меня во дворе такая мегера живет, всевремя орет, что бензином пахнет и машины шумят…

— Соседке не надо, жалко скорпионов, они очень редкие.Знаешь что, если сможешь, отвези в Зоологический музей, это на стрелкеВасильевского острова. Отдай там одной ученой даме, она будет в восторге!Запиши — Дарья Михайловна Укусихина…

— Хорошо, я как раз в ту сторону еду! — И Ухоотключился.

Остановив машину возле музея, Ухо вошел в просторный холл ирастерянно огляделся по сторонам.

В отличие от Маркиза он не испытывал здесь никакойностальгии: животные его мало интересовали, и даже в детстве он ходил сродителями не в зоопарк и зоосад, а в паровозный музей и музей транспорта.

— Молодой человек, вы куда? — спросила его строгаятетенька, выглянувшая из-за конторки.

— Да вот, мне нужно эту коробку передать Покусаевой… тоесть Укушенной…

— Кому?! — Дежурная подозрительно уставилась нанего поверх очков.

Ухо достал из кармана листок и прочитал:

— Укусихиной Дарье Михайловне, вот кому!

Взгляд дежурной потеплел.

— Ее сейчас нету, но вы оставьте коробку у меня, япередам!

— Хорошо! — Ухо вздохнул с облегчением и плюхнулкоробку на стойку. — Только смотрите, не открывайте!..

— Что вы, молодой человек! — успокоила еготетенька. — Я же не первый год здесь работаю!

Ухо, довольный сделанным делом, ретировался.

Дежурная хотела было углубиться в детектив, от котороготолько что оторвалась, как из служебного коридора появилась Марфа Дмитриевна,пожилая сотрудница Укусихиной.

— Марфа Дмитриевна, — окликнула еедежурная, — тут для Укусихиной коробку оставили. Вы не знаете, она сегодняпридет?

— Нет, — уверенно отозвалась та. — Она наопытной площадке в Удельной, с тараканами работает. Я сейчас как раз туда еду,могу ей отвезти…

Марфа Дмитриевна прихватила коробку и вышла из музея.

Перейдя дорогу, она села в удачно подошедший автобус,который должен был довезти ее прямо до места. Везение было просто удивительное:мало того что совершенно не пришлось ждать автобус на холодном ветру, так еще инашлось свободное место.

Марфа Дмитриевна удобно устроилась, поставила коробку наколени и задремала.