Не отводя пистолета, Маркиз протянул вперед свободную руку иприкоснулся к шее бандита.

Пульса не было, кожа уже начала холодеть.

Леня спрятал зажигалку, осторожно повернул тело… и толькотогда заметил за ухом маленький черный шип.

— Черт! — прошептал Леня, инстинктивно отдернувруку. — Скорпион уже здесь! А что же Лолка?

В ту же секунду он отскочил от мертвого бандита: еслиСкорпион здесь, на площадке, он вполне может прятаться где-то рядом, используятруп Бритвы как приманку…

Пока ничего не происходило.

Леня внимательно огляделся и снова двинулся вперед — в тусторону, куда ушел Кабанчик…

Он прошел, наверное, всего несколько метров, хотя онипоказались ему бесконечными. И вдруг прямо под ногами у него землязашевелилась, осыпаясь… Леня отпрыгнул, оказавшись на прочном участке грунта, иоглянулся. Там, где он только что стоял, зияла новая яма, и от ее края вневедомую глубину уходили стертые каменные ступени.

Вот он — спуск в подвалы Николаевского рынка!

Маркиз понимал, насколько это опасно, но ничего не могподелать: волнующая неизвестность манила его.

Он поправил прибор ночного видения, для собственногоуспокоения достал пистолет-зажигалку и начал спускаться по ступеням.

Спуск был недолгим.

Очень скоро Леня оказался в подвале с низким сводчатымпотолком. Это был длинный подземный коридор, уходивший далеко в темноту.Впереди, в каменных стенах, виднелись двери боковых помещений. Леня осторожнодвинулся вперед, вглядываясь во тьму и опасливо посматривая под ноги, —каменные плиты, которыми был вымощен пол коридора, были кое-где выворочены, и,если бы не замечательный прибор, Леня переломал бы ноги.

Он дошел до первой двери, темневшей слева. Тяжелая дубоваядверь была полуоткрыта. Леня открыл ее шире, заглянул внутрь.

Перед ним было пустое квадратное помещение с таким жекаменным полом и сводчатым потолком, как в коридоре. Маркиз сделал шаг вперед,чтобы оглядеться…

И вдруг дверь за его спиной захлопнулась.

Он резко развернулся, толкнул дверь…

Она не поддавалась.

Маркиз навалился на нее всем весом — но все было напрасно:дверь была заперта.

Вокруг Лени были только каменные стены, непроглядная тьма исырой, затхлый воздух подземелья.

— Скорпион! — прошептала Лола, не сводя глаз статуировки на запястье Потехиной. — Так вот ты кто… а я думала на Николая!

— Браво! — Женщина холодно, неприязненнозасмеялась. — Конечно, куда тебе было расколоть меня! Впрочем, ты все жеподобралась ко мне слишком близко, а главное — постоянно мешала мне, вертеласьу меня под ногами… хотя я тебя не виню. Ты и твой компаньон просто делали своюработу. Во всем виновата Софья…

По неподвижному лицу Скорпиона пробежала гримаса.

— Вот кого я действительно ненавижу! И она заплатитмне, заплатит за все… впрочем, тебя это не касается. Пересядь на пассажирскоеместо!

Женщина выбралась из машины, по-прежнему держа Лолу намушке, обошла вокруг и села на водительское место.

— Смотри у меня, чтобы без фокусов! — пригрозилаона Лоле и включила зажигание.

Через четверть часа машина уже подъезжала к дальней частиКоломны, где когда-то находился Николаевский рынок. Не доезжая до места,Потехина, как все еще называла Лола свою страшную спутницу, свернула в дворовуюарку и заглушила мотор.

Теперь стали слышны доносящиеся издалека звуки отбойногомолотка — должно быть, это сносили пресловутый памятник.

Во дворе, куда заехала машина, не было ни души.

— Здесь мы с тобой расстанемся! — проговорила«Потехина», и снова в руке ее оказался пистолет.

— Нет! — вскрикнула Лола, бессильным жестомпытаясь заслониться от оружия…

— Да! — отрезала женщина-Скорпион.

Но выстрела не последовало: она перехватила пистолет заствол и ударила Лолу по голове…

Лола застонала и пришла в себя от холода.

Она полулежала на переднем сиденье своей машины.

Пока она была без сознания, в городе стемнело. Дверцы машиныбыли закрыты, только поэтому она не замерзла насмерть. Она пошевелилась и сновазастонала — голова мучительно болела. Лола постепенно вспомнила все — Ленинзвонок, поспешное бегство из театра… вспомнила, как подсадила в машину ЛенуПотехину, вспомнила ее неожиданное превращение, татуировку со скорпионом у неена руке. Вспомнила удар пистолетом по голове…

Вот отчего голова буквально раскалывается!

Лола попробовала подняться, оглядеться, выбраться из машины…

И к головной боли прибавилась резкая боль в левом запястье.

Только теперь Лола поняла, что ее левая рука приковананаручниками к правой дверной ручке машины. Поэтому она не может ни выбратьсянаружу, ни дотянуться до руля и ключа зажигания.

А ключ торчал в замке, как будто нарочно дразнил Лолу.

Она попыталась извернуться, дотянуться до ключа свободнойправой рукой…

Не хватало буквально нескольких сантиметров, но даже еслиона сможет дотянуться и повернуть ключ в зажигании — это ей ничем не поможет:ей все равно не достать ногами до педалей газа и тормоза.

Кажется, Скорпион все предусмотрел… то есть предусмотрела:Лола будет здесь сидеть, пока ее не найдет кто-нибудь из местных жителей.

Или пока она не замерзнет.

Ведь ночью станет еще холоднее.

Так. Главное — не впадать в панику.

Лола перевела дыхание и постаралась спокойно обдумать своеположение. Конечно, оно могло быть еще хуже. Например, явным плюсом являетсяуже то, что Потехина… или кто там она на самом деле, ее не убила.

Насколько Лола знала Скорпиона, убийство для него — самыйобычный способ решения вопросов.

Почему же так повезло ей, Лоле?

Может быть, потому, что она по-человечески относилась к ЛенеПотехиной в театре? Или у той есть какие-то совершенно другие, недоступные Лолесоображения?

Так, сейчас это не самое главное.

Об этом она подумает завтра, как говорила Скарлетт О’Хара. Асейчас нужно подумать о том, как выбраться на свободу.

Лола повернулась, чтобы устроиться поудобнее, и вдругпочувствовала укол в бок. Она поморщилась и потянулась к своему боку свободнойрукой… и только теперь вспомнила, что сбежала из театра прямо в сценическомкостюме горничной. И передник от костюма был подколот английской булавкой,которую дала ей тетя Глаша, — не было ни времени, ни смысла подгонятьпередник по ее фигуре — все равно это ненадолго.