голове крутилась тысяча предположений, но ни одно из них не объясняло произошедшего, не успокаивало. Злость охватила меня, я начала задыхаться. Я встала и вышла из комнаты.

Шанти вернулся от двоюродного брата. Он увидел, что я расстроена, и подошел ко мне.

– Я хочу побыть одна, – сухо бросила я.

Он не обратил внимания на мои слова и сел рядом. Я повторила громче и раздраженнее:

– Я хочу, чтобы ты ушел, что непонятного?

– Что случилось? Ты в таком состоянии, потому что Маттео уехал?

– Я не хочу об этом говорить.

– Ясно. Я не верю, что ты хочешь остаться одна, просто ты по-другому сейчас сказать не можешь, а это разные вещи.

– Шанти, не надо проповедей, пожалуйста! Оставь меня в покое.

– Твой гнев заставляет тебя отталкивать друзей.

– Я ни на кого не злюсь! – рявкнула я.

– Да что ты!

– Ненавижу, когда меня вынуждают делать что-то против моей воли. Я хочу побыть одна, а ты делаешь вид, что не понимаешь этого.

– Еще и я виноват, значит.

С трудом сдержавшись, чтобы не запустить свое эго на полную мощь, я улыбнулась ему. Как быстро возвращаются прежние привычки!

– Маэль, я понимаю, что твой внутренний ребенок хочет, чтобы его утешали. Он изо всех сил старается выставить себя жертвой. Но можно мне поговорить со взрослым?

Я потупилась.

– Ну хорошо. Да, я злюсь, но у меня есть на то веские причины, я только что пережила ад! Меня обманула близкая подруга. И я не понимаю, зачем ей понадобилось выставить меня такой дурой.

Я рассказала ему о том, что случилось утром, о телефоне Маттео, сообщении от Лауры и переписке с Ромэн. Шанти молча слушал. И тут я замолчала и в ужасе уставилась на него.

– Ты ведь обо всем знал, правда?

– Нет, клянусь тебе!

Шанти говорил искренне. Он отошел, перекинулся парой слов с Тимом и Нишалом, потом вернулся ко мне. Ничего нового они ему не сказали, только то, что Маттео просил Тима передать мне письмо.

– Что бы ни произошло, у тебя всегда есть выбор: выйти из этого состояния или остаться в нем. Только тебе решать, сколько времени ты будешь страдать.

– Я не могу этого сделать, меня обманули! У меня все тело болит, желудок крутит и давит что-то. Мне ужасно больно, хочется кричать!

– Эта боль подпитывается твоим гневом и твоими убеждениями. Сбрось с себя эту плохую энергию, и ты снова обретешь спокойствие. Или тебе нравится испытывать боль?

– Конечно, нет! Но я не могу ничего поделать. Я едва сдерживаюсь, чтобы не начать кричать и оскорблять моих мучителей. Это все, что приходит мне в голову, мои мысли неуправляемы, так же как и эмоции.

– Постарайся успокоиться и мыслить трезво. Ты ведь точно не знаешь, что произошло. Пусть подруга и Маттео все тебе объяснят. Решишь, как поступить, когда все будешь знать. У Маттео мы сейчас спросить ничего не можем, потому что ты разбила его мобильник и разорвала письмо.

Я одобрительно ухмыльнулась. Шанти попросил меня попытаться дозвониться до Ромэн. Я побежала в комнату за своим телефоном. Он почти полностью разрядился, но сеть была доступна. Мне снова ответил автоответчик. Я отключилась, но Шанти настоял, чтобы я оставила сообщение, потребовала объяснений. Ее голос в автоответчике буквально выводил меня из себя. Я с трудом сдерживалась. После звукового сигнала я выкрикнула:

– Ну, ты отлично надо мной поиздевалась. Я в курсе ваших махинаций с Маттео. Отключи чертов автоответчик, наберись смелости и перезвони мне!

Я как будто еще сильнее разозлилась, наговорив ей все это.

– Ладно, можно было, конечно, сказать все мягче, но главное то, что ты поступила правильно. Теперь что ты решишь: будешь по-прежнему злиться или успокоишься?

– Не уверена, что у меня имеется выбор, но если у тебя есть предложение, я вся внимание.

– Единственный способ успокоиться – это освободиться от агрессивных мыслей.

– Согласись, у меня есть причина злиться!

– Какую цель ты перед собой ставишь: ощущать себя правой или вернуть себе спокойствие?

– Не знаю…

– Думаешь, тебе станет легче, если будешь нападать на Маттео и Ромэн? Трудно ясно мыслить, когда чувствуешь себя оскорбленной. Твоя обида держит тебя в плену. Страх, агрессия, гнев – это защитные чувства, ты ведь это знаешь? Необходимо осознать, что, нападая на другого, ты причиняешь вред и себе, и тогда ты сможешь выйти из этой тюрьмы. Смени свой гнев на любовь.

– Но это невозможно после того, как они поступили со мной… Шанти, постарайся меня понять!

– А как они поступили? Это ведь только твоя интерпретация. Помнишь, когда вместе с Тхи-Ба ты пошла встретиться с Чикаро, ты думала, что Маттео развлекается с другими девушками.

– Да, но это же разные вещи!

– Не уверен. Лучше не делать выводов, пока тебе все четко не объяснят.

– Да все кристально ясно! Я снова поверила людям, и меня обманули.

– В том, что случилось, ты винишь себя?

– Да, ты прав, я просто идиотка!

– Тогда на них можно не обижаться. Они ни к чему тебя не принуждали.

– Не понимаю, к чему ты клонишь. Хочешь вообще всю вину свалить на меня? Тебе не кажется, что мне и так сейчас паршиво?

– Винить можно кого угодно, но злишься ты именно на себя, за то, что снова кому-то поверила. Ты только что сама мне это сказала.

– Да, поверила. Поверила в чудо. Мне снова захотелось любить.

– Тебе не о чем сожалеть. Ты пережила счастливые мгновения. Разве ты не согласилась бы пережить все это снова?

– Ни за что! Мне так больно, слишком дорогая плата за счастье.

– Ты понимаешь, почему тебе больно?

– Потому что меня предали.

– Ну, это страдает твое оскорбленное эго. Все пройдет, когда ты поймешь, что Маттео просто не такой, каким ты хочешь его видеть.

Шанти задумался.

– На самом деле тебе горько осознавать, что вместе с возлюбленным испарились твои мечты, надежды на будущее.

Я замолчала, заново переживая последние часы, которые я провела в объятиях своего мучителя.

– Это правда. Всю ночь мы обсуждали наши планы. И теперь, когда я думаю, что все это время он лгал мне… Это невыносимо!

Я разрыдалась.

– Будущее – это такой же яд, как и прошлое. То, что ты цепляешься за иллюзию, которой на самом деле не существует, обрекает тебя на страдания. Ты паникуешь, потому что будущее, которое ты себе рисовала, теперь вряд ли сбудется. Жить будущим, а не настоящим – это ловушка эго. Ты оплакиваешь мираж, то, чего никогда и не существовало. Это нереалистичный взгляд на любовь. Так же некоторые