Я решительно свернула на улицу Воровского, где когда-то жилАндрей. Сашкина фотография в моем бумажнике, чего ж проще, показать ее тетеЖене…

Дверь, как и в прошлый раз, открыл мальчишка. Япоздоровалась и спросила:

– Как себя чувствует бабушка? Можно с ней увидеться?

Мальчишка пожал плечами и пошел по коридору, я осторожноприкрыла дверь и направилась следом. Сердце билось где-то в горле. Тетю Женюмой приход не удивил. Дрожащей рукой я протянула ей фотографию и торопливоотвела взгляд. Она молча разглядывала фото минут десять, не меньше. Яоблизывала губы и изо всех сил старалась не упасть в обморок.

– Нет, – покачала она головой. – То есть я незнаю… Похож… но… Думала, я на всю жизнь его запомнила, а теперь… нет. Вот еслибы я его живьем увидела…

– Извините, – пролепетала я и бегом бросилась изквартиры.

Я стиснула зубы и свернула к Сашкиному дому. В конце концовон здесь появится, и я смогу наконец-то все выяснить.

Из квартиры я все-таки позвонила в клуб. Сашки там не было.Что ж, в клубе разговор все равно не получится… Я попыталась успокоиться, леглана диван… через минуту вскочила и заметалась по комнате. Схватила фотографию ссекретера: я, Сашка и Илья в обнимку, пьяные, веселые…

– Как ты мог? – жалобно пролепетала я. И зачем-тооткрыла секретер, может, хотела увидеть письма Ильи, Сашка хранил их здесь. Япотянулась к пачке писем, аккуратно перетянутых резинкой. – Не могуповерить… Тетя Женя его не узнала… да брось ты, вспомни ее описание убийцы:«высокий, темные волосы, красивый»… А Гаврилов не захотел сказать, кого увиделв ту ночь… «иногда правда хуже смерти»…

Я держала в руках пачку писем и плакала, мне казалось, имздесь не место, их надо забрать отсюда… И тут обратила внимание на пачкупотоньше. Наверное, тоже письма, только без конвертов. Почерк Ильи. Я торопливоразвернула первое и прочитала: «Здравствуй, моя маленькая. Сегодня ровно двамесяца, как мы не виделись с тобой».

– Этого не может быть, – прошептала я, а потомзавыла.

Я сидела на полу, а вокруг меня были разбросаны письма. Запять лет их накопилось много. Я услышала, как хлопнула входная дверь, и вкомнате появился Сашка, нахмурился и замер на пороге, привалившись к стене.

– Что это, Саша? – жалко спросила я, разводяруками. – Что?

– Ты же видишь, – помолчав, ответил он. –Письма Ильи.

– Сашенька, милый, объясни мне… ради бога, Саша… Тыведь не хочешь, чтобы я сошла с ума? Как ты мог? Ты же знал, ты знал… я сто разхотела подохнуть… Саша, ты знал, как я жду этих писем… Почему, за что, а?

– Он писал тебе письма, но не велел отдавать.

– Бред, правда? – засмеялась я.

– Он не хотел, чтобы ты их получила, пока он был там,но не мог не писать, а еще надеялся, что однажды ты их прочтешь и поймешь, какон любит тебя.

Сашка опустился на колени и стал собирать письма, неторопясь, аккуратно их складывая. А я смотрела на своего брата и пыталасьпоймать его взгляд, но он упорно отводил глаза.

– Саша, я все знаю. Все. Ради бога, зачем ты этосделал?

– Что? – удивился он.

– Это ты убил Андрея и сунул пистолет в машину Ильи.

– Я убил Андрея? – Он покачал головой. –Откуда эта дурацкая мысль? Зачем мне убивать Андрея? Это тебе твой свидетельсказал, да? Он что, назвал мое имя, вот так просто сказал: «Твой брат убийца»?

Я поднялась с пола, посмотрела на Сашку и спросила:

– Где Илья?

– Не знаю. У него были дела. Какие, он не сказал. Недумаю, что тебе стоит искать его сейчас. Давай выпьем немного и успокоимся.

– Где Илья?! – теперь я кричала, а Сашка пожалплечами и вроде бы обиделся.

– Почему ты кричишь? Ты плохо выглядишь, бледная, кругипод глазами. Илья хотел, чтобы ты ненадолго уехала.

– Прекрати, – засмеялась я. – Есть человек,который видел, как ты положил пистолет в машину.

– Да? – удивился Сашка. – А этот человек нестрадает галлюцинациями на почве алкоголизма?

– Пошел к черту. Где Илья? Он жив?

– Ты с ума сошла, – растерялся Сашка и пошел ктелефону.

– Что ты собираешься делать? – насторожилась я.

– Звонить твоему мужу, разумеется. – Он набралномер, подождал и произнес со вздохом: – Она здесь, у меня. По-моему, тыдолжен… О, черт… Она нашла письма, а Лерка успела рассказать ей свою короннуюисторию. Ее пьяный бред произвел на твою жену впечатление. – Тут Сашкапротянул мне трубку, я на мгновение растерялась, а он схватил меня за руку иподтянул ближе к себе.

– Слушай своего брата, – сказал Илья и повесилтрубку.

– Вот так, – усмехнулся Сашка. Он выгляделсмертельно усталым и постаревшим… Сейчас ему можно было дать лет сорок илибольше…

– Я отвезу тебя в одно тихое место. Ты поживешь тамнедельку. А потом все будет отлично, как я обещал. Илья тебя любит. Я жеговорил. Все отлично. Пойдем… – Он уже тянул меня за руку, а я брела за ним,ничего не соображая.

– Я поеду на своей машине, – твердо заявила я ужена улице.

– Хорошо, – согласился Сашка.

– И я сяду за руль.

– У тебя руки дрожат.

– Я сяду за руль! – перешла я на крик.

– Хорошо, хорошо, – кивнул он, глядя на меня так,точно каждую секунду ждал, что я упаду и разобьюсь на мелкие осколки. Что-товроде этого я чувствовала и сама: вот сейчас упаду и разобьюсь.

Мы выехали на проспект. Сашка тихо и непривычно монотоннообъяснял, куда свернуть, я молча подчинялась. Мы выехали из города, и онсказал:

– Первый поворот направо.

– А что потом? – догадалась спросить я.

– Там наша дача. Ты забыла?

И в самом деле мы сворачивали к нашей даче. Услышав шуммотора, на крыльцо вышел парень в клетчатой рубашке и улыбнулся нам.

– Кто это? – спросила я.

– Сторож. Я нанял парня присматривать за дачей.