Мне почему-то вспомнилось, как в наше первое знакомство она сжимала этот медальон в кулаке на последнем этапе испытаний. Какой ужас тогда плескался в ее глазах. И как много она скрывала все это время из-за этого страха. Отчасти — я тоже виноват. Я все время повторял, что ненавижу темных магов. А ведь еще тогда Эдрегор испытывал ее как темного мага. Нужно было задаться вопросом, помочь ей как-то. Дурак.

— Что случится, когда мы активируем пентаграмму? — бесцветно спросил я, не спуская взгляда с Эмили и уже четко понимая — решение принято.

— Ничего страшного! Я проконтролирую, чтобы не случилось ничего, что может повредить вам, — пообещал лорд Демиан, усевшись прямо в центр рисунка. — Но! Одна проблема у нас с тобой всё-таки остается.

— Всего-то? Я думал, у нас проблем куда больше, чем можно представить.

— Нет! Одна, но точно важная, — спокойно отнесся к вспышке моего гнева темный лорд. — Если мы все это здесь проделаем — вся академия отследит темную магию. И тогда… спасение Эмили не будет иметь никакого смысла.

Забытые боги! Это чистая правда. Мы даже не успеем начать, как весь преподавательский состав во главе с дядей Лоусоном будет здесь. А учитывая ситуацию, которая сложилась в академии, — в составе делегации обязательно найдутся еще и гончие. Командор будет просто в восторге. Он годами ко мне присматривается. И, как оказалось, — не зря.

— Дохлый гоблин! — вспылил я, осознавая, что мы снова оказались в тупике. — И что, никаких вариантов решения? Вы же как-то практиковали здесь? Эм же как-то труп поднимала, не одной же теорией она в это время руководилась.

— Верно! Она ставила купол. Он сдерживал темную магию, а я ее впитывал. Если ты мастер Щитов, то я крайне рад и тоже не вижу проблемы.

Не мастер. И даже щит толком не выставлю. Но зато знаю один очень мощный Щит.

— Я сейчас. Готовьте все, — уже вылетая из комнаты, бросил через плечо.

До комнаты Мариленны я буквально добежал. Конечно, я рисковал, привлекая ее к этому всему. Но, во-первых, с недавних пор она была мне должна. А во-вторых, больше мне не к кому было обратиться, а без Щита все наше предприятие было обречено.

Мари появилась на пороге в обычной домашней одежде. Несмотря на позднее время, спать она еще явно не ложилась.

— Мне нужна твоя помощь, — выпалил я на ее немой вопрос. — По пути все объясню.

— Я так понимаю, что права отказаться меня только что лишили, — проворчала она, но захлопнула дверь и двинулась за мной следом.

Уже в комнате Эми, оценив ситуацию, она заковыристо и витиевато выругалась, окатила этой бранью меня, кота, Эдрегор, Эмили…

— Ты же понимаешь, чем мы рискуем? — немного успокоившись, спросила она.

— Я люблю ее, Мари. И не смогу без нее, — ровно ответил я, присев на край кровати Эмили и убирая с ее мелово-бледного лица пепельную прядь волос. — Только такому дураку как я нужна прямая угроза потерять того, кого любишь, чтобы осознать и принять это. Но ты сама понимаешь, что ради любви мы готовы на любые безумства, — я вздохнул, и в памяти отчетливо всплыл шепот Эм: «Люблю тебя». И почему я промолчал в ответ? — Но ты не обязана…

— Не обязана, а должна, — куда спокойней сказала Мари. Ее любовная драма была ничем не лучше, и даже представить боюсь, что теперь было в ее голосе. — Так что давайте все это завершим быстро. И забудем, что вообще происходило в этой комнате.

— Вот и прекрасно! Я готов, — почему-то едва ли не подпрыгивая от радости, уведомил всех кот. — Будет немного неприятно, немного страшно, но помните — я все контролирую.

Хотелось бы верить. Иначе я лично убью этого кота.

Я всегда боялась раскрытия. Этот страх преследовал меня годами. Угроза читалась в глазах учителей магической школы, соседей, любого, кто мог, а может, и не мог догадаться о том, кем же была на самом деле милая белокурая девушка с синими невинными глазами — Эмили Рейн. Узнай они, кто на самом деле живет по соседству, каждое утро посещает булочную или молочную лавку, — и точно не стали бы мило улыбаться, приветливо махать через дорогу, участливо справляться о здоровье отца.

Темные маги, некроманты, чернокнижники — как боль и ужас прошлого, одни эти слова вспарывали человеческое самообладание ржавыми клинками, заражали страхом и ненавистью. Даже детей не пугали темными магами, страшась призвать беду в свой дом.

Все дело в войне с темными лордами. Но была ли она оправданной? Действительно ли короли темных Лучей напали первыми? Или просто защищались?

Тогда мне это не было интересно. Страх разоблачения путал мысли и мешал думать нормально, ведь я точно знала — мне не выжить, не спастись, если моя тайна вдруг перестанет быть тайной.

И вот именно это и случилось. Сначала постепенно, словно разматывая клубок, подпускала к себе самых, на мой взгляд, близких, тех, кому могла довериться. А теперь, словно глашатай на центральной площади в воскресение, известила всех, кого только возможно.

Но мне уже не страшно.

Не потому, что я перестала бояться. По моим венам растекался жидкий огонь, вытесняя все мысли, страхи, чувства. Что может быть уже хуже? Я корчилась от боли, но в то же время не могла даже пошевелиться, я горела и не могла даже закричать. Мне казалось, что я умираю. А может, и не казалось.

Моя родная магия меня убивала, злилась, что ее так долго держали взаперти. Нельзя запирать магию — она за это страшно мстит. Она выгрызала из меня силы, жизнь, разрывала меня на мелкие кусочки… И самое ужасное — я не знала, что можно сделать, как с этим бороться, как контролировать. И, просто смиряясь, приняла эту боль — заслуженную, нужно сказать.

Я словно раздвоилась. Одна «я» осталась умирать от боли, а вторая… вторую несло невидимыми воздушными потоками, которым просто невозможно сопротивляться.

Совершенно обычная на первый взгляд, комната перевернута едва ли не вверх дном. Дорогая мебель в беспорядке разбросана, перевёрнута, а местами и разбита в щепки. На дорогом ковре с высоким ворсом в луже крови — изломанный под невообразимым углом труп женщины. Девушки.

— Проклятье! — выругался мужчина, и я порывисто обернулась на голос. Отец? Молодой и здоровый, совершенно не такой, каким я привыкла его видеть, но это был он. — Нашли… Милли, не стой. Ждите с Эми меня снаружи.

Женщина, прижимающая к груди сверток, нахмурившись посмотрела на отца. Мама?! Боги, я почти не помню ее такой — красивой и сильной. Она казалась спокойной и собранной, и только растекающаяся по земле темная магия выдала ее с головой — ей было страшно.

— Я могу попробовать вступить в бой, — прошелестел ее голос. — Мы сильная связка. Одна из лучших. Если ты прикроешь меня, они… пожалеют, что вообще посмели угрожать нам.

— Нет!

— Я наследница Седьмого темного Луча! Я не стану прятаться!