- Нет, у него это не получится, - встряла Талия. Она стояла в стороне вместе сКайей и Бьянкой. Они все пылали от ярости. – Никто не в силах остановитьГарпию. Никто. - Ты облажался по-полной, Сомнение, - заявила Кайя. – Жаль, ты уже начинал намнравиться. - Я знала, что нам стоит подслушать их разговор, - процедила Бьянка сквозьзубы. – Ты можешь быть восхитительно жестоким, но ты все-таки мужик, а нашпринцип – никогда не доверяй самцам. Посмотри, чем закончилось последнееприключение Гвенни. Талия провела языком по острым белоснежным зубам. - Гвен наконец-то дала тебе то, что ты желал, но ты, Демон, вдруг решил, чтотебе это больше не требуется. Как это по-мужски. - Гвен, идем, - позвала ее Кайя. – Мы уезжаем отсюда. И сами разберемся сЛовцами. - Нет, - встрял Сабин. – Этого не будет. Казалось, целую вечность Гвен пристально смотрела на воина, мысленно умоляясказать ее сестрам, что они просто неправильно поняли его намерения.Собственные сомнения обрушились на нее. Решил ли он защитить ее потому, чтоГвен ему небезразлична? А может Сабин не верил в ее воинские таланты, дажепосле всех героических усилий по овладению искусством побеждать? Или онсобирался завязать отношения с женщиной-Ловцом, и не желал, чтобы она этовидела, потому что не хотел расстраивать? А может это его демон пудрит ему мозги? Если так, то Гвен должна найти способсправиться с ним. - Сабин. Давай поговорим об этом… - начала она, надеясь, что еще не всепотеряно. - Я хочу, чтобы ты оставалась в крепости, - твердо заявил он. – Безвылазно. - Ты оставишь меня здесь, но совсем не против того, чтобы использовать в битвемоих сестер? - Только двух. Одна останется с тобой. Ее сестры расхохотались. - Да, ну! Как бы не так! Во дает! - ответили они одновременно. Гвен, вздернув подбородок, раздраженно уставилась на Сабина. - Сестры не станут тебе помогать, если ты не изменишь своего решения. Всё ещехочешь оставить меня в крепости? - Да, - без колебаний ответил воин. Как он мог быть с ней настолько жестоким? Как? Ведь он так старался убедитьГвен и ее сестер сражаться на его стороне! Она почувствовала ком в горле,опаляющий, не хуже кислоты. - Ты хочешь выиграть эту войну? Со всеми нами ты бы смог. Молчание. Это молчание затолкало ей глотку полные ложки разочарования,сожаления и печали. - Гвен, пойдем, - в голосе Талии звенел металл. Чувствуя себя преданной в наилучших побуждениях до глубины души, Гвенотвернулась от Сабина и последовала за сестрами.

Перевод - AFIR Бета - Whitney Вычитка - Kliomena В Чикаго было прохладно и немного ветрено. Тем не менее, солнце, подобно слепящемуглазу, отслеживало каждое движение Гидеона. Впрочем, ему нравились небоскребы иблизость Мичигана, создававшие иллюзию его пребывания, как в большом городе,так и на берегу прекрасного озера. Лучшее из двух миров. Повелители находились здесь уже несколько дней, но только сейчас обнаружилиздание, являющееся целью их прибытия в Чикаго. Они проходили мимо негобессчетное количество раз. Возможно из-за ошибки в нумерации или потому, чтоздание было точной копией приблизительно двадцати домов из красного кирпича,расположенных вокруг - узких, но высоких четырнадцатиэтажных строений с двумяквадратными окнами на каждом этаже. Несмотря на то, что здание было хорошо замаскировано, они не должны были раз заразом слепо проходить мимо него. Их тщетные блуждания вынудили его задатьсявопросом: а что, если за происходящим стояло нечто большее, чем очевидные«возможности». Нечто магическое. Возможно, заклинание защиты? За свою долгую жизнь Гидеон сталкивался с парочкойведьм и потому хорошо осознавал могущество их расы. Хотя причины, заставившиеодну из них связаться с Ловцами, были выше его понимания. В конце концов, Повелители придумали великолепный план. Было решено оставитьздесь Люциена, который, будучи невидимым, постарается вычислить Ловца. Но этопроизошло не так быстро, как они рассчитывали – их враги отлично умелисливаться с толпой, неброско одеваясь и тщательно пряча оружие, поэтому Люциенупришлось повисеть на хвосте у множества смертных. Его усилия, в конечном счете,принесли плоды, и он обнаружил подходящего парня, вошедшего внутрь здания,которое никто из них не заметил, а если и заметил, то успешно об этом забыл.Люциен отметил строение небольшим мазком собственной крови, который Анья могланайти с закрытыми глазами. Теперь воины обосновались через улицу от здания, спрятавшись на стройплощадке инаблюдая за домом сквозь толстые деревянные балки, в то время как рабочиесуетились позади них. Несколько человек осмелились попросить их уйти.Розо-ароматное, разноцветно-глазо-вращательное гипновнушение от Люциена - инедовольные тут же забыли о «нарушителях», находящихся у них под боком. Гидеонмог даже кричать, но строители и глазом бы не повели. Гидеон жаждал подобного могущества. Или, возможно, необузданной яростиМэддокса, способного порвать мир в клочья лишь только потому, что он был зол.Ему хотелось читать людские умы, как Аман. Наслаждаться каждым полученнымпереломом, порезом, ударом, как Рейес. Или даже трахаться, как кролик, подобноПарису. Летать, как Аэрон, или постоянно выигрывать, как Страйдер. Или… он могбы назвать, в чем он завидовал почти каждому Повелителю Преисподней. Даже Камео- самому воплощению Несчастья. Люди покидали комнату, едва услышав ее голос,она с легкостью могла заставить рыдать взрослых мужчин, могла поставить их на колени.А что мог Гидеон? Лгать, только и всего. Просто заноза в заднице. (И это неложь.) Он мог назвать красавицей только по-настоящему уродливую женщину. Он немог признаться своим друзьям, что любит их. Он должен был сказать, чтоиспытывает к ним ненависть. Он не мог бросить в лицо Ловцам, что они говнюки.Он вынужден был говорить им, что они милашки. Не иметь возможности выразитьсловами то, что ты на самом деле думаешь, было сродни кошмару, который,разумеется, ему придется назвать сказкой. И все же, несмотря на все это, Гидеон не сожалел о том, что стал вместилищемдемона. Он гордился своей одержимостью. Воину нравилось притворяться, будтопроклятие вызывало у него отвращение – ведь это сближало его с остальными, тоесть со всеми кроме Сабина и Страйдера, но себе он не лгал никогда. Временами Гидеону казалось, что он единственный Повелитель, приветствовавшийсвое проклятие. Он не видел ничего страшного в том, что внутри него находитсядемон. Воин наслаждался и радовался этому симбиозу, хотя демон Лжи никогда неразговаривал с ним наподобие того, как другие демоны беседовали с его друзьями.Он просто присутствовал… В глубинах его души. Ничего дурного не было и в том,чтобы чувствовать себя счастливым оттого, что ты могущественнее многих наземле. Но, черт возьми, почему боги не связали его проклятием с Яростью илиКошмаром? Да, стать сейчас хранителем Кошмара было бы чертовски здорово. Чтоможет быть лучше возможности превращать ночные страхи Ловцов в реальность? Неожиданно прилив страстного желания захлестнул Гидеона, и он удивленноморгнул. Желание? Чего? Способностей? Или самого демона? Гидеон отмахнулся от этого странного ощущения. Он ведь даже не знал, был лиКошмар вообще заключен внутри ларца. И тут же, как будто в ответ на его мысли,- еще одна волна неконтролируемых эмоций накрыла Гидеона.