- Давайте делать ставки на то, как пойдут дела у Сабина с Гарпией. - Сабин – мужик отчаянный, это уж точно, - сказал Страйдер. - Гвен прелестна,однако каждый, кто может вырвать тебе глотку… - Он вздрогнул. - Эй! - Анья сердито посмотрела на них. - В этом нет вины Гвен. Не то чтобы ясчитала, что в выгрызании Ловцу горла есть что-то дурное. Однако, судя по тому,что мне известно, девочка была в ужасе. Не пугайте Гарпию и будете жить долго исчастливо. Это одно из тех правил, которые в вас вдалбливают в школе богов впервую очередь. Все представители этого племени свирепы по своей природе. Выведь уже успели познакомиться с сестричками Гвен? На этот раз вздрогнули все. - Сабин – счастливый ублюдок, - ухмыльнулся Гидеон. Анья впилась в него пристальным взглядом, но через мгновение она расслабилась,выражение лица богини стало отрешенным, дыхание поверхностным, а глаза пустымии немигающими, как если бы она смотрела сквозь Гидеона. Волны силы, исходящиеот богини, плотно обволакивали его. Когда Анья вышла из транса, на ее лицерасцвела улыбка. - Лучше попридержи свой язык, - сказала она. - В противном случае тебепредопределено полюбить женщину, похлеще Гарпии. Богам на смех. Кровь отлила от щек Гидеона, и он, стиснув кулаки, спросил: - Тебе что-то известно? Она была богиней и, вероятно, была посвящена в знания, доступа к которым они неимели. - Возможно, - ответила она, изящно пожимая плечами. - Не смей говорить мне! Гидеон любил женщин, действительно любил. Но быть постоянно связанным с одной,кх, возлюбленной, в то время, как ни одна из них никогда не удовлетворяла егополностью? Черт, нет. Гидеон был так же жесток, как и жизнь, которую он вел,поэтому требовалось что-то поистине чрезвычайное, чтобы толкнуть его в этупропасть. Когда его партнерши спрашивали, каким образом они могут доставить емуудовольствие, Гидеону приходилось просить их о том, что на самом деле егосовсем не заводило. Насколько же дерьмовой будет его интимная жизнь, если онбудет связан с одной-единственной женщиной? Тогда у Гидеона не останется даженадежды случайно наткнуться на партнершу, которая подарит ему наслаждение,которого он страстно желал. - Я бы, безусловно, сказала тебе, если бы знала. Она лгала. Гидеон знал, что она из себя представляла. Ложь была ее второйнатурой. И как только Люциен терпел ее? «Эй, минуточку», - подумал он, закипая от возмущения. Внезапно возле них материализовался Люциен, все тут же столпились вокруг него,глядя на воина, чье обезображенное лицо сейчас выражало крайнее недоумение. - В здании никого нет, но покинули его совсем недавно, возможно сразу посленашего прибытия. Я не нашел там никакой документации, но повсюду валяетсяодежда. Причем исключительно детская. Должно быть, уходили в спешке. Нахмурившись, Страйдер потер виски. - Стало быть, мы прибыли слишком поздно, и наша операция сорвалась. - Там на одной из стен начертаны непонятные письмена, - добавил воин сошрамами. - Я не смог их расшифровать, поэтому хочу переместить туда всех вас поодному, не привлекая лишнего внимания - на тот случай, если наружное наблюдениесо здания еще не снято. Наверняка кто-нибудь из нас знаком с языком, на которомнаписано послание, и сумеет его истолковать. Это не заняло много времени. Через пять минут они уже были внутри здания.Гидеона шатало от головокружения – сказывались отвратительные последствиямгновенных перемещений, Страйдер смеялся, Рейес был бледен и держался за живот,Анья пританцовывала по пустой комнате, а Аман таращился куда-то вдаль. - Сюда, - сказал Люциен. Они двинулись за ним по узким коридорам вглубь здания, сопровождаемые лишь эхомсвоих шагов. Гидеон провел пальцем по стене, она была окрашена в тошнотворносерый цвет. Это был цвет его тюремной камеры во время пребывания в плену.Единственной мебелью в ней была его кровать с ремнями для запястий и лодыжек. Плохие воспоминания. Ему не хотелось бередить память об этом до тех пор, покане начнется бой. Это служило дополнительным источником его ярости. По дороге оноглядывался по сторонам и видел множество спален, весьма похожих на казармы, спятнадцатью кроватями в каждой комнате и помещения, которые, по-видимому,служили комнатами для занятий. Налево, направо, направо, налево и воины настороженно вошли в спортивный зал.Одна стена была зеркальной с балетным станком перед ней. Для… занятий балетом?Это удивило Гидеона, но тут же пришло понимание – разумеется, гибкость могласделать убийц более эффективными. Еще две стены были серыми, как в коридоре, но четвертая пестрела множествомцветов. Гидеон не мог разобрать ни единого фрагмента изображения, лишь резкие,зазубренные линии, широкие дуги да непонятные символы. Полнейшая неразбериха. - Это мило, - пробормотал он. - А еще это – заклинание, как мы и предполагали, - ответила Анья. Воины столпились у стены с зашифрованным посланием, касаясь пальцаминачертанных символов и напряженно всматриваясь, пытаясь угадать код заклинания.- Я видел их раньше, - сказал Рейес мрачно. - В книгах, которые я изучал, чтобыузнать побольше об Анье. Когда Анья впервые появилась среди Повелителей, они заподозрили, что богиняготовит для них какую-то подлянку. И в этом не было их вины. Женщина славиласьпровоцированием беспорядков и насилия на протяжении многих веков. - Ой, Болюнчик! Твой интерес по-прежнему льстит мне. Но, ей богу, пора закруглятьсяс твоим безумным увлечением – несвободная я. А теперь о заклинании. Ониопределенно использовали древний язык, - сказала Анья. - Хотя они добавили своисобственные символы, и поэтому мне трудно разобрать некоторые слова. Вот этоозначает «тьма», это – «сила», а это… «беспомощный», я полагаю. - Я не хочу сию же минуту убраться отсюда, - сказал Гидеон, внезапнопочувствовав предупреждающее покалывание в позвоночнике. Опасность была рядом. Рейес вздохнул: - Ложь уже действует мне на нервы. - Я очень переживаю по этому поводу, на самом деле, - сухо ответил Гидеон. -Даже мое сердце болит за тебя. Ты ведь знаешь, я могу обходиться без лжи также, как ты можешь перестать резать себя. Еще один вздох. - Прости, - извинился Рейес. - Я не должен был срываться на тебя. Лги сколькодуше угодно. - Не буду. Страйдер согнулся от смеха и похлопал его по плечу. Гидеон понимал, что он всех раздражает. Прекрасно понимал. Но перестать лгатьон не мог. Неожиданно Анья, разбиравшая заклинание, шепотом проговаривая его себе под нос,ахнула: - О, боги мои. Она начала пятиться от стены – один шаг, потом второй – и при этом дрожала всемтелом. За все то время, что Гидеон знал ее, они не раз сражались бок о бок, ноон никогда не видел бесстрашную женщину дрожащей и испуганной. - Перенеси нас, Люциен. Немедленно. Всех нас сразу, если это возможно. Люциен не колебался ни секунды и не тратил время на расспросы. Он шагнул к нейи обнял, видимо, намереваясь переместить ее первой – возможно, она не знала обэтом, но Люциен был в состоянии перенести лишь тех, кого он мог коснуться.Только было уже слишком поздно. Тяжелые металлические щиты упали на оба окна,погрузив помещение во тьму. Было слышно, как такие же щиты опускались на все без исключения окна,расположенные дальше по коридору. Гидеон закружился волчком, сжимая в руках кинжалы. Ему хотелось располосоватьсвоего незримого врага, но вокруг было так темно, что он не видел дажесобственную руку, поднесенную к лицу, не говоря о его друзьях, а резать своихне входило в намерения Гидеона.