Дальнейший диалог велся исключительно взглядами. Директор понял, что его просят об услуге, хотя ничего не было сказано вслух. Сенатор ради Кристины вытащил одну из своих самых сильных карт, что с его стороны явилось доказательством несомненной, хотя и скрытой от посторонних глаз, любви.

Во второй половине дня Оливер Уотсон сообщил Кристине, что, вопреки их опасениям, она по-прежнему будет руководить резидентурой ЦРУ в Венесуэле. Сердце у Кристины бешено заколотилось. Ей было чем гордиться. Этот приказ заткнет рты всем тем чиновникам, всем тем коварным недоброжелателям, которые мечтали отстранить ее от настоящего дела. Уотсон, всегда отличавшийся крайней осторожностью, дал ей несколько ценных советов. Он, например, считал, что Кристина напрасно теряет время на сбор сведений о проповеднике-жулике Хуане Кэше и на прочие мелочи.

– Пусть этим занимаются агенты Управления по борьбе с наркотиками или ФБР. Ты сама знаешь, какая задача для тебя остается главной – обнаружить и ликвидировать руководителя резидентуры G2 в Каракасе. Если нам удастся это сделать, будет легче воспрепятствовать усилению контроля кубинцев над правительством Чавеса. Гаване будет трудно подыскать замену человеку, который так эффективно там работает.

Кристина кивнула, соглашаясь с шефом. Она догадывалась, что к принятому начальством решению приложил руку Хэтч, и поэтому пылко поблагодарила его за поддержку во время их последнего перед разлукой тайного свидания в ее квартире. Пару дней спустя Кристина снова летела на частном самолете в Мексику, где приземлилась на частном же аэродроме. Оттуда автомобилем ее доставили в пригород мексиканской столицы. Затем такси, контролируемое ЦРУ, привезло Кристину в аэропорт – и рейсом Аэромексики она наконец отправилась в Каракас.

Заняв свое место в салоне экономкласса и дожидаясь взлета, Кристина закрыла глаза и попыталась заняться медитацией, но у нее ничего не получилось. Слишком много всяких мыслей крутилось в голове. Она старалась вычленить каждую по отдельности и выстроить их в определенном порядке, чтобы успокоиться и впасть в транс, который всегда помогал ей обрести равновесие. В итоге она лишь нашла подтверждение тому, что и без всяких медитаций было очевидно. Ей нужны три вещи. И все три нужны отчаянно.

Джин-тоник.

Снова стать Эвой.

Выйти на главного кубинского разведчика.

Через пару недель после того, как заговор против Чавеса провалился и тот вернулся к власти, два маленьких самолета приземлились с разницей в час на острове Ла-Орчила. Это были бизнес-джеты, какими обычно пользуются руководители крупных мультинациональных компаний. Однако, в отличие от тех, они сопровождались боевыми самолетами военно-воздушных сил Венесуэлы. На первом из бизнес-джетов на Ла-Орчилу прибыл Уго, на втором – Фидель.

Трудно было найти более удобное место для их тайной встречи, чем этот маленький райский островок, где еще не так давно держали под арестом Чавеса. Охрана и люди, прибывшие с обоими лидерами, осмотрительно удалились, когда они после горячих объятий отправились прогуляться по берегу.

Казалось, даже по их фигурам можно было судить о важности происходившего, а пронзительные лучи закатного солнца придавали картине особую выразительность.

Уго задумчиво произнес:

– Им не удалось скинуть меня силой, Фидель, но я решил, что никогда не выпущу из рук власти – ни под нажимом, ни по доброй воле.

Фидель с одобрением выслушал своего лучшего ученика и повторил одно из собственных изречений, которым одарил Уго вечером после принесения тем президентской присяги: “Власть ни с кем нельзя делить; или ею пользуются в полную силу, или навсегда теряют”. Но в те мгновения Уго находился в состоянии эйфории, был опьянен народной любовью и страшно собой гордился. Теперь же, когда они шагали по берегу, пришло время поговорить о той мучительной тревоге, о том возмущении, которые чувствует Уго, столкнувшись с очевидным фактом: его революция не находит вроде бы клятвенно обещанной ему широкой поддержки. А он так в нее верил.

– Высшее военное командование на поверку оказалось шайкой предателей! Частные СМИ участвовали в заговоре – все до одного, встав на сторону генералов. И сейчас наша пресса продолжает усердствовать – достаточно почитать газеты, посмотреть хоть новостные, хоть аналитические программы! Теперь оппозиция решила объединиться, чтобы потребовать референдума, который мог бы лишить меня президентского поста. Очередное голосование! Но я ведь уже столько раз доказывал, что способен обойти любых соперников! Беда в том, что я не контролирую денежные потоки! Не контролирую суды, а главное – Венесуэльскую нефтяную компанию, хоть она и принадлежит государству… Трудно выиграть референдум, если прежде не прибрать к рукам деньги.

Два краба начали суетливо рыть норки в песке, услышав шум приближающихся шагов. Ни Кастро, ни Чавес так и не сняли своих форменных высоких черных ботинок на шнуровке. Не сняли формы цвета хаки. Потому что ни самое синее в мире море, ни самый белый на свете песок не могли заставить их пройтись босиком по чудесному берегу. Оба, не сговариваясь, рассудили, что босые ноги придали бы встрече некую фривольность и могли бы восприниматься как намек на отдых. А их прогулка – это работа, и очень серьезная работа. Они ведь знают себе цену, знают, что им по плечу творить историю.

Фидель сказал:

– В первую очередь тебе нужно наметить конкретные планы для решения социальных вопросов, они укрепят фундамент твоей власти – то есть обеспечат ей народную поддержку. Лучшее из того, что можем предложить мы, это помощь в самом широком развитии семейной медицины – тогда массы встанут на твою сторону. Появление врача в каждом бедном городском районе, в каждой деревушке самым расчудесным образом добавит тебе популярности. Но ты должен поддать газу, Уго, и без колебаний навсегда покончить с оппозицией.

Маурисио Боско входит в состав сопровождающей Фиделя группы. Издалека он наблюдает, как два облеченных большой властью человека неспешно шагают по берегу, как время от времени они останавливаются и начинают жестикулировать, чтобы подчеркнуть особую важность того или иного из обсуждаемых вопросов. Боско видит, что иногда беседа прерывается. Тогда они идут молча и смотрят, как чайки кидаются в воду, добывая себе корм. Фидель почесывает бороду, Уго – голову. Потом разговор возобновляется. Указательный палец Фиделя помогает ему быть еще красноречивее, а у Чавеса больше движется голова – он то и дело кивает, выражая свое согласие с тем, что утверждает палец Фиделя.

– Для тебя жизненно важно знать абсолютно все о твоих врагах, – продолжает Кастро. – И в этом деле ты не можешь положиться на венесуэльские спецслужбы – ведь их создали как раз твои враги. Ваши спецслужбы мало что умеют, они коррумпированы, а главное – они продолжают служить тем, другим. Тебе нужна первоклассная разведка, такая, как наша, именно она помогает нам почти полвека сохранять власть. И мы охотно поделимся с вами нашими людьми.