– Значит, когда в Евангелии от Иоанна говорится, что Мария подумала, будто это Садовник… – подхватила Джейме.

– Судя по всему, именно так называли Якова. Да, скорее всего, он оставил свое Евангелие. В любом случае Яков считал крайне важным поделиться с другими содержанием своих бесед с Иисусом. Он нашел свое призвание в том, чтобы жить в земном мире, поэтому записал беседы с Иисусом и передал их в Эдем.

– Яни… ты действительно полагаешь, что эта та самая шкатулка, в которой хранились записи Якова?

– Бумаги, спрятанные в шкатулке, были завернуты в папирус и положены в герметичный мешочек, который будет вскрыт только в Эдеме. Но по весу и размеру мешочка я предположил, что его содержимым являются древние свитки. Эта пещера очень похожа на ту, где Яков оставил шкатулку для Посланника.

– Это было бы просто замечательно, – выдохнула Джейме. – Можно хотя бы потрогать их?

Поцеловав ее в лоб, Яни протянул ей мешочек. Тот оказался больше, чем ожидала Джейме. На ощупь ткань, из которой он был сшит, показалась ей бархатом.

– Держи. – Джейме вернула мешочек.

– Можешь оставить его себе, – ответил Яни. – Пусть он будет у тебя, когда нас найдут.

– Ха! – воскликнула она. – Но ведь это ты Меч-23. Это ты должен быть тем, кто погиб, возвращая Евангелие Садовника. Для меня достаточно уже одного того, что я рядом с тобой.

Оба умолкли.

В тишине, которая должна была бы быть абсолютной, они услышали скрежещущий звук.

* * *

27 января 2007 года, 13.14

(2 часа 44 минуты после окончания аукциона)

Иудейская пустыня, к западу от Мертвого моря

Израиль

Фрэнк Макмиллан попросил предоставить ему для полета в пустыню маленький вертолет. Однако тот требовался ему немедленно – «две недели назад, считая от вчерашнего дня», и за такой короткий срок удалось достать только большой старый «блэк хок». Вертолету израильской армии с экипажем из трех человек было поручено доставить сотрудника ЦРУ, прикомандированного к женевскому управлению отдела по борьбе с терроризмом, туда, куда он скажет.

Экипаж состоял из одних мужчин: пилот, второй пилот, бортинженер. За то недолгое время, пока они общались с Фрэнком Макмилланом, этот заносчивый, требовательный и грубый тип ни на кого из них не произвел приятного впечатления.

Поскольку в деле были замешаны ЦРУ и терроризм, члены экипажа не задавали ненужных вопросов. Но Макмиллан объяснил, что ищет мужчину средних лет в одежде бедуина, который должен находиться где-то в пустыне. Фрэнк закрепил у него на одежде маячок, так что разыскать его будет нетрудно.

Однако, когда вертолет прибыл на место, все пошло наперекосяк. Во-первых, Макмиллан настоял на жесткой посадке на крошечное плато, где с трудом поместился здоровенный «блэк хок».

Далее, вместо того чтобы заняться смертельно опасным противником в одежде бедуина, Макмиллан напал на двух подростков. Он отобрал у девочки шкатулку и навел на нее пистолет, намереваясь убить. Просто так, без какой-либо причины.

Беспричинная жестокость Макмиллана поразила Ави Туррова, бортинженера. Он не питал особой слабости к бедуинам и прекрасно понимал, какую проблему они представляют для его страны. Но у него самого была девятилетняя дочка с такими же выразительными голубыми глазами.

Турров обрадовался, увидев, что подросток защитил себя и девочку, по всей вероятности сестру. Сам Ави готов был под присягой утверждать, что Макмиллан оступился и сорвался в пропасть.

Только бортинженер видел, как Фрэнк Макмиллан поступил со шкатулкой, отобранной у ребенка. Сотрудник ЦРУ успел забросить ее в открытый люк «блэк хока».

Вертолет начал подниматься в воздух, отрываясь от проваливающейся земли. У Туррова оставалась лишь доля секунды на то, чтобы принять решение. Насколько он понимал, задача экипажа заключалась в том, чтобы искать террористов, а не обкрадывать детей. Турров понятия не имел, что это за шкатулка, но видел, что для девочки она очень дорога. Если всплывет, что военнослужащие израильской армии участвовали в попытке убийства и ограбления бедуинских детей, это запросто перерастет в международный скандал.

Поэтому, пока пилот и его напарник занимались спасением дорогого вертолета, а также своих жизней, Ави Турров схватил шкатулку и аккуратно бросил ее изумленной девочке. Он оказался точен. Та легко поймала шкатулку и подняла взгляд.

Турров помахал ей рукой на прощание.

Вертолет взмыл в воздух.

* * *

27 января 2007 года, 13.18

(2 часа 48 минут после окончания аукциона)

Иудейская пустыня, к западу от Мертвого моря

Израиль

Сафия стояла, оглушенная стремительной чередой событий: она осталась в живых, Тарик расправился с неизвестным убийцей, шкатулка снова оказалась у нее.

Наконец девочка пришла в себя и стала действовать.

Напуганные приближением вертолета, лошади мудро спустились по тропе, по которой поднялись на плато сначала сама Сафия, затем двое незнакомцев и Тарик.

Чувствуя, как проваливается земля под ногами, Сафия схватила брата за руку и побежала вниз по этой же тропе, петляющей между двумя холмами. К счастью, поскольку обвал был вызван вертолетом, а не землетрясением, соседний холм стоял как ни в чем не бывало. Тропа постепенно заполнялась падающими обломками, но мальчик и девочка бежали быстро, спасаясь от опасности.

Даже после того как тропа сделала крутой поворот влево и им больше уже не угрожал дождь каменных осколков, они не замедлили бег. Наконец Сафия почувствовала, что ноги больше ее не слушаются, а рот наполнился привкусом песчаника. Остановившись, она без сил прислонилась к каменной стене.

Тарик застыл рядом. Стараясь отдышаться, Сафия посмотрела на брата. Что-то было не так. Присмотревшись внимательнее, девочка поняла, в чем дело.

Тарик плакал.

– Что случилось? В чем дело? – встревожилась она. – Ты ранен?

Тарик отвернулся, стесняясь того, что его застали за таким не подобающим мужчине занятием.

– В чем дело? – повторила Сафия, напуганная подобным оборотом событий. – Ты серьезно ранен?

Тарик покачал головой. Шагнув к нему, Сафия ласково взяла его руку в ладони. Мальчишка попытался высвободиться, но она держала его крепко.

– Говори, – велела Сафия.

Тарик подождал, когда к нему вернется дар речи.

– Я убил человека.

Такой глубины чувств Сафия не ожидала. Почему-то ей казалось, что раз подростку в таком юном возрасте дается нож, то он… уже готов совершить подобное.

– Ты спас мне жизнь, – тихо произнесла она.

– Я очень рад, что так получилось, – ответил Тарик.