– Ты обратилась за помощью к Ники? Боже мой! Мелисса, он что, показался тебе на редкость надежным человеком? Слава богу, я выкрутился! Сказал, что ты перепутала списки, что наводила

справки о подобных заведениях для одного клиента-жениха, который затеял устроить мальчишник, и…

– Джонатан, прекрати! – Меня всю трясло от гнева. – Я ведь предупреждала тебя, что не знаю о Париже таких подробностей! Я говорила! Со временем я его изучу, но ты должен запастись терпением! Ты поручил мне это дело, не удосужившись спросить, свободна ли я. Я узнала, что было в моих силах. Ты сам меня торопил! Стал звонить, когда я занималась другими вопросами!

– Ты могла десять раз проверить, надежные ли это сведения!

– Когда? – От злости и потрясения у меня дрожали колени. – Когда я, по-твоему, должна была их проверять? На поло-матче? Где мне пришлось решать другие проблемы? Или дома, куда я приехала без задних ног? Или вчера, или сегодня утром, когда на меня свалилась пропасть других дел?

– Ты могла отложить их.

– Я сказала тебе – не могла!

– Значит, могла заглянуть в Интернет ночью. Или встать сегодня на час раньше. Именно так поступают настоящие профессионалы. Им приходится пахать, пахать и еще раз пахать.

– Даже настоящие профессионалы имеют право и на самую малость обыкновенной жизни! – выпалила я, хоть и почувствовала себя виновной в том, что с удовольствием лопала филе «Веллингтон», а вчера перед сном посмотрела на пару с Нельсоном «Чисто английские убийства».

Может, мне и впрямь стоило встать на час раньше. Джонатан умудрялся приезжать в офис к семи, а перед этим непременно устраивал себе пробежку.

– Так или иначе,– произнесла я, хватаясь за неожиданно пришедшую мысль,– ты был здесь, в Париже, с целым штатом подчиненных-французов. Мог бы попросить ту же Соланж.

Джонатан, неотрывно глядя на меня, прищурился, и, клянусь, мне показалось, что я снова стою в кабинете отца, который устраивает мне головомойку по поводу табеля успеваемости.

– Я хотел, чтобы с этим заданием справилась ты, Мелисса! Думал, оно для тебя важнее всех прочих дел! Только задумайся: разве мог этот идиот Николас порекомендовать приличные заведения? Ты должна была сразу догадаться, что он подкладывает тебе свинью!

– Не надо так! – с жаром воскликнула я, еще пребывая в состоянии изумления после того, как Ники проявил себя с неожиданной стороны. – Виновата здесь, быть может, одна я. Не слишком понятно объяснила, что мне нужно. Наверное, Ники решил, что этот список для какого-нибудь холостяка, моего клиента. Ему известно, какое у меня агентство. Умышленно подстраивать мне подобную гадость Ники вряд ли стал бы.

Серьезно? А откуда у тебя такая уверенность? Лично я полагаю, что осрамить женщину, которую его дед нанял для перевоспитания внучка, твой Ники даже мечтает,– саркастически произнес Джонатан. – Ты просто слишком доверчива, Мелисса. И должна…

– Джонатан, ради бога! – не выдержала я. – Не разговаривай со мной, будто я малолетний ребенок! Если я совершила ошибку, я же ее и исправлю, причем так, как сочту нужным. Поговорю с Ники, позвоню Александру и составлю для твоего чертового Дома Скотта новый список. Если ты этого хочешь!

Мы все еще стояли на платформе и буравили друг друга взглядами. Воздух между нами, казалось, потрескивал от напряжения.

– Может, начнем сначала? – предложила я, вымучивая улыбку. – Дай мне сумку и зайди вон за тот столб. Притворимся, что ты на десять минут опоздал, а я тебя жду.

– Неплохая мысль. – Джонатан потер лоб двумя пальцами, и его лицо немного посветлело. Он стал опять походить на самого себя, однако морщинки в уголках глаз не расправились. – Прости, что набросился на тебя, Мелисса. Просто я жутко устал. Ношусь, не чувствуя под собой земли, стараюсь все уладить, все просчитать. Ради нашего будущего…

– Знаю, дорогой,– ответила я. – Постараюсь не принимать это близко к сердцу. Успокойся, пожалуйста. Если мы оба будем так выматываться распугаем всех клиентов. Пусть они перегружают себя заботами. Мы же должны быть всегда в форме.

Джонатан провел рукой по медно-рыжим волосам.

– Я ухожу и встречу тебя еще раз. Ладно?

– Ладно.

Я посмотрела ему в спину и села на металлическую скамейку. Мои ноги гудели, будто после марафона. Вот ведь как бывает!

Глубоко вздохнув, я вновь улыбнулась, постаралась забыть о нашей ссоре и подумать о более приятных вещах, таких как диски с фильмами, проигрыватель и тихий вечер дома.

К сожалению, несмотря на то, что Джонатан очень правдоподобно искал меня, а потом извинялся за опоздание, горький привкус первых мгновений не растворился. Я теперь только и думала, как вести себя впредь и как уладить неприятность со Скоттами. И вообще, Джонатан ни разу не опаздывал к моему поезду.

– Есть у тебя какие-нибудь интересные фильмы? – спросила я, вплывая в гостиную в новых шелковых брюках. Они были удобные и в то же время отлично смотрелись, в общем, сущая находка, которой я бесконечно радовалась. – Или, может, сразу отправимся в кровать?

Джонатан до сих пор был в костюме и сидел, уткнувшись в КПК.

– Что ты сказала, милая?

– Я подумала, не лучше ли нам провести этот вечер дома? – спросила я, медленно ложась на диван и игриво поглядывая на жениха. – Посмотрим какой-нибудь фильм, закажем ужин на дом? Помассируем друг другу ступни?

– Помассируем ступни? – Лицо Джонатана скривилось, будто от приступа тошноты. – К своим ногам я тебя не подпущу. Не желаю, чтобы ты вернула мне кольцо. Я заказал столик в « Л'Амбруази» на восемь. И перенес на ужин одну из встреч. Ты ведь не против? «Л'Амбруази» тебе непременно понравится,– сказал он, снова устремляя взгляд на экран КПК. – Готовят там – пальчики оближешь! Обычно туда не попасть. Понятия не имею, как Соланж ухитрилась это устроить.

Злиться я не имела права, ведь сама предложила перенести дела на вечер. Но, естественно, расстроилась – ведь всю дорогу от Лондона до Парижа я мечтала о романтическом вечере дома…

– Гм… хорошо,– пробормотала я. – Но завтра мы в ресторан не поедем?

– Конечно. Послушай, это у тебя что, пижамные брюки? – спросил Джонатан, глядя на мои роскошные штаны.

– Домашние,– ответила я.

– Понятно.

Он многозначительно посмотрел мне в глаза без слов говоря о том, о чем сказать вслух ему не позволяла воспитанность.

– Пойду, переоденусь,– пробормотала я, опуская босые ноги на пол и поднимаясь с дивана.

Кстати, диван был вовсе не таким удобным, каким казался. И вообще не годился для отдыха.

Пока в пятницу Джонатан был на работе, я, надев туфли на сплошной подошве, поехала на метро на Монмартр с намерением разыскать один бутик, о котором прочла в газетах. Взбираться на крутой холм от станции «Аббес» оказалось не так– то просто, но красота извилистых улочек и витрины кондитерских радовали глаз. Наконец я, пыхтя, поднялась по ступеням Сакре-Кер и взглянула на Париж, что лежал внизу, будто игрушечный.