— Я о таком даже не мечтал. Конечно, это лучше. Огромное вам спасибо за такое доверие. А заводчане на это согласятся?

— Я постараюсь это уладить. Договор же между нами я попросил бы вас подготовить с учетом нашей предыдущей беседы. Вы ваши предложения по процентам помните? Так вот, добавьте к ним пятнадцать процентов в нашу пользу. Согласны?

— Конечно, Родион Иванович. Спасибо. При существующем положении меня и меньшее бы устроило. А какое предприятие мне вписать с вашей стороны?

— Договор ведь секретный. Официальный ход ему вряд ли будет дан. Поэтому впишите лично меня и не забудьте в тексте указать, что любые финансовые операции — только по письменному согласованию со мной. Штрафы не пишите. Сейчас я вам сниму копию заводского договора. Подождите…

— Извините, Родион Иванович… Пожалуйста, минуточку… У меня нет опыта заключения договоров с частными лицами. Как вас там назвать и на основании чего вы действуете?

— Я вообще-то тоже не имею такого опыта, но, думаю, можно назвать меня «гражданином СССР» — на обложке паспорта так написано, а действую я на основе Гражданского кодекса, наверное, тоже СССР, — выходя, сказал Родик.

Ксерокс находился в комнате переговоров. По дороге Родик заглянул в кабинет Михаила Абрамовича.

— Привет, Миша. Как дела?

— Все нормально.

— Уточнил, когда Гриша появится?

— Да, он звонил. Приедет в следующий четверг или пятницу.

— Ты ему ситуацию описал?

— Конечно.

— Как он среагировал?

— Спросил, не надо ли Боре купить в Лондоне какие-нибудь лекарства.

— Добрый какой… Больше ничего?

— Опять про гарантийное письмо спрашивал.

— Ладно, я тут, если что — заходи. По письму мне еще не звонили.

— Хорошо. Чаю хочешь?

— Нет, спасибо. У меня совещание… О вчерашнем разговоре думаешь?

— Думаю…

— Думай, думай… Я побежал. Минут через десять освобожусь.

Возвратившись в кабинет, Родик сообщил:

— Вот вам, Вадим Николаевич, копия. На обороте первого листа я записал свои паспортные данные. Жду вас с готовыми договорами завтра, часов в четырнадцать. Если появятся вопросы — звоните.

Новое — это хорошо забытое старое.

Ж. Пеше

— Привет банкирам. Неплохо устроился. Поздравляю! Новоселье зажал?

— Не зажал. Будет презентация. Ты первый почетный гость.

— Свежо предание… Ладно, я по делу. Нужен кредит. Ты говорил, что нет проблем.

— Проблемы есть, но преодолимые. Сколько и на что?

— Миллионов шестьсот — семьсот. По-честному— для коммерции, но можно и на производство.

— Такую сумму найдем, но срок не более полугода. Это не я определяю. Предупреждаю — потребуется обеспечение.

— А без обеспечения нельзя?

— Нельзя. Не я один принимаю решение. Конечно, мое слово много значит, но правила я нарушить не смогу. Обеспечение принимается разное. Можно залог, можно товары на складе. Можно попробовать протолкнуть гарантийные обязательства. Сам решай. Список необходимых документов тебе сейчас принесут.

— Слушай, а если я тебе гарантийное письмо душанбинского Агропромбанка предоставлю?

— Зачем?

— Ну как обеспечение. Банк солидный.

— Смеешься. Ты еще от чукотской матери моржихи принеси. Это уже другая республика. Да еще какая…

— Союзные порядки, как мне известно, никто не отменял. Знаю, что другие банки такие письма принимают.

— Ну и иди к другим. Только потом не плачь у меня на плече. Коньяком не обойдется.

— Не обижайся… Как скоро я смогу получить деньги?

— Недели через две после сдачи документов.

— А быстрее нельзя?

— Постараюсь…

— Какой процент?

— Окончательно сейчас не скажу, но готовься, что не менее ста пятидесяти годовых.

— Ужас… Волки позорные. Опять оправдываешь свою фамилию.

— Скажу тебе, что это даже мало. По моим оценкам, инфляция — не менее пяти процентов в неделю. Это двести— двести пятьдесят в год. Наши фантики летят в преисподнюю. У тебя будет проблем меньше, чем у других. Ты же можешь конвертировать в валюту. Думаю, что останешься в прибыли, даже если не сделаешь коммерции.

— В виде обеспечения мои прессы примешь?

— Надо провести оценку, сейчас дам команду юристу. Он скажет, что для этого требуется. Вероятно, сойдет, но учти: принимается не более семидесяти процентов от оценочной стоимости. Кроме того, в этом случае оформим производственный кредит.

— А если я стану тратить деньги не только на производство?

— Нецелевое использование оговорим в кредитном договоре. Там предусматриваются соответствующие санкции.

— Проверять кто будет?

— Кто-кто? Мы. И обеспечение тоже, но ты об этом узнаешь заранее.

— Ясно. Оценивай, готовь кредитный договор. Завтра-послезавтра пришлю тебе необходимые документы.

— Не тяни, постарайся побыстрее. Чая хочешь?

— Раньше коньяком угощал. Обеднел, что ли?

— Временно не пью. Язва.

— А я временно не пью чай. У меня та же болезнь, что у городового из рассказа Алексея Толстого.

— Что за болезнь?

— Да шучу я. Извини, потрепался бы еще, но и у тебя времени нет, и я в цейтноте. У меня встреча назначена. Привет. Я погнал…

В офис Родик приехал с небольшим опозданием. Его уже ждал Ключевский, нервно вышагивающий по коридору.

— Вадим Николаевич, извините за опоздание! Пойдемте ко мне в кабинет. Все готово?

— Постарался сделать, но сами посмотрите, может, я что-то пропустил или не так вас понял. Уж не обессудьте…

— В целом все отлично, — прочитав оба договора, сказал Родик. — Свой договор я забираю. Пусть оба экземпляра будут у меня. Поймите меня правильно — я не хочу, чтобы он находился вне моего контроля. Попадет еще к кому не следует… Договор с заводом сейчас отправим факсом. Думаю, что они его быстро переварят, а подпишем, когда приедет коммерческий директор. Замену действующих лиц я им пока не озвучивал, но, полагаю, проблем не возникнет. Хотя посмотрим… Как поживают ваши заказчики?

— Все по-старому. Подтверждают потребность и количество. Вот, посмотрите, пожалуйста, у меня есть гарантийное обязательство и банковская выписка о наличии средств.