необходимой для выживания иммунной системой. Затем месяца в три-четыре их отнимают от матери, чтобы та могла вернуться на конвейер размножения в неволе. Младенцы впоследствии воспитываются людьми, а когда они становятся слишком большими и агрессивными, их помещают в одиночную камеру. «Медвежата в центрах по разведению и зоопарках находятся под пристальным наблюдением человека, в таких условиях возможность нормального социального и поведенческого развития серьезно ограничена, – говорит Леффлер. – У молодых панд нет никакой надежды стать нормальными пандами».

Этот недостаток «пандовости» проявляется позже, когда это поколение животных принуждают к публичному размножению и необходимым для этого действиям. Размножая панд искусственно, мы поддерживаем миф об их сексуальной застенчивости.

Но когда это потомство пытаются реинтродуцировать в природную среду – что, собственно, и является официально заявленной целью всех усилий по разведению панд в неволе, – результаты оказываются не лучшими. Недавние исследования показали, что эти животные, считавшиеся одиночками, очень даже социальны, и не только в брачный сезон. «В природе медведи должны очень хорошо понимать своих соплеменников, – говорит Леффлер. – Они обучаются очень изощренным социальным навыкам, которые позволяют им сосуществовать и делить ресурсы, в том числе и во время сезона спаривания». Социально неуспешной панде грозит нечто большее, чем просто голод или отсутствие личной жизни. В этом на собственном опыте убедился один молодой самец по кличке Сянь-Сянь.

Сянь-Сянь – первая панда, которую реинтродуцировали в природу по программе разведения в неволе в Китае. Леффлер рассказала мне, что для эксперимента неслучайно был выбран самец. «Самок им нужно держать у себя, потому что именно самки несут золотые яйца». Затем она продолжила: «Первые несколько месяцев он неплохо справлялся, но наступил брачный сезон, все тамошние самцы собрались вокруг самки в эструсе, а он, конечно, понятия не имел, что нужно делать – он же вырос в изоляции за решеткой, – и, конечно, они так его отделали, что он чуть не умер». В конце концов его нашли мертвым – его загрызли дикие панды. На данный момент из десяти выпущенных на волю панд там остаются только две.

Выпустить рожденных в клетке животных в дикую природу все равно что кинуть чихуахуа в стаю волков. В последние годы в одном из китайских центров по разведению панд стали пытаться лучше готовить их к жизни на воле. Отдельным матерям разрешают оставаться с детенышами в загонах, напоминающих естественную среду обитания. Люди-служители ходят там в костюмах панд, возят чучела леопардов на колесиках и пытаются таким образом познакомить пандят с хищниками. Эти странные сцены дают богатый материал для фотографий, но Лю Чжи, профессор по сохранению видов из Пекинского университета, назвал попытки реинтродукции «такими же бессмысленными, как снимание штанов, чтобы пернуть»[482].

Доктор Сара Бекселл, специалист по сохранению видов, в послужном списке которой успешные схемы реинтродукции золотистого львиного тамарина и черноногих хорьков, объяснила, почему так происходит: «В местах обитания панд больше нет леопардов. Зато есть более фундаментальные проблемы. Люди не могут учить животных быть животными. Только матери или другие представители того же вида могут выступать учителями». Поскольку эти панды-мамаши тоже были выращены людьми, у них нет или мало опыта жизни в дикой природе и им нечего передать детенышам.

Самая большая проблема – сокращение мест обитания панды, то, что я заметила во время долгой поездки из Чэнду в горы Циньлин, где, как говорят, еще бродят дикие панды. Выезд из города занял несколько часов. Мы миновали многокилометровые горы городского мусора, потом заводы, выбрасывающие цементную пыль над целыми деревнями, как в антиутопическом научно-фантастическом фильме. Наконец, когда мы достигли гор, нас приветствовали огромные плотины. И это было больше десяти лет назад.

Китайское правительство создало около пятидесяти пандовых заповедников. Их представители утверждают, что заметили повышение численности панд – такое большое, что статус панды недавно снизили с «под угрозой» до «уязвимого». Но Кэти Леффлер им не верит. Она говорит, что власти зонировали эти «охраняемые» области, внутри них разрешено фермерство, проложены дороги и даже добываются полезные ископаемые. «Мы настолько высокомерны, что полагаем, будто должны разводить панд и возвращать их в дикую природу, потому что они слишком глупы и сами не справятся, – говорит она. – Если бы мы просто вернули им среду обитания, они бы сделали все сами, как и любой другой вид. В этих животных нет ничего дефективного, что нуждается в исправлении; единственное, что нужно исправить, – это вернуть им их дом».

Сара Бекселл соглашается: «Меня беспокоит, что для защитников дикой природы это такой способ сказать: “Вот, смотрите, мы можем это сделать, мы ученые, и мы исправим эту большую проблему – кризис биоразнообразия, мы можем исправить все, что наш вид натворил, просто реализуя подобные мелкие проекты”. Это способ заявить, что все как бы хорошо. Публика радуется, она сидит в мягких креслах, ест свои картофельные чипсы, водит джипы и живет в домах с пятью спальнями и тремя детьми и говорит: “Ну и отлично, эти ученые там решат за нас эту проблему”. Но наука не спасет биоразнообразие; только изменения в человеческом поведении могут его спасти. Я думаю, что нужно приложить больше усилий, чтобы взять население планеты под глобальный контроль, а людям надо задуматься над тем, чтобы не быть такими массовыми потребителями».

Парадоксально, но сами панды помогли смазать колеса взрывной китайской экспансии, и сопутствующая экологическая цена вместе с их невероятными дипломатическими возможностями – единственное, в чем небезнадежны эти мифические медведи.

Несколько лет назад я провела некоторое время с двумя такими политическими пандами: Тянь-Тянь и Янь-Гуань, то есть с Душечкой и Солнышком. Они прибыли в Эдинбург в декабре 2011 года на борту частного «Боинга-777», с гигантской пандой, нарисованной на борту. Школьники с флажками выстроились вдоль улиц, чтобы поприветствовать гостей, играли волынки, в их честь даже был выпущен пандовый шотландский плед (уверена, все это заставило панд почувствовать, как им были рады). Событие освещали в новостях в прямом эфире. Душечка и Солнышко должны были принести немного магии панд до кассы местного зоопарка с целью поднять продажи билетов примерно на 70 %. Но их прибытие имело и другую, менее разрекламированную экономическую подоплеку: торговые сделки[483], при которых среди ряда контрактов стоимостью 2,6 млрд фунтов стерлингов Шотландия обеспечит растущий средний класс Китая промышленно выращиваемым лососем. В последние годы такие панды-путешественницы участвовали в аналогичных мероприятиях по продаже урана (с Австралией) и тюленьего мяса и нефти (с Канадой).

«Панду можно использовать для заключения сделки[484] и обозначения ставки на длительные и процветающие отношения, – сказала в интервью BBC доктор Кэтлин