Глаза юноши сверкали, как лучи солнца от тающего снега. Ведь он говорил странные вещи, словно война — всего лишь обыкновенная работа, после которой друзья и враги могут спокойно пойти в пивнушку и посмеяться над забавными моментами.

— Я бы не смогла воспринимать тех, кто недавно хотел меня убить, как друзей.

— Так бывает почти у всех поначалу. Но после парочки боёв вы проникнетесь к противнику уважением, поймёте сами, что они, в основном, не хотят вас убивать, как и вы их. Просто все жаждут ходить с увесистым кошелем, а не прозябать в нищете. Палач рубит головы, злотарь копается в дерьме, а наёмник дерётся за деньги — неприятно, но если не ты, то кто-то другой, а чем-то всё равно нужно зарабатывать на жизнь. Лопатой, секирой или мечом — невелика разница.

Фрэй покровительственно усмехался, поучая её житейской мудрости, вот только Кошка не могла принять такую простую истину.

— Работа есть работа.

А вот Шель просто пожала плечами. Хотя, она никогда не убивала, а потому навряд ли способна понять разницу. Впрочем, Эрио предпочла бы, чтобы ручки сестры оставались так же чисты.

— Возможно, вы правы, Фрэй, но я не могу с вами согласиться, по крайней мере, пока что.

«Ты и не должна. Не вся работа одинаково полезна. Не всякий труд приносит пользу человеку или обществу. Ты сама чувствуешь, что убивать разумных — неправильно. Но миришься с этим, поскольку не желаешь плохого себе и сестре.»

«Не слушай зануду. Значение имеет лишь то, что хорошо для тебя. Ты сама видела, насколько выгодно причинять вред другим. Будь то убийство зверя или людей, не важно, ты получила больше, чем заработала за месяцы тяжкого труда. Тебе не плевали в лицо и не унижали, как много раз до этого, правда? Признай, тебе чертовски нравится, когда тебя уважают за то, в чём ты действительно хороша.»

Кошка чувствовала, что они обе правы, а потому не стала ничего отвечать. Быстренько завершив разговор с юношей, она вернулась к чтению.

* * *

— А здесь оживлённо.

Ближе к вечеру они вышли к тракту, и уж здесь, несмотря на отвратительнейшее состояние дороги, довольно часто встречались путники и повозки.

— Так и есть, ведь это одна из главных торговых дорог. Сейчас тут почти никого, но как только грязь просохнет, вы и десятка минут не пройдёте чтобы не увидеть других людей. К слову, где-то тут должна быть стоянка с трактиром, на которой мы заночуем.

Эрио взбодрилась. За весь день у неё уже начал болеть язык от постоянного чтения вслух, а потому возможность наконец размяться казалась настоящим подарком.

— Жаль только, что у нас денег нет на хороший ужин в таверне. А можно с вами посетить следующую деревню, чтобы прикупить припасов? А то у нас одно только зерно и осталось, а на охоту времени нет, да и лук только спустя пару вечеров закончу.

— Конечно. Я и сам не откажусь купить немного хлеба и солонины, — юноша достал из-под изумрудного плаща насыщенно чёрный кошель, вышитый золотой нитью, и поморщил носик, тут же весело хмыкнув. — Правда, совсем немного. Если в этом году будет так же плохо, то придётся либо заложить свой меч, либо скушать тебя, да, Блатти?

Конь под Фрэем недовольно фыркнул, рассмешив хозяина. Кошка подумала, что один только кошель стоил наверное больше, чем вся их с Шель одежда вместе взятая.

— Тогда позвольте нам угостить вас после покупок. Шелли отлично готовит даже с таких скромных ингредиентов.

— Если вас не затруднит, то я с радостью приму ваше предложение. Честно говоря, из меня весьма посредственный повар, а питаться из общей кухни я тоже не люблю — там повара не лучше.

— У вас пирушка намечается? Тогда мы с вами! Отказы не принимаются!

Сбоку подъехала неразлучная парочка товарищей. Грэг, в основном занятый надзором за новичками, однозначно хотел разнообразить вечер, возможно, за чужой счёт.

— Многоуважаемый Грэг, мы всего лишь собрались прикупить у крестьян немного припасов, чтобы привнести чуть больше радости в наши посиделки у костра. Если у вас есть желание присоединиться, то вам придётся посодействовать и на этапе подготовки — материально.

Голос Фрэя звучал приходом весны после затянувшихся холодов. Правда, в нём скрывался подвох, словно зима готовилась к последним потугам.

— За кого ты нас держишь, мужеложец?! Понятное дело, мы в доле! Тем более, что нам совсем недавно подкинули немного деньжат на поддержание штанов, ха-ха-ха!

Грэг подмигнул Эрио и рассмеялся. Кошка отвернулась, не удержав смущённой улыбки.

— Да, я слышал эту историю. Поели за чужой счёт, так ещё и сирот обобрали. Достойное деяние, не иначе.

Юноша весело фыркнул, но бывалых наёмников вовсе не смутила подколка.

— Заказ исполнен, плата получена — все остались довольны. Так что, завтра заглянем в первую попавшуюся деревеньку, а вечерком пожрём, как полагается?

Эрио пожала плечами и взглянула на капрала. Фрэй закатил глаза и грустно вздохнул.

— Ладно, будь по твоему. А теперь избавь нас от своей противной рожи, раз мне на неё завтра столько смотреть придётся.

— Конечно, неженка. Мне тоже твоя холёная морда не по нраву!

Весело гогоча, мужчины развернули коней и поехали в конец колонны, исполнять свои прямые обязанности.

— Эх, не видать нам спокойной прогулки.

«Правильно, Меня нужно увеселять! А чтобы тебе жизнь мёдом не казалась, давай, забери у деточки книжку, дам тебе немного теории… И так, для начала Я задам вопрос: почему ты ни разу не смогла попасть по нашему милахе?»

Кошка, пытавшаяся утром разобрать прошедший бой, не смогла найти точный ответ на кажущийся простым вопрос. Просто Фрэй точно знал, что, когда, и как делать, и исполнял всё на недостижимом уровне.

«Это само собой. Но кошечка, ты ведь вкладывала в каждый удар все силы, а он даже не напрягался, хотя почти не использовал энергию для усиления. Вы были почти равны. Ну как, ты заинтригована? Хэ-хэ-хэ, тогда посмотри на эти картинки. Узнаёшь некоторые позиции и удары? Что в них общего? Правильно, проигравший всегда вкладывает всё до последнего, словно должен закончить поединок именно этим ударом, иначе ему конец! Начинает доходить, да?»

На страницах книги появлялись и исчезали последовательные наборы картинок, в которых Эрио без труда узнала вчерашнее занятие с Фрэем. И очень быстро она заметила закономерность, которую не удавалось понять, не выходя за рамки привычного восприятия. Но вот со стороны она отлично видела целую