Стрелкова, Любовь Добржанская, Николай Светловидов, Евгения Опалова, Виктор Добровольский, Виктор Халатов, а чуть позже Олег Борисов, Павел Луспекаев, Валерия Заклунная.

И даже бешеная активность его парторга Ады Роговцевой в 70-80-е годы не смогла превратить его в скучный придаток идеологической машины, а её уход оттуда в начале нашего века спас театр от полной деградации. Под руководством Михаила Резниковича киевская русская драма сохраняла своё лицо до последнего.

В Харькове же такого родного и любимого жителями театра, который был у Синельникова, больше нет и не предвидится. Да, русская драма после самоубийства наркома Скрипника была создана заново, но это был уже совсем другой театр, далеко не главный для города. И Синельников был в нём не более чем приглашённым режиссёром для новых актёров.

Как любимый тенор государя огорошил Держоперу

1 октября 1926 года считается датой основания Национальной оперы Украины (Национального академического театра оперы и балета Украины имени Тараса Шевченко). В октябре 1925 г. была открыта Украинская государственная опера (Держопера) в столичном Харькове (директором стал актёр и режиссёр С. И. Каргальский), а теперь и Киевский оперный театр получил наименование «Киевская государственная академическая украинская опера».

Для координирования деятельности оперных театров трех крупных городов – Харькова, Киева и Одессы – СНК УССР создал Объединение государственных украинских оперных театров (Держопера), которое возглавил режиссёр И. М. Лапицкий. Все оперных коллектива начали сезоны почти одновременно: в Харькове – 30 сентября, в Киеве – 1 октября, в Одессе – 8 октября 1926 г.

Это вовсе не значит, что в этих трёх городах не было собственных оперных трупп и приспособленных под их выступления зданий. В Киеве и Одессе были построены специальные «храмы искусства» с уникальной акустикой, а в Харькове был перестроен Коммерческий клуб. И именно в киевской опере прямо на спектакле был убит премьер Столыпин. А в Харькове на сцену театра выбегал сам Григорий Распутин, сорвав оперу «Кармен». Он расслышал куплеты тореадора так: «Илиодор, смелее в бой!» Разумеется, потерпеть поддержку своего главного разоблачителя он никак не мог.

Оперные спектакли в этих театрах должны были исполняться на украинском языке, балет же на мову не переводили по понятной причине. Однако вокруг принципа построения репертуара велось немало споров.

В Харькове репертуар первого сезона украинской оперы включал в себя 6 произведений западноевропейских композиторов и 3 русские классические оперы. Как считал композитор Фёдор Козицкий, «принцип использования иностранных опер, но на украинском языке, должен быть положен в основу строительства будущего оперного сезона».

Так, украинская переводчица, прозаик и драматург, а впоследствии – коллаборационистка Л. М. Старицкая-Черня-ховская перевела либретто многих классических опер – «Орфей» К. В. Глюка, «Риголетто» и «Аида» Дж. Верди, «Фауст» Ш. Гуно, «Чио-Чио-Сан» Дж. Пуччини, «Золотой петушок» Н. А. Римского-Корсакова.

Опера в Киеве была торжественно открыта спектаклем «Аида» Джузеппе Верди, первый сезон Одесского оперного театра открылся постановкой «Князя Игоря». Академик Сергий Ефремов записал в своём дневнике, что «открывали» оперу шумно, с музыкой и фанфарами, с государственным гимном и речами, говорили, «что до большевиков не было ничего, никакой украинской культуры, а большевики пришли – сразу появилась и украинская культура, театр, опера».

Зимой 1926/1927 г. в Харьков приехал из Москвы знаменитый тенор Леонид Собинов, специально выучивший украинский язык для исполнения оперных партий.

Пикантность ситуации была в том, что Леонид Витальевич всегда был самым лояльным оперным певцом, причём любой власти. При последнем государе он был самым обласканным артистом императорских театров, на Первую мировую войну он ушёл вольноопределяющимся и пел в окопах, а 9 марта 1917 г. уже не императорский Большой театр избрал управляющим Л. В. Собинова. С этого момента Собинов также являлся товарищем (заместителем) уполномоченного по управлению государственными московскими театрами.

Первый спектакль, которым открылся после свержения самодержавия бывший императорский Государственный Большой театр, состоялся 13 марта. Собинов, как управляющий театром, произнёс со сцены речь, в которой говорил:

«Сегодняшний день – самый счастливый день в моей жизни. Я говорю от своего имени и от имени всех моих товарищей по театру, как представитель действительно свободного искусства. Долой цепи, долой угнетателей! Если раньше искусство, несмотря на цепи, служило свободе, вдохновляя бойцов, то отныне я верю – искусство и свобода сольются воедино».

И это любимец государя, недавний «столп самодержавия»!

29 апреля Собинов впервые (после двухгодичного перерыва) как артист выступил в Большом театре в опере «Искатели жемчуга» Ж. Массне. Спектакль превратился в митинг. В костюме Надира Собинов произнёс речь, которая заканчивалась такими словами:

«Как выборный управляющий театром, я протестую против захвата судеб нашего театра в безответственные руки. И мы, вся наша громада, сейчас обращаемся к представителям общественных организаций, к Советам рабочих и солдатских депутатов поддержать Большой театр и не дать его на административные эксперименты петроградским реформаторам. Пусть они занимаются конюшенным ведомством, виноделием, карточной фабрикой, но театр оставят в покое».

Во время гражданской войны Собинов был голосом Добровольческой армии, а когда 15 ноября 1920 г. Красная Армия взяла Севастополь, он присягнул новым хозяевам страны. И это при том, что в 1920 году под Мелитополем был убит сын Собинова Юрий, служивший у Деникина, а затем у Врангеля.

Здесь, на ещё необжитом месте, Собинов начинает «заново строить музыкальную культуру широких народных масс. Заседания в подотделе искусств превращаются в трибуну, с которой он произносит пламенные доклады, а вернее, речи» — писал в воспоминаниях А. М. Самарин-Волжский – председатель Севастопольского союза Рабис (профессиональный союз работников искусств).

По возвращении в Москву в начале мая 1921 года Собинов был назначен директором Большого театра. Большевики в этом случае решили повторить кадровое решение Временного правительства.

«Пролетариату до сих пор занятому непрерывной борьбой на внешних и внутренних фронтах, ещё предстоит задача пересмотреть все элементы мирового искусства во всех его достижениях, выбросить всё ненужное и сомнительное и только на истинно художественном фундаменте сказать своё новое слово, построить новое пролетарское социалистическое искусство», – заявил он при назначении. Неудивительно, что режиссёр Владимир Бортко совместил в фильме «Собачье сердце» документальные кадры с речью этого тенора и пламенное выступление Шарикова.

Готовясь к гастролям в Киеве и Харькове, Собинов решает порадовать местное начальство и петь на украинском языке. Всё лето 1926 года артист занимается изучением украинского языка, его письменный стол завален украинскими учебниками, словарями. Он изучает грамматику, пишет диктанты, берёт себе преподавателя украинского языка. Этот сезон Собинов начинает в ноябре выступлениями в Харькове.

Из письма Л. В. Собинова из Харькова. 21 ноября 1926 года: «Ведь нельзя же, в самом деле, допустить, чтобы чёрным по белому было написано,